Синий олень. Трилогия (СИ)

– У Комитета на это не было времени, – растерявшись от неожиданности, возразил Гориславский, – городу грозил голод.

Он тут же спохватился, что едва не начал оправдываться, и сделал непроницаемо‑холодное лицо. Однако Самсонов ответил ему уже не шутливым, а суровым, почти ледяным тоном:

– Оттого, что вы поспешили и обошли закон, положение ничуть не улучшилось – прилавки по‑прежнему пусты. При этом по лицензиям Комитета за рубеж вывезено сырья – цветных металлов, нефтепродуктов и древесины – на два с половиной миллиарда долларов. За эти деньги я согласен обеспечить город продовольствием.

Гориславский побледнел.

– Эти деньги… еще не поступили в бюджет города, взаимозачеты – дело длительное.

– Понятно, – Самсонов говорил, словно рассуждая с самим собой, – город финансово обескровлен, население голодает, деньги неизвестно где. Что ж, при нынешней неразберихе в государстве и законодательстве это вполне возможно.

– У вас имеются какие‑то документы, уличающие Комитет в недобросовестности? – председатель сумел взять себя в руки и, приняв оскорбленный вид, легонько постучал ногтем по столу, – В противном случае ваши слова можно считать голословным обвинением.

– В недобросовестности? Гм, мягко сказано – это следует квалифицировать несколько иначе. А документы… документы найти нетрудно. Но я ведь не прокурор и никого не обвиняю, я просто констатирую факт. Лично меня это все абсолютно не касается, и вообще мы отвлеклись от темы. Итак, вы просили моего содействия для того, чтобы нормализовать обстановку. Что ж, поскольку у города нет денег, я согласен заключить с вами контракт на ваших условиях.

Столь легкая победа Гориславского ни на толику не обрадовала – его жизненный опыт был достаточно богат.

– И какую компенсацию вы за это потребуете от города? – деловито поинтересовался он.

Самсонов кивнул.

– Рад, что вы меня правильно поняли. В зону города входит частный сектор на берегу Дона. Город заключает со мной договор – я арендую эту землю сроком на пятьдесят лет.

– На пятьдесят лет? – изумленно воскликнул председатель. – Но что вы будете делать с частным сектором?

– Я выкуплю у владельцев их дома – через подставных лиц, естественно.

– Они вряд ли согласятся – при нынешней ситуации в стране…

– Согласятся – если вы в течение месяца предоставите им квартиры в новостройках, – подняв руку, бизнесмен притормозил вопль возмущения, рвущийся с уст собеседника, – не надо спорить, я знаю, что такая возможность у города есть. Чтобы все выглядело законно, я помогу вам получить заключение комиссии об аварийном состоянии частного сектора. Итак?

Испустив тяжелый вздох, председатель кивнул.

– Хорошо, мы изыщем такую возможность, хотя придется ущемить интересы ветеранов войны. Но для чего вам понадобился этот сектор?

– Построю кемпинг для людей со средствами, желающих развлечься. Городу это тоже принесет неплохой доход.

– Что ж, – в глазах Гориславского появился интерес, – ладно, тогда у меня к вам еще такой вопрос: мне известно, что вы вложили в спортивно‑оздоровительный комплекс огромные средства, а теперь он закрыт – уже полтора месяца. За последние два года комплекс стал для населения центром досуга, и то, что теперь людям некуда податься, только усугубляет обстановку.

– Комплекс будет открыт сразу после подписания нами договора аренды.

– Понятно, – председатель уныло скривился, – еще одно средство надавить на руководство города. Что ж, умно. Где директор комплекса Тихомиров – жив хотя бы?

– Этого я действительно не знаю, но узнаю.

– Хорошо, господин Самсонов, будем считать, что мы договорились по всем пунктам. Честно сказать, я рад, что вы решили развивать свой бизнес в Советском Союзе – с теми средствами, что вы имеете, можно было бы вести спокойную жизнь где‑нибудь на Западе.

Бровь Самсонова весело взлетела кверху.

