Взорванные лабиринты

Корреспондент: Но где же они могли все это взять?

Яви: Пока ничего не могу сказать.

Корреспондент: Между сообщением профессора Фэтона и похищением прошло десять часов. Вряд ли они могли приехать на полицейском фургоне издалека. Их просто разоблачили бы еще до приезда в Лин. Ведь полицейские фургоны имеет только полиция.

Яви: Вы не работали в полиции?

Корреспондент: Нет, а что?

Яви: При хорошей скорости они могли успеть приехать сюда даже из столицы. Что касается разоблачений, то полицию всегда меньше всего интересует полиция.

Корреспондент: И все-таки, если они приехали издалека, в Лине у них должны были быть сообщники.

Яви: У нас нет никаких данных.

Корреспондент: Господин комиссар, мировая пресса уделяет большое внимание вам и вашему расследованию. Известно, что к нему подключили Интерпол. Мир очень встревожен исчезновением профессора Фэтона и его аппарата. Каковы перспективы проводимого вами расследования и есть ли надежда, что оно не затянется на долгие годы?

Яви: Перспективы самые неопределенные. Скажу одно: я и мои помощники прикладываем все силы к тому, чтобы профессор Фэтон и его чудесный аппарат были возвращены людям как можно скорее. И доктор Нейман, разумеется, тоже.

Корреспондент: Кстати, господин инспектор, вы не опасаетесь, что преступники пойдут на физическое уничтожение профессора Фэтона и доктора Неймана? Ведь они самые опасные свидетели.

Яви: Опасаюсь и очень. Поэтому мы стараемся работать с максимальной быстротой и эффективностью.

Корреспондент: Известно, что пределы Арании можно покинуть теперь только со столичного аэропорта. Нам сообщили, что Президент наложил временный арест на все частные транспортные средства, на которых можно покинуть страну. В связи с этим обстоятельством возникает два вопроса.

Яви: Пожалуйста.

Корреспондент: Исключают ли эти меры возможность бегства за границу преступников вместе со своей добычей?

Яви: Легальные - да, нелегальные остаются.

Корреспондент: Не нанесут ли эти меры значительного ущерба экономике и дипломатии страны?

Яви: На этот вопрос, полагаю, вам лучше ответит господин Президент. Скажу только, что меры необходимы и временны. Благодарю за внимание, господа, дело прежде всего.

Инспектор вежливо откланялся и быстро пошел к выходу. В машине он тяжело отвалился на спинку сидения.

Проклятые газетчики способны выпить у человека всю кровь до последней капли. На какие только жертвы не идешь ради дела.

Вернувшись в комиссариат, он связался со Снайдом и в общих чертах доложил ему о результатах своей двухдневной работы.

Яви выразил удовлетворение по поводу наложения ареста на все частные транспортные средства, на которых возможно покинуть пределы Арании, минуя таможенный досмотр. Далее инспектор попросил комиссара предпринять все меры к тому, чтобы привести всю таможенную службу в состояние особой бдительности.

Снайд пообещал выполнить и эту просьбу.

Пожелав комиссару спокойной ночи, Яви положил трубку. Пока он не нашел нужным быть с главным откровенным. Яви хорошо знал Снайда: он был не тем человеком, которому можно довериться полностью. Главный держался уже долгие годы в руководстве полиции Арании, вовремя меняя свои политические взгляды и безошибочно угадывая исход очередной схватки противоборствующих сторон за власть.

Инспектор понимал, что в настоящий момент Снайд заинтересован в деле профессора Фэтона постольку, поскольку в нем заинтересован Президент. И если политическая ситуация вдруг изменится не в пользу Президента, резко изменит свое отношение к делу и Снайд. Это уже был четвертый Президент, при котором он возглавлял полицию Арании. Факт весьма красноречивый.

Из своего предыдущего опыта Яви знал и другое: всякое громкое уголовное дело в конечном счете превращается в политическое, и Снайд не однажды уже предавал инспектора, оставляя его один на один с политическими силами, не заинтересованными в успехе проводимого им расследования.

