Сапфик (ЛП)

— Когда вы были Блейзом, вы жили в башне, полной книг! В них есть тюремные записи про каждого Узника. Вы могли бы найти его…

— Тебе правда интересно? — Смотритель снова наклонился вперёд. — Хорошо, тогда я скажу тебе. Прямо сейчас он бьётся за свою жизнь с многоголовым монстром.

Рассмеявшись над потрясённым Финном, Смотритель продолжил:

— А ты не рядом с ним, чтобы прикрыть его спину. Ему, должно быть, больно. Но именно здесь ему лучше всего. Это мир Кейро — без дружбы, без любви. И тебе, Узник, тут тоже самое место.

Экран замерцал, заискрился.

— Отец, — выкрикнула Клодия.

— Так значит, ты по-прежнему зовёшь меня отцом?

— А как мне ещё вас называть? — Она сделала шаг вперёд. — Другого отца я не знаю.

Смотритель молча уставился на неё, и Клодия, несмотря на то, что изображение рассыпалось на пиксели, заметила, что в волосах отца прибавилось седины и лицо осунулось. После долгой паузы он проговорил:

— Я теперь тоже Узник, Клодия.

— Но вы могли бы сбежать, у вас есть Ключи…

— У меня были Ключи. — Он пожал плечами. — Инкарцерон забрал их.

Изображение снова исказилось. Клодия в отчаянии спросила:

— Но почему?!

— У Тюрьмы есть неутолимая страсть. Это из-за Сапфика. Когда он надел Перчатку, то соединился с Тюрьмой сознанием и заразил Инкарцерон.

— Какой-то болезнью?

— Страстным желанием. И желание может стать болезнью, Клодия. — Он смотрел на неё, лицо его распадалось, дрожа и изменяясь. — В этом есть и твоя доля вины — ты так ярко ему всё описала... Итак, Инкарцерон сжигаем жаждой. Есть нечто, недоступное тысяче его Очей, и он готов на всё, чтобы это увидеть.

— Что именно? — выдохнула она, уже зная ответ.

— То, что Снаружи, — прошептал отец.

На мгновение все лишились дара речи. Потом Финн подался вперёд.

— А как со мной? Я Джайлз или нет? Это вы посадили меня в Тюрьму? Скажите мне!

Смотритель лишь улыбнулся ему в ответ.

А потом экран окончательно потемнел.

11

Влажная дымка окутала Аттию и Кейро, колючие капли холодили кожу, оседали на губах.

— Помнишь меня, Аттия?— спросил туман.

— Помню, — нахмурилась она.

— Поехали уже, — буркнул Кейро.

Она осторожно натянула поводья. Конь сделал шаг и поскользнулся, земля под его копытами накренилась. Инкарцерон поймал их в ловушку! Воздух стремительно теплел, и вечные льды вокруг начали таять.

Должно быть, Кейро тоже это заметил.

— Оставь нас в покое! — рявкнул он. — Издевайся над другими Узниками!

— Я знаю тебя, получеловек, — продолжал голос, звучавший в их ушах, холодивший щёки. — Ты — плоть от плоти моей, мои частицы бьются вместе с твоим сердцем, вызывают зуд на твоей коже. Мне бы следовало убить вас теперь. Расплавить лёд и утопить вас здесь.

Аттия внезапно соскользнула с коня и устремила взор в серую ночь.

— Но ты этого не сделаешь. Ты всё время наблюдал за мной. Ты написал послание на стене.

— О том, что я увижу звёзды? Да, я воспользовался рукой простака, чтобы передать тебе это. Потому что я увижу звёзды, Аттия, и ты мне в этом поможешь.

Становилось всё светлее, и вскоре Аттия увидела сквозь марево два огромных рубиново сверкающих Ока, спускавшихся сверху на тросах. Одно из них оказалось так близко к Кейро, что обожгло ему глаза. Он торопливо спешился и встал за спиной спутницы.

— Я веками жаждал Побега, но кто может убежать от самого себя? Смотритель уверяет меня, что ничего не получится, но в моём плане есть лишь один изъян, и вы поможете мне его преодолеть.

— Откуда тут взялся Смотритель? — возмутился Кейро. — Он же Снаружи со своей драгоценной дочкой и её принцем.

