О, Путник!

— Сир, ЗАЩИТНИК — это Киборг или Робот. Сложный и совершенно непонятный нам, то ли организм, то ли механизм. Или то и то, вместе взятое. Примерно так!.

— Я это уже слышал. Ладно, что насчёт энергии?

— Есть две версии, Сир.

— Ну-ка, ну-ка!

— Сир, первая версия заключается в том, что ЗАЩИТНИК эту самую энергию поглощает и накапливает в себе.

— В таком случае он уже должен был давным-давно переполниться ею и лопнуть! Ну, я, конечно, образно выражаюсь.

— Возможно… Но не лопнул же, не взорвался!? Сир, мне кажется, что эта версия ошибочна.

— Ладно, перейдём ко второй.

— Согласно второй версии ЗАЩИТНИК поглощает энергию и каким-то образом её преобразовывает, сублимирует, трансформирует и переносит во что-то и куда-то.

— И каким же образом он её поглощает и преобразует? Куда она всё-таки дальше девается? — нахмурился я.

— Это никому не ведомо, кроме Вас, Сир! — отчеканил ПОЭТ.

— Кроме меня? Но я почти ничего не смыслю в физике! Так, имеются жалкие отголоски школьных знаний, — искренне удивился я.

— Извините, Сир, но при чём тут физика!? В Вашей голове таятся все знания о Мироздании. Вы, — Последний из МАРСИАН, ВЕРШИТЕЛЬ! — ПОЭТ встал и торжественно склонил голову, видимо подчёркивая особую значимость сего откровения, которое для меня таковым уже не являлось.

— Да, ибо… — якобы восторженно воскликнул я и тоже зачем-то встал, хотел так же склонить голову, но передумал.

Не гоже ВЕРШИТЕЛЮ смотреть вниз! Его взор должен быть обращён только вверх, к небу, в вечность. Я взглянул на загадочную бездонную высь, уже лишенную тревоги сумерек, но ещё не до конца поглощённую ночью. Какая красота, какая необъятность, как хорошо! Какое-то неиспытанное ранее волнение внезапно охватило меня. Что-то должно произойти! Прямо сейчас! Ну же, ну, ну!!! Я глубоко и с надеждой вдохнул солёный воздух, задержал дыхание, напрягся, закрыл глаза, выдохнул. Никакого озарения не последовало, никакие тайные знания не всплыли в моей голове. Жаль…

— Позвольте, позвольте! Ну а почему же. всё-таки, я ПОСЛЕДНИЙ МАРСИАНИН!? Существуют же мои, так сказать, собратья, которые куда-то ушли, закрыв Главный Пси-Портал!? Они же сейчас где-то обитают, что-то делают!? Ну, например, хотя бы выращивают капусту в тишине и покое, в самой отдалённой Галактике!?

— Сир… Ваша любимая тема известна всем на Островах и вообще везде… Давайте её оставим, умоляю! Извините, Сир, за некоторую неточность формулировок, допущенную мною. Вы на самом деле — единственный МАРСИАНИН и ВЕРШИТЕЛЬ в НАШЕЙ ВСЕЛЕННОЙ!

— Ну, это же совсем другое дело! — облегчённо засмеялся я, падая на стул. — Это же всё меняет! «В нашей Вселенной…». А сколько их вообще? Может быть, я когда-нибудь увижу свою маму, или папу, или сестру, или брата, или хотя бы кузину или, на худой конец, тёщу. Присаживайтесь, Полковник. Как говорят на Руси: «В ногах правды нет».

— Премного благодарен, Государь.

— Боже мой, ну что за слог… — поморщился я.

Передо мною серыми тенями возникли Гвардейцы, расставили на столе еду и питьё, зажгли огромный канделябр с толстыми свечами, бесшумно растаяли в сгущающейся темноте.

— За Космос!

— За Космос!

Мы выпили, закусили. В этот вечер алкоголь практически не действовал ни на меня, ни на ПОЭТА. Странно… А собственно, что тут странного? Нервы, нервы… Мозг даёт команду, происходит повышенное выделение ферментов, разлагающих этиловый спирт или его производные. Кажется так. Примерно так. Да нет, а может быть и несколько по-другому… В таких ситуациях вроде бы всё решает адреналин или ещё какие-то гормоны. Да, в биологии я явно не силён. Пока…

— Скажите, сударь, если моя голова напичкана тайными и уникальными знаниями, то почему я эти самые знания не осознаю и не могу применить на практике? Странно как-то, однако!