На всю жизнь запомнил Яви дело миллионера Роттендона. В самый критический момент Снайд в интервью с одним из газетных репортеров выдал все козыри инспектора. Уже через несколько часов свидетели, на которых Яви возлагал основные надежды, были мертвы. Такая же участь постигла и наемного убийцу компаньона Роттендона. Инспектор имел глупость доложить Снайду, что он установил местонахождение последнего. Люди Роттендона быстро нашли убийцу и убрали его, а Роттендон подал на инспектора в суд, обвинив его в злонамеренней клевете. Яви чуть было не угодил за решетку. Хорошо, что в борьбу за него вмешалась прогрессивная пресса, и дело закрыли. С тех пор Яви относился к Снайду с предельной осторожностью и недоверием.

Инспектор вызвал дежурного и попросил его разыскать Бейта. Через полчаса помощник сидел уже в кабинете инспектора.

Бейт доложил, что ему удалось побеседовать со всеми людьми, указанными в списке. С Крок Суни и его помощником, правда, разговор состоялся по телефону, потому что оба они находятся сейчас в столице. Что касается Шзттона Дюка и Дафина, которые тоже были в квартире Фэтона, то их участие в похищении исключено - у них неопровержимое алиби: в ту ночь они оба спали у Шэттона, что подтверждает семья, у которой он живет. Шэттон выехал из дома, поднятый с постели звонком Гинса, Дафин спал и ушел уже в восьмом часу. Благодаря Шэттону, окончательно прояснилась ситуация с раненым, котором действительно провел ночь в квартире профессора. Парень показывает, что утром второго января Фэтон и его друг были взволнованы. Теперь уже всем известно, чем именно. Шэттон Дюк предполагает, что похищение - дело рук местного бизнеса и, в частности, хозяина местного завопа, производящего электронное приборы. Правда, он несколько месяцев отсутствует в городе.

- Если вы не возражаете, - заключил доклад Бейт, - я займусь этим человеком более конкретно.

- Возражаю, - сразу ответил Яви.

Он коротко ознакомил помощника с новыми данными по фургону и приказал Бейту вплотную заняться полковником Райном - начальником военной полиции линского гарнизона - и его ближайшим окружением.

Бейт молча выслушал приказ и ушел. Яви решил не ложиться спать, пока не ознакомится со всеми делами, привезенными помощником из столицы. Перекусив на скорую руку, он надолго заперся в отведенном ему кабинете.

Глава девятая

ШЭТТОН ДЮК

Шэттон Дюк походкой прогуливающегося человека шел по центральному бульвару столицы. Час назад он приехал сюда из Лина на скоростном экспрессе по поручению Лори Соримена. Цель поездки оставалась для Дюка неизвестной. Он располагал лишь адресом, куда ему следовало явиться в половине восьмого вечера.

Перед самым отъездом Шэттон имел продолжительную беседу с инспектором Бейтом. Он проникся к нему доверием и постарался помочь инспектору в пределах своих возможностей.

Дюк не был в столице четыре года и не находил сейчас в ней никаких изменений. Все та же сумасшедшая пляска рекламных огней, бесконечный поток автомашин, все тот же неумолчный гул, спрессованный из людских голосов, гудков автомашин, шарканья бесчисленного множества подошв, музыки…

Прямой, как стрела, бульвар имел только подземные переходы, проложенные через каждые триста метров. У лестниц, ведущих под землю, горбатились человеческие потоки; широкие зевы переходов, как пасти ненасытных фантастических чудовищ, заглатывали и одновременно выплевывали на тротуар тысячи пешеходов, каждый из которых, составляя толпу, не принадлежал самому себе. Здесь человек утрачивал всякую индивидуальность в одежде, походке, в выражении лица. Инстинктивно или сознательно каждый старался быть похожим на остальных, которые текли вместе с ним или двигались навстречу.

Шэттон вспомнил новеллу О`Генри «Квадратура круга». Улица большого города довела там бедного провинциала до того, что, увидев вдруг своего кровника, которого долгие годы мечтал убить, он бросился к нему, как к родному брату, как к единственной надежде обрести свое место в толпе.