Нулевая область

Куски тени продолжали шевелиться, но Макс видел, как с каждой секундой их движения становятся медленней. Когда куски полностью замерли, он неспешно поднялся, и поплёлся обратно, глядя на дорожку примятой травы. До него вдруг дошло, что всё это волочение должно было отразиться не только на руках, но и на майке, и он опустив взгляд, убедился в этом.

– Чёрт, и чё придумать?

Выстрел заставил его вжать голову в плечи. Стреляли где-то дома за три-четыре отсюда.

– Это же значит, что в деревне ещё есть твари. Может всего один крак, напарничек порванной тени? – Макс кисло усмехнулся, и сам же опроверг себя – В крака они бы не стреляли. С краком они бы силой. Не-а – он помотал головой – Со второй так не получится.

Макс ускорил шаг. Нужно было быстро возвращаться в дом деда, возможно даже бегом. Вторую тень ему не одолеть. По крайней мере, сейчас. Он уже прошёл мимо порожек, и глядя на проём в заборе, заспешил к нему, но произошло то, что заставило его резко развернуться, и броситься назад. Он махнул сразу на четвёртую ступеньку и заскочил в сени. Тут же вцепился в дверь и закрыл её.

В проёме он увидел мелькнувший коричневый силуэт с длинными, почти до колен руками.

– Заметил? – спросил себя Макс, нервно сглотнув.

Он прислушался. Если крак его заметил, он вернётся, если нет, тогда значит ему повезло.

– Я всё равно отсюда его не увижу – понял Макс, и осторожно перепрыгнув по балкам, оказался в первой комнате, где тут же присел на корточки. Ни на одном окне не было занавесок, и ходить здесь в полный рост, было всё равно, что расхаживать по двору, весело насвистывая – а нам всё равно. Дверной проём во вторую комнату находился справа, и Макс приблизившись к нему на корточках, окинул глазами окна выходящие на улицу.

– Чёрт! – выдохнул он, и резко прижался спиною к стене. Крак стоял во дворе, прямо перед проёмом, и быстро озирался. Макса передёрнуло. Он был в ловушке, и теперь от него ничего не зависело. Разве что стараться быть невидимкой.

Прошло секунд тридцать. Снаружи дома не доносилось ни одного звука, Макс оцепенело сидел на корточках, чувствуя спиной холодную стену.

– А что если эта тварь захочет сюда войти? – спросил он себя, и пересиливая скованность, осторожно выглянул из-за перегородки, готовый при малейшем намёке на опасность снова дёрнуться назад и вжаться в холодную стену.

Но крак стоял к нему спиной, и Макс даже приподнялся, чтобы увидеть, чем тот заинтересовался.

– А-а, ну, понятно. Кусочком своей подружки.

Крак стоял возле чёрного, безжизненного ошмётка, чуть наклонившись вперёд. Макс увидел, как крак взял этот ошмёток в руки, и поднеся к морде, видимо, стал его нюхать. Спустя пару секунд раздался уже знакомый высокий вой, и Макс почувствовал, как его накрыла волна мурашек.

– К этому не привыкнешь, блин – подумал он, и преодолевая желание броситься куда-нибудь подальше отсюда, он поднялся во весь рост, обогнул угол дверного проёма, и прижимаясь к стене спиною, быстро переместился в сторону окна. Перемещался он тем способом, каким преодолевал всякие там овраги, по двум натянутым через них канатам. Он, не отрывая от пола, отводил правую ногу примерно на полметра вбок, переносил на неё вес тела, и потом подтягивал левую. Ходить по канатам ему доводилось очень давно, ещё в детстве, в пионерлагере со спортивно-туристическим уклоном, но он почему-то был уверен на сто процентов, доведись ему сейчас перебираться по ним, он сделал бы это так же уверенно, как и пятнадцать лет назад.

Между окном и углом комнаты было примерно с полметра стены. Вот к ней он и прилип, за секунду до того, как крак, отбросив от себя мёртвый кусок тени, обернулся.

– Может услышал? – подумал Макс, задерживая дыхание – И нафига я вообще сюда ломанулся?

Губы растянулись в беззвучной ухмылке. А и вправду, зачем было переться сюда, к этому окну, рискуя быть замеченным?

