Народная Воля – 2017

– Ясно…

Неожиданно со всех сторон, нещадно слепя, вспыхнули мощные прожектора.

Мужественный голос, солидно откашлявшись, объявил:

– Всем лечь на землю! В случае сопротивления – откроем огонь на поражение!

– Ложитесь, – зашипел Сазон. – Вам ничего не будет. Несите всякую чушь, мол, истории страшные травили друг другу у костра, а рюкзак с банками не ваш. Мол, когда пришли, он уже лежал здесь.

– А ты, босс?

– Попробую улизнуть. Не впервой. Лишняя засветка мне нынче ни к чему…

Резко оттолкнувшись от земли, Вован метнулся в сторону недостроенной бетонной коробки. Это был реальный шанс на спасение, спрятаться в разветвлённых строительных катакомбах – для опытного человека – легче лёгкого. Если, конечно, добежишь.

Но, на этот раз, ничего не получилось. Уже через несколько секунд его голова встретилась с чем-то твёрдым.

«Резиновая дубинка, не иначе», – прежде, чем потерять сознание, подумал Сазон. – «Ох, больно-то как! Цветные круги поплыли перед глазами. Всё, чернота…».

По голове, стекая за шиворот, текла холодная вода.

«Я попал под дождь?», – мысленно удивился Вован. – «А, что это за странный шум?».

– Открывай глазки, родимый, – посоветовал незнакомый вкрадчивый голос, после чего обратился к кому-то другому: – Командир, гнидёныш пришёл в себя. Можно начинать…

Сазон открыл глаза и, поражённый увиденным, громко икнул.

В ярком свете луча прожектора были выложены в ровный ряд – с оголёнными спинами и задницами – бойцы его «поджигательной» команды, рядом с которыми неподвижно замерли широкоплечие камуфляжники с чёрными шлем-масками на головах.

– Итак, словесные увещевания и нравоучения закончены, – объявил мужественный голос. – Переходим, так сказать, к практическому закреплению пройденного материала. Прошу, как и договаривались, соблюдать тишину. Иначе, прикажу своим людям стрелять…. Начали!

Камуфляжники одновременно взмахнули руками.

– Вжжжик! – разнеслось по округе.

– Ой! – не выдержал кто-то из «серых волчат».

– Вжжжик!

– Ой!

– Вжжжик!

– Ой…

– Что происходит? – непонимающе прошептал Сазон. – Пацанов порют? Армейскими ремнями? Значит, это не полиция…. Кто же тогда?

– «Народная воля», – любезно подсказал мужественный голос, после чего обратился к подчинённым: – Ещё по три «горячих» и заканчивайте экзекуцию. Не стоит увлекаться.

– Вжжжик!

– Ой!

– Вжжжик!

– Ой!

– Вжжжик!

– Ой…

– Теперь поднимите их на ноги. Пусть надевают штанишки и подходят сюда.

«Кажется, меня крепко привязали к бетонной свае, вбитой в землю», – окончательно осознал сложившуюся ситуацию Вован. – «Странно всё это, однако…. «Народная воля»? Меня не было в их «расстрельном» списке, вывешенном в Интернете. Да и быть не могло. Там нет места таким мелким сошкам…. В чём же тогда дело? «Народовольцы» – просто-напросто – резвятся? То бишь, проводят ученья на свежем воздухе? Значит, и меня сейчас будут пороть? Блин горелый! Так, ведь, можно и весь авторитет растерять…».

Пацаны, жалобно всхлипывая, испуганно сопя и неловко размазывая ладошками по лицам слезинки, послушно выстроились полукругом около бетонной сваи. Над их головами угрожающе маячили чёрные шлемы камуфляжников.

– Ну, будете воровать, хулиганить, курить, пить, материться и беспредельничать? – поинтересовался – с менторскими насмешливыми нотками – мужественный голос.

– Нет. Не будем. Никогда…, – вразнобой заныли «серые волчата».

– А, чем вы – прямо с завтрашнего утра – займётесь?

– Будем хорошо учиться. Слушаться родителей и учителей. Спортом заниматься…

– Молодцы, – одобрил голос. – Теперь внимательно смотрите сюда. Только очень внимательно смотрите. Чтобы уже никогда не забыть.

Сазон почувствовал, как его правого виска коснулось что-то холодное и твёрдое.

