Шут при дворе короля (СИ)

Уже на середине улицы шут отдает яблоко ребятишкам, затем снимает с дерева воздушного змея. Но попросить об ответном одолжении не успевает…

- Врача! Доктора! С Грумом что-то произошло!

- С Грумом? Со старостой?!

- Да, Вильсеф за хворостом пошел, а там… Лежит, не двигается…

Улица наполняется толпой. Звякают друг о друга клетки, громко бьются в разнобой десятки сердец. На носилках приносят старика, веки его сомкнуты, рубаха на груди вся в крови. Появляется фельдшер – коротышка в белом халате и с пульсирующим саквояжем.

- Да он мертв! – кричит коротышка после недолгого обследования.

- Как мертв?! Он что – корова?!

- Что за бред?! Мертв?! Долой такого доктора! Лучше разотрите хорошенько, вот увидите, тут же встанет!

Но Грум не встает. Когда с него стягивают рубаху, то сразу замечают – крышки нет, а пустоту внутри занимает что-то красное, пухлое, теплое и упругое…

- Какой ужас!!! Как он мог?!

- Восемьсот лет жил, не хворал, а тут бац, спятил!

- А ведь самый умный был, самый старший…

- Похоронить надо. Я в книге читал…

- Похоронить? Это как?

- Та делайте что угодно, только выньте из него эту мерзость…

***

Две могилы, большая и маленькая, под одним камнем. Грум Геттерфоллен, 1450-2250 г. от Дня Великого Отречения. Родился и умер с сердцем в груди. Иначе и быть не может, ведь отрекаясь от сердца, жители этого мира обретают бессмертие. Как так вышло уже никто не помнит. Нужно просто принять эту простую истину, и шут ее принимает. Мертвые гораздо легче принимают правду.

Шут сидит на траве, напротив двух могил. В обществе сумерек и тишины он вспоминает, как проходили похороны.

- Кто этот молодой человек? Такой бледный! Наверно, ему очень тяжело...

- Говорят, какой-то правнук Грума. Из горной страны. Да, издалека, где живут отшельники с сердцами внутри…

- Че ты мелешь?! Вымерли такие. Давным-давно!

- Совершенно верно! Мы с братом в прошлом году весь мир объездили. Нигде таких простофиль не осталось.

- А я говорю, псих это! Дурачок, вон на шляпу одну посмотрите. Впрочем, какая разница, пшли нового старосту выбирать…

В этом мире шут ничего не нашел. Вопросов относительно столь странной и противоречивой природы человека стало только больше. Но шут не расстраивается, мертвые не умеют расстраиваться. Зато, в отличие от живых, они умеют идти до конца. И шут встает, чтобы продолжить поиски. Отрывает бубенчик и, дунув на него, бросает в траву. Зынь, зынь – катится тот, искрясь и мерцая. Вот он становится похожим на светлячка, горящего все ярче и ярче, а потом… Это сфера, она растет, играя радужными бликами. Ее стенки вибрируют со стеклянным звоном, лишь на миг умолкая, когда шут заходит внутрь. Будто сквозь мыльную пленку.

- Прощай, Грум.

Сфера уносится к звездам, чтобы спустя миг самой стать звездой. Немногие в деревне заметили это, а кто заметил – не придал значения. Это хороший повод неспешно подумать перед сном, но никак не удивиться. Пускай сердце в клетке удивляется. Не зря же его не выбросили.

***

Боевая ракета подобная комете. Она вмиг разносит сферу на тысячи осколков, шут беспомощно вращается в пространстве, удерживая шляпу на голове. Взрывом его уносит к скоплению астероидов, где на одном из камней сладко нежится суккуб.

- Хочешь меня? – спрашивает она, похотливо расставляя ноги и проводя когтями по стройным бедрам.

- Так же, как кого-либо другого. – Шут медленно пролетает мимо.

- Хочешь, - улыбается суккуб длинными клыками, - все меня хотят.

Она расправляет крылья и взлетает с астероида, сверкая большими кольцами в сосках… Яркая вспышка, суккуб шипит, сгорая в лазерном огне. Шут оборачивается и видит, как на него с ревом надвигается гигантская тень. Это крейсер – громадная махина из металла, керамики и композитов. Мигают сигнальные огни вдоль бортов, из круглых иллюминаторов льется люминесцентная белизна. Вот уже можно различить многочисленные ряды заклепок, пятна космической коррозии. Щелкают и свистят клапаны, извергая струи белого пара. Из верхнего корпуса растут две мачты, их солнечные паруса сложены гармошкой. Орудийные вышки щерятся ракетами, а на носу сияют призмы мощного гиперболоида.