– Во-первых – ответила его рациональная часть – Крак, скорее всего, чувствует запахи, нахрен бы в противном случае он подносил этот долбаный кусок к роже, правильно? А здесь твой запах будет меньше различим за вонью матраса и прелых шмоток. Во-вторых, крак, что ещё скорее всего, пойдёт сейчас за дом, туда, где лежат остальные куски мёртвой тени. А окна первой комнаты выходят именно на то место.

Словно в подтверждение этих рациональных мыслей, послышался едва различимый шорох. Крак уходил вдоль дома, задевая высокую траву.

– А в-третьих – продолжила рациональная часть – Видишь вон то окно, выходящее на улицу? Ты же его заметил сразу, вот только как обычно не придал значения.

Макс бросил взгляд на левое окно, но тут же повёл его правее. Да, точно. Он заметил, когда в первый раз выглядывал.

Правое окно состояло из двух створок, которые были закрыты на два шпингалета. Правда верхний был вырван с мясом, и значит, нужно только открыть нижний, пихнуть эти створки и выпрыгнуть. А дальше в проём, и бежать, бежать, бежать.

Шорох удаляясь, медленно сошёл на нет. Значит, крак уже за домом? А что если нифига? Что если он стоит за стеной, и как только я выпрыгну, броситься на меня?

Макс стёр пот со лба, и заметил, как подрагивает рука. Но подрагивала она не только от страха, но и от появившегося вдруг азарта.

– Это же интересно – Макс напряжённо улыбнулся – Я или он. Кто возьмёт джек-пот? Ставки сделаны, ставок больше нет.

Он резко наклонился вправо, и вывернув голову, бросил цепкий взгляд. В видимой части двора крака не было.

– Ну-у – Макс набрал полные лёгкие.

– Фу – выдохнул коротко, через напряжённые губы, вместе с неуверенностью, и как можно тише, поднимаясь на носочки, быстро пересёк комнату.

– Хорошо, что не левое – мелькнула мысль. В этом случае пришлось бы светиться сквозь дверной проём в окнах первой комнаты. А там, за ними, крак. Должен быть там, чёрт его выдери.

Пальцы вцепились в маленький флажок шпингалета, резко повернули его и подняли вверх. Потом руки толкнули, несмотря на боль, в правом плече, в левом локте. Правая створка не раскрылась. Разбухшая, поведённая рама не дала, и Максу пришлось протискиваться боком.

Он спрыгнул вниз, не гася инерцию, присел почти коснувшись задницей земли, подскочил и рванул. Его так и подрывало обернуться, посмотреть, но он сдержал себя короткой, холодной мыслью.

– Что толку?

А ведь и правда, что толку если он увидит преследующего его крака? Легче от этого точно не станет.

Через две секунды он уже буквально пролетел через проём, сгруппировавшись в прыжке, и как только ноги коснулись земли, с удвоенным рвением стартанул вдоль забора. Через метров двадцать всё же не выдержал. Обернулся.

Крака не было.

Тогда он взял вправо, перескочил через канаву, и оказавшись на дороге, ещё раз обернулся. В самом конце улицы увидел человека с ружьём, который пересекал дорогу в противоположном направлении. Кто это был, дед, или кто другой, рассмотреть было невозможно. Слишком далеко, да и не с его зрением.

Он перепрыгнул канаву с другой стороны улицы, и чуть не врезался со всего маху в забор. Резко завернув, он почувствовал, что падает вперёд. Выставил перед собой левую руку, и когда она коснулась земли, попытался оттолкнуться, но это не помогло. И тогда он резко завалился на колени. Левой рукой пришлось немного пропахать по земле, сильно стесав низ ладони. Ссадина защипала. Но это была не боль. После того, что он чувствовал, удерживаясь согнутыми ногами за железную трубу, после укуса крака, это была не боль.

Он снова вскочил. До поворота оставалось метров пятнадцать. Он преодолел их за пару секунд, и прямо перед поворотом, обернулся в третий раз.

Крака не было.

И тогда, завернув за угол забора, он остановился. Тяжело дыша, упёрся ладонями в колени, и закрыл глаза. Нужно было отдышаться, хотя бы немного. К горлу подступила тошнота, в висках и правом боку кололи иголки, ноги тряслись, как будто в пятки било током.

– Слишком много напряга за один раз – устало подумал Макс – Я ж не мастер спорта, в конце концов.