Вампир

— Что ты делаешь? — резко сказала Миёта, ударяя его по руке.

Вампир заговорил. Он говорил редко, ограничиваясь чаще всего короткими приказаниями Миёте.

— Вот видите, я же говорил вам, что этого типа нельзя использовать. Он опасен: у него пробуждаются инстинкты, как у нормального человека.

Когда Джиро понял, что речь идет о нем, он замер в ужасе.

— Ничего страшного, — ответила Миёта вампиру. — Зато у него кровь богатая. Не беспокойтесь, я присмотрю за ним.

Вампир не стал терять время. Он резко шагнул к Джиро и вонзил свой клюв ему в вену. Вскоре весь стеклянный клюв наполнился кровью Джиро.

Джиро закрыл глаза. Как только вампир начинал высасывать его кровь, у него слабели и немели руки. Некоторые пациенты ослабевали настолько, что теряли сознание. Но они были вынуждены отдавать вампиру свою кровь и даже были счастливы, потому что тот давал им немного денег. Если бы они не служили вампиру, им пришлось бы покинуть лечебницу, где им предоставляли еду, одежду и жилище.

Подошла Миёта и сняла с руки Джиро резиновый жгут. Потом она сказала:

— Пойди вон туда и отдохни немного.

А Джиро не мог оторвать взгляда от землистого лица девушки, лежащей рядом. На ее щеках сейчас показался румянец. Если все пойдет хорошо, то ее можно еще спасти. У нее было пухленькое лицо, из тех, которые очень нравились Джиро.

Миёта отвела Джиро в маленькую комнатку на втором этаже, предназначенную для отдыха ассистентов вампира. Другие обитатели обычно отдыхают в другой, более просторной комнате.

Миёта была доброй. Она ласково погладила Джиро по плечу, помогая ему лечь в постель.

— Сегодня ты проведешь ночь здесь. У меня к тебе есть дело, — сказала она многозначительно. «Верно, она тоже будет высасывать мою кровь», — подумал Джиро.

Миёта вышла в зал и вскоре вернулась. На старых часах, висевших на стене, стрелки показывали три часа — в это время дня все вампиры Японии заняты работой.

Миёта принесла с собой кружку молока и кусок хлеба, густо намазанный маслом.

— Ну-ка, покушай, — сказала она, — ты сразу почувствуешь себя лучше.

Пока Джиро поглощал еду, она присела на стул рядом с кроватью. Дождавшись, когда он покончит с едой, она расстегнула халат и, наклонившись над Джиро, сунула ему в рот розовый напрягшийся сосок. Джиро зачмокал, чувствуя, как ее прохладная рука стала шарить по его телу.

На следующее утро из лечебницы прислали машину, чтобы забрать Джиро. Курашики любил заезжать в госпиталь, потому что приударял за Миётой. Он часто приглашал ее в кино, только она не хотела иметь ничего общего с бывшим бандитом.

Миёта поздоровалась с Обатой.

— Он был немного слаб, так что мне пришлось поухаживать за ним, — сказала она радостно. — Но сейчас он в порядке, можете забрать его.

Джиро понял, что говорят о нем. Он знал, что ему не следует никому рассказывать о том, как он сосал грудь Миёты, иначе вампир или сама Миёта убьют его. Перед поездкой они выпили чаю. Толстый Обата, прихлебывая чай, спросил:

— Ну, а как дела с парочкой самоубийц?

Миёта лениво ответила:

— Мужчина умер в четыре часа утра. Он перерезал себе сонную артерию бритвой. Странно, но обычно первыми умирают женщины.

— Ну а что с женщиной?

— Та может оправиться. Она все еще в тяжелом состоянии, которое может ухудшиться. Но пока жива.

— Ее родители приезжали? Они заплатят нам за то, что мы доставили для их дочери? — Обата говорил о крови, которую вампир высосал из Джиро. Его кровь была редкой группы и, вероятно, дорогой. Здесь всегда набивали цену вздорными доводами, такими, как: «Очень трудно было найти донора с отрицательным резусом, это обошлось нам дорого».

— Не беспокойтесь, родители парня приезжали. Скоро заплатят и родители девчонки. — Миёта скривила кроваво-красные губы. Теперь она была совсем другой: довольной и доброй.