— Сир, Вы находитесь на грани ОЗАРЕНИЯ. Время ещё не настало…

— И что это за зверь такой, — это ваше ОЗАРЕНИЕ? — исподлобья посмотрел я на ПОЭТА. — Кстати, сударь, меня страшно интересует Небесный Медведь! Ну, тот, который свалился в озеро и пытался слопать нас со ЗВЕРЕМ и с ГРАФИНЕЙ в придачу?! А Чёрный Спрут? Откуда он появился?

— Сир, это были плоды бредовых и зловещих задумок КООРДИНАТОРА, — засмеялся ПОЭТ. — Этот тип ненормален. Если с Вами не смогли справиться Ускоренные, то вся надежда у этого маньяка была на несчастного медведя и осьминога. Вырастили, вернее, преобразовали их в своих сверхсекретных лабораториях в этаких непонятных и кошмарных монстров, выбрали подходящее время и место и спустили животных на Вас. Бедный КООРДИНАТОР по большому счёту имеет довольно слабое представление о Вас, ну, о Вашей истинной сути. Сведения у него поверхностные, наивные и эклектичные. Копошится там в своём Агентстве по Контактам, как пчела в улье. Вроде бы видит свет за его пределами, собирает нектар с цветков, которые растут на определённой территории в большом мире, но не более того. Не понимает пчела, как устроен этот самый мир, и не представляет, как он сложен и огромен!

— Ну, если проводить аналогии, то скорее всего он не простая пчела, а матка, — облегчённо усмехнулся я.

— Да, Вы правы, Сир, — вслед за мной усмехнулся ПОЭТ.

— Скажите, а кто такие Ускоренные, ну, те ребята, которые всё время меня пытались убить?

— Они из того самого Особого Ударного Отряда, Сир. Из нашего Отряда…

— Я это уже понял. А каким образом они стали Ускоренными, и, вообще, как это возможно?

— Сир, земная наука не стоит на месте. Технологии в общем, и биотехнологии в частности постоянно совершенствуются. А вообще, создание Ускоренных стало возможным благодаря нам, Глорианам.

— О как, ишь ты, однако, ибо! — поразился я.

— О, Сир, как мне нравится эта Ваша знаменитая фраза! — рассмеялся ПОЭТ.

— Кое-кому она не нравится, — буркнул я.

— Кому же это, Сир?

— МАРКИЗЕ…

— Кто она такая, Государь? Вы уже второй раз упоминаете об этой даме, — поинтересовался ПОЭТ.

— Одна ваша коллега. Весьма симпатичная девица. Давеча явилась она с вашим ПРЕДСЕДАТЕЛЕМ ко мне в гости. Возмутили и взмутили они мой бедный разум, до этого погружённый во тьму, несколько просветлили его и исчезли, бросив меня, одинокого ПУТНИКА, поглощённого раздумьями и сомнениями, на пустынной дороге бытия. Хорошо, хоть вас встретил… — тяжело вздохнул я.

— Понятно, Сир, — насупился ПОЭТ. — Вы имеете в виду Седьмого Советника, эту межгалактическую шлюшку?

— Боже мой, вот оно, откровение, прозвучавшее из уст младенца, ибо только его устами глаголет истина! — я вскочил, поднял к чёрному небу рюмку с Можжевеловкой, глубоко вдохнул в себя морской воздух, насыщенный йодом и солью. — За шлюх, которые вечны, как этот мир!

— За шлюх, за наших любимых шлюх! — вторил мне Советник.

Огонь свечей заколебался и затрепетал от наших воплей, Гвардейцы, стоявшие по периметру, тревожно задвигались и заволновались. Звёзды, до того слабо и слегка пронизывающие тьму, вдруг обрели яркость и насыщенность. Космос угрюмо и мрачно застыл в недоумении. Море не сдвинуло свою студенистую тушу ни на йоту. Воздух всё так же лениво и вязко лежал на ней, подобный смертельно пьяному любовнику, покоящемуся на такой же пьяной возлюбленной.

— Хорошо сидим, Полковник.

— Очень тонко подмечено, Сир! Гениально!

— Продолжаете ёрничать?

— Никак нет, Сир!

— Ну, ну… Сегодня я вам прощаю всё, потому что эта ночь — ночь откровений! Я узнал столько нового! Невероятно! Но особенно доволен я тем, что наконец-то разгадал тайну Небесного Медведя и Осьминога. Понимаете, выбивались они как-то из общей картины происходящих вокруг меня событий. Дикость какая-то, бред. А теперь мне стало значительно легче. Это подумать только! Небесный Медведь и Чёрный Спрут, — всего-навсего каприз какого-то безумного КООРДИНАТОРА!

— Сир, этот тип не безумен, он одержим! А это совершенно разные вещи!

— И чем же он одержим? — ухмыльнулся я.

— Он жаждет Вас убить, Сир. Любыми способами…