Тюрьма рассмеялась. Опасное это было веселье — лёд пошёл трещинами, в поднимающуюся талую воду посыпались обломки. Льдина под ногами путников накренилась, с неё поползли комья снега.

Туман оформился в пещеру разверстого рта.

— Так значит, вы не знаете. Смотритель Внутри, и это навсегда, потому что я отобрал у него Ключи и использовал их энергию для строительства своего тела.

Аттия прижалась к коню, чтобы сохранить равновесие на шаткой льдине.

— Твоего тела? — прошептала она.

— И в нём я совершу Побег.

— Это невозможно, — заметил Кейро.

 Путники, не сговариваясь, старались поддерживать разговор, затянуть его, потому что знали: в любой момент жестокая прихоть переменчивого Инкарцерона может сбросить их в ледяную воду и унести по бесконечным тоннелям и стокам в самые глубины его железного сердца.

— Неудивительно, что именно ты первым понял это,— презрительно откликнулась Тюрьма. — Собственное несовершенство не позволит тебе покинуть меня. Но мечты Сапфика о звёздах стали моими мечтами. И я знаю способ. Тайный способ, который никому не придёт в голову. Я создаю себе тело. Это будет огромное крылатое создание, чем-то похожее на человека. Высокое, прекрасное, безупречное. У него будут изумрудные глаза, оно сможет ходить, бегать и летать. Я вложу в него свою личность и свою мощь, брошу Тюрьму, как пустую раковину. Не хватает лишь одной детали, и она у вас.

— У нас?

— И вы это знаете. Я много лет искал Перчатку моего сына, которую прятали даже от меня. —Он рассмеялся. — А потом этот дуралей Рикс нашёл её. И теперь она у вас.

 Кейро бросил на спутницу тревожный взгляд. Они плыли на огромной льдине, и туман вокруг клубился так густо, что за ним уже невозможно было разглядеть бескрайние пространства тундры. Аттию посетило жуткое чувство — точно Тюрьма поглотила их, и они блуждают в её колоссальном чреве, как тот тип из риксовой книжки.

Рикс. В памяти вспыхнули его слова. «Искусство волшбы — это искусство иллюзии».

Волны колыхали постепенно истончавшуюся льдину. Сквозь туман Аттия разглядела огромную свисавшую сверху цепь. Их несло прямо на неё.

— Значит, тебе нужна Перчатка? — торопливо бросила путница.

— Она станет моей правой рукой.

В синих глазах Кейро мелькнула какая-то мысль, и Аттия сразу поняла, что он задумал.

— Ты её не получишь, — заявил напарник.

  — Сын мой, я убью тебя и заберу её.

Перчатка уже была в руках Кейро.

— Но я успею раньше. Надену её и узнаю о тебе всё.

— Нет.

— Смотри внимательно.

— НЕТ!

Полыхнула молния. Туман окутал странников, скрывая их друг от друга. Аттия схватила Кейро за локоть, ощутив сквозь ткань куртки тепло его тела.

— Ну что, наверное, пора договариваться? — стальным голосом сказал невидимый Кейро. — Перчатка у меня. Я могу надеть её. Я могу разорвать её в клочья за секунду. Но если она тебе нужна, я тебе её принесу.

Тюрьма молчала.

Кейро пожал плечами.

— Тебе решать. Как я понимаю, это единственная вещь в твоём аду, которую ты не можешь контролировать. Перчатка принадлежала Сапфику. Она обладает странной силой. Сохрани нам жизнь, выведи нас наружу — и она твоя. В противном случае я её надену, и кто знает, как она на меня подействует?

Теперь Аттия видела своего спутника — туман сдался, отполз назад. Она с ужасом осознала, что они одни на плавучей льдине посреди огромного океана. И куда ни кинь взгляд — бескрайние пространства грязно-серой воды, в которую опустились оба Ока, задумчиво глядя на неуступчивую парочку сквозь тяжёлую рябь волн.

— Какая беспредельная наглость!

— Я долго тренировался, — ответил Кейро.

— Ты не знаешь, как действует Перчатка.

— Ты не знаешь, что я знаю, — с вызовом бросил он. — Ты, тиран! В моём мозгу нет твоих красных глазок.