Лига мартинариев

— Живой? — спросил Андрей, подбегая.

— Живой, голубчик. В толк не возьму, кто спланировали такое бездарное убийство… — пыхтя, пробормотал телохранитель.

— Бездарное?.. О нет, они рассчитали все, кроме одной-единственной вещи, — криво усмехнулся Орас и выразительно глянул в мою сторону.

21

«Солянка» выпустила дополнительный экстренный номер. Более респектабельные «Ведомости» вышли на восьми полосах вместо обычных четырех. Столичные новости в этот день никого не интересовали. Местные события были куда ошеломительнее. В нашем городе случилось то, чего никогда не бывает в столице — по горячим следам раскрыто заказное убийство. Киллер поспешил поведать всю подноготную родной милиции, а следователи, позабыв о тайне следствия, щедро делились новостями с корреспондентами.

«Убийство Ораса заказано мэром Сухановым»! — вопил аршинными буквами заголовок «Солянки». «Следствие располагает магнитофонной записью разговора и показаниями двух свидетелей», - сухо и объективно сообщали «Ведомости». Указывалась даже сумма — десять тысяч баксов, заплаченные убийце. Всем желающим демонстрировали чемодан с валютой, а в кабинете у господина мэра нашлась расписка, выданная киллером. Все происходящее напоминало дешевый спектакль. «А вот сейчас я подниму половичок и найду там ключик», - сообщает артист. Поднимается половичок, и в самом деле там находится ключик.

Корреспонденты прорвались в кабинет мэра и принялись совать ему в лицо микрофоны. Секретарша демонстративно стояла в стороне, будто происходящее ее не касалось вовсе. Вад напрасно пытался защититься от вспышек фотокамер, загораживаясь уродливыми ладошками. В ответ на вопросы бормотал нелепое. Он был так жалок, что его не хотелось добивать.

Перед зданием мэрии около часа простояло человек пять с самодельными плакатами в защиту мэра, но начался обильный снегопад, и они поспешно разошлись по домам, разуверившись в успехе и выбросив плакаты в ближайшую урну. Корреспонденты тут же извлекли мятую бумагу обратно и уволокли с собою в качестве доказательств неведомо чего.

22

— Как ты думаешь, кто за этим стоит? — спросил Андрей, выключая телевизор.

— Лига? — предположила я, лишь намеком обозначив вопрос.

— Разумеется, Лига. Но, если не брать так высоко. Из тех, кто к нам ближе. Конкретно — кто?

Я пожала плечами.

— Вад перестал кого-то устраивать, и его решили скоренько убрать, — это все, что я могла сказать. — Возможно, это хозяева «Мастерленда»…

— Это похоже на испытание, которое устраивал Великий Ординатор. Нам с Вадом задали задачку. Того, кто выиграет, выбирает Лига. Можно с утра до вечера кричать о своей независимости. Все равно в конечном итоге решает Лига, — но чтобы Орас не говорил, в его голосе по-прежнему звучала строптивость.

«Я пожелала этого…» — чуть не ляпнула я, но вовремя прикусила губу.

Как бы то ни было, в ближайшем будущем кресло мэра освободится. Наверняка эта мысль так же пришла в голову Ораса. В глазах его появился блеск хищника, почуявшего добычу.

— Ева, по-моему, нам пора пожениться, — он сказал об этом так, будто предлагал поменять гарнитур в гостиной, оставшийся еще от Катерины. — Пора покончить с нашим двусмысленным положением.

— Так будет удобнее отвечать на вопросы во время предвыборной компании?

Он нисколько не смутился. Подошел, обнял меня и шепнул насмешливо:

— Разумеется.

— И свадьба станет одним из многочисленных спектаклей предвыборной компании?

— Почему бы и нет?

— А если я отвечу отказом?

— Ты не ответишь… Я это вижу по твоим глазам.

Ну разумеется, я не могла отказаться. Хотя может быть и надо было.

Я прошла в свою комнату и тщательно ощупала ладонь. Желвака не было. Он исчез три дня назад, в день Пашкиных похорон. Мой неизменный погоняла, преследовавший меня с первого дня моей жизни, исчез. Неужели все дело было в нем? В том, кого я сначала любила, а потом ненавидела и любила одновременно. Он унижал меня, доказывал, что я ничтожество, и называл это «воспитанием». Какой бы я стала на самом деле, если бы не Пашка? Если бы он не повторял каждый день, что я ничтожество и ничего никогда не добьюсь, что я веду себя неправильно, мечтаю о том, о чем мечтать не следует и занимаюсь тем, что достойно лишь презрения?

Я вытащила из письменного стола запечатанный конверт и вскрыла его. В записке, которую я написала несколько дней назад, значилось:

«Я хочу быть самым влиятельным человеком в этом городе…»

Безумное желание, ныне близкое к исполнению. Теперь мне принадлежит квартал Нартова, я стану женой Ораса. Я могу если не все, то многое. Еще один-два шага, и нелепое мое желание исполнится. Я поглощаю энергопатию. Чужую энергопатию. Я — князь… Князь-перевертыш, бывший мартинарий. Будущий монстр. Лига мечтала о подобном князе. А Лига привыкла добиваться своего. Мне оказана честь, от которой отказался Кентис. И я должна избавиться от новоприобретенной княжеской ипостаси. Вот только я не знаю — как. И не было человека, который мог бы подсказать.

Я достала коробок спичек и подожгла записку вместе с конвертом. Мне не хотелось бы, чтобы Андрей ее когда-нибудь прочел.

А может быть, я никогда и не была мартинарием? То есть сама по себе? А мартинария из меня делали другие? Сначала — Павел, потом Сашка, моя работа в «Оке», и наконец — Орас. Но Павел и Сашка умерли, я оставила «Око», а Андрей стал другим. Великий Ординатор твердил о том, что городу нужен князь. Он устроил испытание, и пришли трое — я, Орас, Кентис… Нет, он сказал не так. Он сказал «Князья»… Так сколько же кандидатов было нужно на самом деле? Один? Или все-таки двое, или даже трое? Как ни верти, но осталось только двое. Как два консула в древнем Риме — гарантия от тирании. Если наши желания будут различны, они взаимно уничтожатся. Если будут совпадать — наши силы умножатся. Я не знала, был ли наш союз замыслом Лиги, или все получилось вопреки? Все ответы в будущем. В настоящем одни вопросы.

В комнате у Великого Ординатора лежала черная книга с золотым тиснением. И я уверена, что это не было случайностью.

Я открыла «Полет одиночки» наугад. Выпало следующее:

«…ибо князь — это тот же художник, и на его холсте должно сверкать полное огня солнце. Даже если сам художник пребывает в темноте…»

Алферова Марианна Владимировна

1992–1993 гг.

2002 г — новая редакция.