– И оставить на съедение другим нашу великую страну? Ее еще лет тридцать будут рвать на части, и я хочу поиметь свой кусок. Вы ведь себе тоже чуток отщипнете, а?

Гориславский сдвинул было брови, чтобы собеседник понял недопустимость подобных шуток, но неожиданно махнул рукой и рассмеялся.

– Моя супруга прожужжала мне все уши, – весело сказал он, – уверяет, что минеральная вода, которую вы экспортируете, имеет омолаживающий эффект и оказывает успокаивающее действие. Раньше в комплексе ее можно было получить бесплатно, а теперь комплекс закрыт. Да и мне самому для моей печени…

– Я распоряжусь сегодня же доставить вам целый ящик с завода.

Выйдя из здания горисполкома, Самсонов сел в машину и по радиотелефону позвонил Тине.

– Милая, – ласково спросил он, – как у тебя дела?

– Укладываю вещи. Как вы с папой мне велели, буду сопровождать Доронина с молодой женой в Москву – мы вылетаем ночным рейсом. Как встреча с Гориславским – все прошло хорошо?

– Даже лучше, чем я ожидал.

– Поздравляю. Когда ты вернешься домой?

– Сейчас мне нужно ехать в Воронеж, до твоего отъезда мы уже не увидимся. На всякий случай целую, будь умницей. Постарайся в Москве хорошо провести время, развлекись – походи по театрам, по ресторанам.

– Спасибо, – в голосе молодой женщины слышалась легкая обида, но Самсонов решил не обращать на это внимания.

К приходу Тины Артем уже протрезвел, умылся и даже брызнул себе в рот дезодорантом, чтобы нейтрализовать запах перегара. Он бодро попрощался с дежурной, пожелавшей ему счастливого пути, сделал ей комплимент, и по всему было видно, что настроение у него прекрасное, а жирное пятно на новом отцовском костюме придавало его облику особую пикантность.

Когда они подъехали к перекрестку, Зойка неожиданно попросила Тину пересечь Дон не по улице Луначарского, а по Первомайской.

– Но от Первомайской до твоего дома намного дальше, зачем…

Артем прервал ее на полуслове:

– Пожалуйста, поезжай так, как просит Зоя, нам еще нужно заехать в одно место.

– В какое еще место? – поразилась Тина.

– У входа на кладбище припаркуй, ладно? – не отвечая на ее вопрос, попросила Зойка.

– Ты хочешь перед отъездом побывать на чьей‑то могиле? Тогда раньше нужно было ехать, сейчас уже совсем темно.

Слова Тины повисли в воздухе. Поколебавшись, она все же проехала по Первомайской и притормозила на широкой площадке, где обычно парковали машины навещавшие могилы родственники усопших.

– Нет, не на могиле – просто нам с Артемом нужно навестить одного свидетеля, – весело проговорила Зойка. – Можешь пойти с нами, если очень хочешь. И Мишка пусть послушает, чего тут скрывать?

Доронин повернул к ней изумленное лицо.

– Ты что, хочешь, чтобы они пошли с нами?

– Ну и что? Пусть послушают, что у нас в городе делается. А Тина потом может своему папе все рассказать – он же у нее в милиции работает.

После столь загадочных слов уже никакая сила не могла бы заставить Тину остаться на месте. Заперев машину, она вместе с охранником Мишей последовала за Артемом и без умолку болтавшей Зойкой. Они пересекли Первомайскую улицу и, пройдя дворами, оказались у задней двери комплекса.

– Это же комплекс Тихомирова! – в голосе Тины слышалось нескрываемое удивление. Артем остановился, и ноздри его шевельнулись от любопытства.

– Тот самый Тихомиров, который исчез неизвестно куда?

– Ага, тот парень здесь работает, – Зойка указала на дверь и, чтобы скрыть охватившее ее напряжение, начала трещать, как из пулемета: – У них сейчас комплекс закрыт, но ему, этому парню, надо каждый день приходить, потому что он электричество проверяет, а если не проверит, то пожар может быть – замыкание и всякое разное.