Когда они сели в машину и отъехали от госпиталя, Курашики сказал угрожающим тоном:

— Эта дешевка положила на тебя глаз. Что она нашла в таком жалком сморчке, как ты, не могу понять? Вы там случайно не занимались любовными играми? — Курашики питал интерес к Миёте, поэтому ему не нравилось внимание, которое та уделяла Джиро.

— Ничего между нами не было, — пробормотал Джиро, напуская на себя храбрый вид.

— Советую тебе не врать, идиот! — грубо сказал Курашики и, повернувшись, хлестнул Джиро ладонью по щеке.

Обата сразу же вмешался:

— Прекрати, Курашики, отстань от него.

Из глаз Джиро полились слезы.

Прошла спокойная неделя. Джиро не вызывали к вампиру, хотя других пациентов лечебницы возили к нему почти ежедневно. Он сосал у них кровь и взамен давал деньги.

Однажды заведующий Обата был в ужасном настроении. Джиро валялся на постели, глядя пустыми глазами на картинки с обнаженными женщинами в журнале с оборванной обложкой. Он слышал, как Обата ругал Курашики сердитым шепотом:

— Ты что, ослеп? Как ты думаешь, зачем мы держим здесь охранника? Если в газеты просочатся сведения о нашей лечебнице, нам несдобровать. Достаточно председателю узнать о побеге, как ты полетишь с работы.

— Я не виноват. Я не смыкал глаз. Тот парень, что сбежал, донес на нас газетам.

— А почему он сумел сбежать? Потому что ты, негодяй, проспал его побег! Только и знаешь, что таращиться на Миёту, а до остального тебе нет дела! Вот почему так случилось.

Джиро услышал звук удара — должно быть, заведующий дал хорошую затрещину Курашики. Всякий раз, когда Курашики доставалось от заведующего, он отыгрывался на Джиро и других пациентах. Умишком он был недалек, зато силой бог его не обидел. Теперь, когда он появился в палате, настала очередь пациентов дрожать от страха.

— Что ты читаешь? — напустился Курашики на соседа Джиро.

— Журнал, — ответил тот.

— Какое на нем число?

Пациент номер шестой из группы 0 лежал, читая журнал, который ему дал Джиро. В доме вампира было полно старых журналов, и Миёта тайком давала их Джиро. Она считала, что они не принесут ему вреда, поскольку он будет рассматривать в них комиксы.

Тон у Курашики был угрожающим и в то же время довольным.

— Ага, журнал недельной давности, и на нем нет штампа с дозволением от заведующего. Ты знаешь, что бывает за чтение журналов без разрешения?

— Простите меня, я думал, он разрешен для чтения.

— Не лги. Скажи, кто тебе дал его? Мне нужно, чтобы вы все лежали с закрытыми глазами. Черт бы вас побрал, неужели вы не можете часик полежать и подумать, как важна ваша служба для вампира, и о том, что вы ни к черту не годитесь.

Курашики выкрикивал слова, которые он слышал от заведующего лечебницей, а заведующий говорил то, что слышал от председателя, приезжавшего в лечебницу раз в месяц. Во время своих визитов председатель ворчал, что пациенты — обуза для лечебницы и не ценят того, что им предоставляют возможность служить обществу и стране.

— Кто сказал тебе, что ты можешь читать этот журнал? — спросил Курашики с угрозой, вытаскивая из брюк ремень. — Признавайся!

Джиро закрыл уши ладонями, чтобы не слышать, как ремень хлыщет по телу шестого номера. Ему очень не хотелось, чтобы побили и его. Если Курашики узнает, что журнал получен от Миёты, то из ревности совсем рассвирепеет. Джиро сунул журнал под подушку, надеясь, что Курашики не заметит этого.

Номер шестой зарыдал, но в его плаче не было ни силы, ни злости. В то утро вампир высосал у него двести кубиков крови.

Курашики тяжело дышал: он закончил избиение и теперь водил взглядом по комнате, словно отыскивая новую жертву. Его взгляд остановился на двери в туалетную комнату.

— Где те двое из группы А? — прорычал он.

Четверо или пятеро обитателей палаты хранили молчание, словно воды в рот набрали.

— Не надейтесь, что покроете их, все равно я знаю, где они. Эти паршивцы из группы А — хитрющие бестии, но от меня они не скроются. — Он подошел к туалету и распахнул дверь: двое пациентов жались по углам, пытаясь спрятаться в сумерках.