«Это, что же, ствол автомата?», – ледяным ветерком пронеслась трусливая мысль. – «Пугают, наверное. Циркачи хреновы…».

Впрочем, додумать эту мысль до конца Володя не успел, так как уже через мгновенье его голова превратилась в кровавое месиво…

В семнадцать ноль-ноль на территорию поместья – через противоположные ворота – въехали два мощных внедорожника. Машины, обогнув шикарный трёхэтажный коттедж, встретились-остановились возле просторной рубленой баньки, выстроенной на берегу бойкого ручейка.

Из джипа цвета «мокрый асфальт» выбрался подтянутый седовласый мужчина в строгом сером костюме, сжимавший в ладони правой руки ручку солидного кейса. А из чёрного автомобиля вылез бородатый и лохматый тип с бесформенной матерчатой сумкой на левом плече, облачённый в старенький разноцветный спортивный костюм.

– Здравствуй, шеро-бароно, – вежливо кивнул головой седовласый мужчина.

– И тебе, генерал, не хворать, – криво ухмыльнулся золотозубым ртом смуглый бородач.

– Готов к разговору?

– Конечно. Как и всегда.

Тихонько скрипнули дверные петли, и от баньки – в сторону прибывших машин – торопливо засеменил низенький старичок, одетый под среднестатистического русского крестьянина конца восемнадцатого века.

– Какие люди почтили нас своим вниманием! – срывая с головы островерхий войлочный колпак и низко кланяясь, залебезил старик. – И, главное, вместе…. Всё в полном порядке, уважаемые господа. Банька истоплена, камни малиновые, водицы вдоволь, стол накрыт. Может, озаботиться…э-э-э, доступным женским полом?

– Спасибо, Иваныч, за проявленную заботу, – вальяжно усмехнулся седовласый. – Сегодня мы, пожалуй, обойдёмся без девок. Иди, старинушка, по своим делам. Трудись. Хозяину же привет передавай…

Старичок, слегка припадая на правую ногу, неторопливо зашагал в сторону коттеджа, а приезжие гости, тихонько переговариваясь между собой, двинулись к баньке.

Вновь коротко пропели дверные петли, негромко хлопнула дверь.

Ещё через пару-тройку минут из автомобилей несуетливо выбрались водители – один светленький и прилизанный, другой, наоборот, расхристанный и чернявый.

– Привет, капитан!

– Здорово, Изумрудик! – обменялись рукопожатиями мужчины.

– Как жизнь цыганская? – поинтересовался светловолосый.

– Беспокойная, как и всегда, – усмехнулся чернявый. – Как, наверное, и у вас, полицейских. Типа – волков ноги кормят.

– Это точно. Здесь у нас с вами, цыганами, много общего…. Кстати, а ты не знаешь, кому принадлежит это шикарное поместье?

– Так, слышал кое-что. Чисто краешком, – загадочно улыбнулся Изумрудик. – Мол, одному очень большому человеку, который сейчас трудится в Государственной Думе, в самой Москве белокаменной. Раньше он, говорят, занимался крупным строительным бизнесом. А ещё раньше – работал в Прокуратуре. Наверное, этот непростой чел тоже находится в доле…. Закуришь, коллега?

– У тебя, небось, с травкой?

– Как и полагается.

– Давай…

Высокопоставленные банщики, тем временем, разделись и прошли в парильное отделение.

Начальник областного УВД, предварительно плеснув кипятка в специальное отделение печи, в котором располагались раскалённые камни, сразу же взял из тазика заранее замоченный берёзовый веник и залез на верхнюю ступень полка. Цыган же, недовольно морщась, расположился на самой нижней ступени.

Минуты три-четыре активно поработав веником, генерал-лейтенант поинтересовался:

– А ты, шеро-бароно, почему не паришься?

– Не цыганское это дело, – лениво зевнул бородач. – За компанию посижу с тобой, Валентин Валентинович. Но, извини, не более того. Работай веничком-то. Работай. Хлещись на здоровье. Не обращай на меня внимания…

Через некоторое время, завернувшись в белоснежные простыни, собеседники прошли в отдельную комнату, посередине которой располагался богато-накрытый стол.

– По пивку? – браво подмигнув, предложил генерал.

– Спасибо, но я водочки импортной, пожалуй, накачу. Истинный цыганский напиток, радующий вольное сердце, заросшее дикой щетиной…. Ну, за удачу?