Аквариум с золотыми рыбками

1. КОЛДУН БО

Он появился в самую глухую пору осени, в середине холодного черного ноября, и купил безвкусный, но просторный особняк из тех, что приобретали нувориши. Месяц он жил тихо, а потом, подобно растекающейся смоле, по городу поползли слухи. Он окружил себя мистическим ореолом и претенциозно называл себя колдуном Бо, однако обыватели были сражены наповал. Один школьный учитель обнаружил, что слово "Бо" означает двадцать третью гексаграмму "Ицзина" "Разорение". Верхняя черта гексаграммы обещала награду благородному и разрушение дома ничтожного...

Он вторгся в сонный провинциальный городок, как штормовой ветер врывается в затхлую комнату через распахнутое окно, разбрасывая бумаги и задувая свечи, но не разбудил его, а вызвал к сумеречной жизни болезненные вспышки между кошмарами, приступы страсти, кровавые ритуалы, древних демонов, доисторический страх. Мирные обыватели теряли заплывший жиром ум, когда он показывал им всего лишь краешек своего товара, малую часть того, ЧЕМ они могли бы стать, если бы имели смелость жить по его законам. Он понемногу отравлял их тонкими намеками, надеждой на невозможные вещи и вполне реальной злобой. Он продавал зелья на любой вкус, не сравнимые с химическим дерьмом цивилизации; он оживлял кладбищенские слухи и реанимировал любимых вдовьих котов. Он был катализатором смерти, колдуном в ужасном и тревожащем смысле слова; он заставлял робкие человеческие сердца сжиматься в предвкушении нездешних чудес и открывал им их собственную бездонную пустоту, в которую можно было падать целую вечность.

Он нес в себе разрушение уже разрушенного, разбивал уже разбитые зеркала, червем вползал в уже испорченные плоды, топтал уже треснувшую скорлупу. Однако никто не догадывался об этом, кроме него; он имел дело с неизлечимыми слепцами. Никто не знал и о том, зачем он это делал. Скука иссушила его черное сердце. Его жестокость и холодность были беспредельны, преступлениям не было числа, но здесь есть место для описания только одного из них, далеко не самого жуткого.

2. ВИКТОР

Женщины, эти проклятые самки, богатые и бедные, скользили мимо; он смотрел на них из окна какой-то забегаловки и ненавидел всех и каждую в отдельности за то, что они не принадлежали ему. Они оказывались в постелях в сотню раз более ничтожных типов, чем он сам, - уродливых, как смертный грех, или смазливых педерастов, а хуже всего была серая, самодовольная и уверенная в себе середина. По крайней мере, так казалось Виктору, но только это интересовало его по-настоящему. Что отличало его от них? Только случай, сводивший их с глупыми и грязными существами, которыми он хотел обладать.

Но свою участь он разделил бы неохотно и не со всякой, а до конца не расстался бы с одиночеством никогда; он наслаждался им со страстью мазохиста и пил горькими глотками, как водку, ожидая, что скоро отпустит, но тогда, в тот вечер, не отпустило.

Самое смешное заключалось в том, что далеко не всякую сучку он захотел бы при ближайшем рассмотрении. Можно сказать,