Хардкор

Мой меч вошел в раскрытую пасть сипактли и пробил его горло. Поверженный противник сжал челюсти, судорожно схватив клинок. Назад оружие выходило слишком медленно. Второй монстр занес для удара лапу.

– Спешишь погибнуть? – Вот оказался рядом.

В его руках было два клинка, двигавшихся столь стремительно, что в воздухе оставались лишь размытые следы. Взмах – и лапа сипактли с шипящей головой полетела на лестницу. Второй – и следом за ней последовало разделенное на две половины тело монстра.

– Зачем ты привел сюда Ежика? – закричал я. – Не знал о сипактли?

– Знал. Но считал, что в пирамиде безопаснее, чем в городе, куда приходят тролли.

Перед ним оказалось сразу два противника. Едва заметные движения мечами – и сипактли скатились по лестнице, упали на каменные плиты. Среди монстров прыгала Волчица, норовя вцепиться в горло врагу. Наконец ей это удалось, и они вместе покатились вниз.

Нас догнал Мекатль.

– Лучше бы вы меня убили, – сказал он. – Это все бессмысленно. Вновь и вновь.

Воин-ягуар раскинул руки, из его наручей выпали металлические диски с зубцами по краям, закачались маятниками на веревках.

– Вновь и вновь.

Он взмахнул руками, и кистени закружились вокруг него, выписывая в воздухе петли и восьмерки. Камни засветились, будто наполненные энергией, превращая воина-ягуара в артиста из огненного шоу. С каждым кругом они излучали все больше света и разрезали воздух с усиливающимся жужжанием.

Вжжжух! Вжжжух! – пели камни. Один из них угодил в грудь сипактли и, практически не замедлив своего движения, проделал в ней огромную рану. В воздухе на мгновение зависла смесь из крови и осыпающейся чешуи, сипактли рухнул под ноги воина-ягуара. Мекатль перепрыгнул через упавшее тело. Он не смотрел на нас, сосредоточенно шел вперед, и его камни танцевали огненный танец.

Вжжжух! Вжжжух!

– Вновь и вновь.

Один из камней снес голову сипактли. Второй застрял у монстра в груди. Тот схватился за веревку и, падая, повис на ней. Мышцы на руке воина-ягуара вздулись буграми. Наконец хватка умирающего сипактли ослабла, и Мекатль вырвал свое оружие. Монстр покатился к подножию пирамиды. Другой сипактли, воспользовавшись моментом, запрыгнул Мекатлю на спину. Ни я, ни Вот не смогли этому помешать.

Когти оставили на шее Мекатля рваные раны. Один из вращающихся камней закрутил веревку вокруг тела сипактли, зубцы пробили большую голову монстра. Сипактли упал, Мекатль дернул, раскручивая веревку, заставив тело монстра покатиться вниз.

– Вновь и вновь.

Залитый кровью воин-ягуар, пошатываясь, продолжил свой путь. Мы шли позади, держась на расстоянии от его оружия. Хотелось обогнать, первым заскочить в двери пирамиды, но не удавалось обойти эту смертоносную мельницу.

Когда до дверей оставалось совсем немного, пирамиду сотряс рев. Из входа в мавзолей вырвались клубы дыма вместе с ошметками тел сипактли. Чешуя заискрилась в воздухе сотнями разлетевшихся бабочек. Среди дыма появилась черная голова дракона на длинной шее. Пространство вокруг нее дрожало и искривлялось. Драконья пасть хватала сипактли, выгрызая части их тел, разрывала монстров на клочки. Из дверного провала выползла еще одна голова. Еще и еще, они переплетались змеями, словно в мавзолее рождалась многоголовая гидра.

– Назад! – закричал Вот.

Но Мекатль продолжал атаковать.

Вжжжух! – камень отшвырнул сипактли и опустился на голову дракона. Веревка лопнула, камень исчез. Голова монстра рванулась вперед. Надо отдать Мекатлю должное – передвигался он очень быстро. Но недостаточно, чтобы полностью увернуться от раскрытой пасти. Она прошла сквозь его левую руку, и рука исчезла. Голова чудовища нашла новую цель и погналась за убегающим сипактли. Оставшийся стоять Мекатль удивленно посмотрел на торчащий из плеча обрубок.

– Мне не больно, – сказал он. – Нет боли. Странно.

И опустился на ступени.

– Назад, – снова повторил Вот. – Это вирус, что пожирает игры пространство.