Со скрипом отворяется квадратный шлюз, что-то насквозь пробивает ногу шута. Гарпун. От него тянется трос прямо в темную утробу крейсера…

***

- Повторяем вопрос: как вам удалось выжить, когда мы уничтожили ваш аппарат ракетой?

- Повторяю ответ: я не выжил.

Их двое – капитан Глом и лейтенант Перини. Это коротышки с большими яйцевидными башками, абсолютно лысые, уши трубочками, в придачу пенсне на длинных носах. В замасленных мундирах и в армейских ботинках. Шут прикован кандалами к стулу. Стены тесной каюты покрыты узорами ржавчины и копоти. Глом задает вопрос за вопросом, с одинаковой интонацией, дикцией и шепелявостью. Перини стенографирует.

- Вы робот?

- Нет.

- Но у вас на затылке татуировка «РТ-1». Очень похоже на название модели.

- Это значит – реанимированный труп. Коэффициент развития – 1.

- А-а-а! Так вы некромашина! Это многое объясняет. А наши враги изобретательнее, чем мы думали… Вот уж действительно, хороший шпион – мертвый шпион. Во всех смыслах!

- Я не шпион.

- Ну да, ну да. Тогда зачем вы пересекли нашу границу?

- Границу?

- Ну да, здесь проходит фронтир нашего славного планетарного государства.

- Но я не видел никакой планеты.

- Разумеется, мы ее ликвидировали, чтобы враг никогда не нашел. Очень хороший тактический ход. Тем более, что больше половины населения на поверку оказались шпионами и предателями.

- Так значит, эти астероиды вокруг…

- Да, останки нашей планеты. Пара-Нойи. Зато теперь из-за камней очень удобно вести наблюдение за границей.

- Кто же ваш враг, из-за которого вы идете на такие жертвы?

- О… - оба коротышки подпрыгивают, злобно сжимая кулачки, кричат одновременно и ритмично:

- Наш враг безликий и вездесущий! Он повсюду, он не спит, у него тысячи масок, и он постоянно выдумывает новые хитрости. Каждый день его лазутчики пытаются прорваться сквозь нашу границу. Вот вы, например, самый настоящий шпион и диверсант. Никаких сомнений. Даже не пытайтесь отрицать.

- Вы будете меня судить?

- Зачем? Ни к чему выяснять очевидное.

- Уничтожите? Предлагаю не медлить и сразу выбросить меня наружу на расстрел.

- Э, не-е-е! Как говорил мой хороший друг – для войны нужны три вещи: деньги, деньги и деньги. Всех пленных мы продаем в рабство.

- Но кому, если вокруг один враг?

- Вот, говорите, что не шпион, а сами одну за другой выпрашиваете государственные тайны… Лейтенант Перини, отправьте радиограмму: живой труп, состояние хорошее, цена договорная.

- Есть!

Перини исчезает за автоматической дверью. И тут же прибегает, радостный и запыхавшийся:

- Есть два покупателя! Один – некромант, второй – некрофил.

Капитан Глом широко улыбается, поправляя пенсне:

- Подождем, кто больше предложит. Хотя второй наш постоянный клиент и заслуживает скидки… А что скажете вы? Ха-ха! К кому бы вы хотели попасть?

Шут отвечает твердо и уверенно:

- Я ищу людей. Поэтому хочу попасть к человеку, неважно к какому. Среди ваших покупателей или рабов встречаются люди?

- Люди? Хм… Очень ленивые и гнусные существа. Когда-то бывали. Уже не припомню.

Вновь прибегает Перини:

- Некромант дает втрое больше.

- Что ж, - говорит Глом, - было приятно с вами пообщаться, хоть вы шпион, диверсант и заклятый враг…

- Вообще-то я шут.

- Это имя или род деятельности?

- Это моя судьба.

- Что ж, отметим в протоколе… Перини, телефонируй некроманту, пусть ловит посылку…

***

Гроб на реактивной тяге. Он несется со скоростью света, пробивая на своем пути все: астероиды, сгустки космической плазмы, корабли-призраки. На крышке выгравировано «Не бросать! Хрупкий груз». На самом деле груз не хрупкий, а очень даже крепкий, сильный и способный к самовосстановлению. А еще – груз мертвый. Самое то для некроманта. Его башня вращается вокруг холодной синей звезды. Некогда башня стояла на вполне приличной планете, пока ту не уничтожило столкновение с собственной луной. Некромант сотворил свой дом на совесть, так что тот оказался гораздо прочнее мира, на котором стоял.