Я понял это, едва лишь увидев дракона. Точно так же дрожало и разрушалось виртуальное хранилище центральной закрытой системы Института космонавтики, когда ее атаковали антиглобалисты. К сожалению, в то время я находился внутри хранилища и испытал все на своем виртуале. Тот вирус выглядел по-другому, но внешний вид неважен и ограничен лишь фантазией и умением создавшего его программера. Помню ощущения, которые передавались по обратной связи нейроинтерфейса, во время того, как разрушался мой код. Вирус пожирал моего виртуала по кускам, пока соединение оборвалось и меня не вышвырнуло в реальность. Но в пространстве Чендлера вирус такой силы грозит окончательной гибелью. Вирусы непредсказуемы, слишком опасны. Их сложно контролировать, и в любой момент они могут вырваться на свободу.

Я уходил, пятился, поймав рвущуюся в бой Волчицу. Мне не страшны были ее клыки – я смотрел на приближающуюся голову гидры. Не увернуться. Не спастись. Но я не зажмурился. Голова резко остановилась возле меня, на мгновение замерла и исчезла, всколыхнув пространство.

У входа в мавзолей стояла женщина в черном облегающем кожаном костюме. Ее лицо скрывала полумаска.

– Ткакло Хорк, – сказал Мекатль, – Птица Смерти.

Он встал и попытался опуститься на колени. Но это не получилось, и воин-ягуар упал лицом вниз. Волчица вырвалась из моих рук и бросилась к женщине. Та улыбнулась тонкими несимметричными губами – левая половина была короче правой, словно виртуал создавали впопыхах и при создании губ допустили небрежность, либо нарочно их обезобразили, и бросила на ступени серебристый шар. Мгновение – и вирус раскрылся, пространство задрожало, лапы и пасть Волчицы опутало блестящими нитями. Илва упала у ног женщины, едва коснувшись ее куртки.

Хорк рассмеялась. Она присела и опустила голову Волчицы к себе на колени. Илва рычала сквозь сомкнутую пасть.

– Отпусти, – сказал я, сжимая меч.

Оружие бесполезно против вирусов. Но, может быть, я успею раньше, чем она их применит?

– Зачем? – спросила Хорк. – Не переживай, я отпущу вашу лишенную памяти зверушку. Но только после того, как уйду, не то она вцепится мне в глотку, несмотря на то, что я вам помогла. Ведь вцепишься, да?

Мне показалось, что ее руки сейчас схватят шею Илвы, скрутят ее и отбросят Волчицу, как ненужную игрушку. Но вместо этого Хорк провела ладонью против шерсти на холке зверя, посмотрела на нас и сказала:

– Забирайте вашего Ежика в целости и сохранности.

– Ты спасла его? – воскликнул я.

– Ничего особенного, – пожала она плечами и пригладила поднявшуюся шерсть Волчицы.

– Позволь мне уйти, – прохрипел Мекатль.

– Зачем? – вновь удивилась Хорк. – Тебе некуда идти. Ты забыл себя. Как и все другие. Вас сожрала игра. А я могу уничтожить ее, – Хорк достала из сумки на поясе несколько серебристых шаров и покрутила их на ладони. – Но не буду портить игру Вота. Кстати! – она вскочила на ноги, голова Волчицы ударилась о ступени. – Мне пора уходить, я не настолько сопротивляюсь играм, как некоторые.

Хорк подмигнула сквозь прорезь в маске – мне или Воту? – и пропала. На мгновение появившийся и тут же исчезнувший канал всколыхнул пространство. С Волчицы спали путы. Наступила тишина, в которой было слышно, как ползет по ступеням сипактли с распоротым животом. Его когти скребли по камням: цок-цок, цок-цок.

– Нет боли, – опять сказал Мекатль. – Рука восстановится, когда я вновь погибну?

– Не думаю, твой код нарушен, – ответил я и пошел в мавзолей.

Огромный зал скрывался в темноте, которую пытались разогнать сидящие на стенах и потолке электрические светлячки. Пол был застлан мертвыми телами сипактли. Посреди зала стоял саркофаг со стеклянной крышкой, на которой лежал Ежик. Мальчишка спал, раскинув руки, и улыбался сквозь сон. Илва превратилась в человека, бросилась к нему, прижала к себе.

– Живой, – сказала она. – Кровь не пролилась. Успели.

Ежик что-то забормотал и засмеялся, не открывая глаз. Я подошел к стене, возле которой лежали белые осколки разбитой маски. Поднял один из кусков, подержал на ладони. Накатило чувство нереальности. Мавзолей превратился в куб, созданный из векторов. По стенам перемещались блестящие точки. На параллелепипеде в центре зала лежала безжизненная кукла человека, к которой вел цифровой след. Я пришел. Добрался. Почти выполнил задание – осталось лишь заставить мальчишку вспомнить себя, и можно возвращаться. Но чувства удовлетворения от проделанной работы не было – что-то мешало, какое-то необъяснимое ощущение фальши. Тем более что вернуться можно лишь с помощью артефакта, созданного Черным Хакером.