Фантум 2012. Локальный экстремум (сборник)

Они уселись на землю, и Наджей стал говорить тихим голосом, словно рассказывал очень личное:

– В одной из пещер мы нашли камень, валун. Камень как камень, природного происхождения, датировали доисторической эпохой. На нем были линии, глубокие борозды. Ровные, гладкие. Если их нанес древний человек, тогда в чем их смысл? Может, причудливый рисунок нанесла сама природа.

Он взял прутик и нарисовал на земле несколько линий.

– Вот, что-то вроде этого. Были и еще неразгаданные тайны – знаки, странные сооружения. Наверное, у каждой цивилизации есть свои загадки.

– Ты думаешь, временные коллапсы были еще?

Они замолчали.

– Что нужно человеку? Время, пространство, Вселенная?

– Всё нужно… Иначе мы бы остались на уровне обезьян.

– Кому нужно всё, тот остается без ничего. Поэтому ты и застрял здесь. Это теперь твое время, Наджей.

– Мне не к чему привязаться. Чтобы переместиться в другое, любое другое время твоей цивилизации, мне нужна база. Понимаешь? Нужно к чему-то привязаться. А у меня нет точки привязки, я здесь чужой. Нет ничего, что было бы связано со мной.

Профессор запрокинул голову и долго смотрел в небо. Думал о чем-то своем. Потом вдруг тихо проговорил:

– С возвратом и у меня не всё так просто. Прибор частично сломан, мне не открыть точку возврата. Без этого я не смогу привязаться к своей действительности. С той стороны нет приемника.

– Ты шутишь? Нет приемника… Ты серьезно? Зачем же ты делал прокол?

14

Наше время…

Аэропорт Внуково кипел, аэропорт жил особой, самолетной жизнью – мелькали за окнами серебристые крылья, рисовали человеческие мечты мелом на доске неба.

Группа прилетела в Москву утренним рейсом из Киева. Петрику надо было задержаться в Москве на сутки, заскочить в Министерство. Он решил не менять намеченный график и отправить группу по расписанию, а сам будет догонять всех как можно быстрее. «Я делаю всё, что могу! – кричал он кому-то в мобильный. – Отправлю группу и сразу к вам. Что?.. Не могу, голова бэз розуму, що лихтарня бэз свичкы! Я должен сам проконтролировать».

До начала регистрации оставалось время, и Петрик отдавал последние распоряжения.

– …лично отвечаешь, ты всё поняла? – Он, как всегда, был невероятно терпим и так же требователен.

– Владислав Григорьевич, я всё поняла. Прибудем на место, разобьем лагерь, всё сделаем быстро и аккуратно. – Ксения заметно волновалась. – Я вас не подведу.

– И не расслабляйтесь, я буду на месте всего на сутки позже. Грэць бы их забрав, ци обставыны!

Оборудование отправили накануне, спецрейсом из Киева. Гора же рюкзаков, нафаршированная всем-всем, что может пригодиться в походе городскому человеку, лежала ярким пятном в тесном мирке зала ожидания. И кто-то пошутил, проходя мимо:

– Древний путешественник, попадавший в неведомые земли, не имел и сотой доли того, что находится сейчас в ваших рюкзаках!

– А мы не древние, мы суперсовременные, суперуниверсальные и супермобильные, – хохотнул Ник.

Петрик еще раз пробежался по записям в блокноте.

«Всё, – подумал он, – если что и забыли…»

Запищал телефон.

– Да. Славик, ты где? Я в аэропорту… Хорошо. Поторопись.

Он сбросил вызов с тревожным ощущением – может, ощущением неизбежности надвигающихся событий? Он и сам не знал.

Сделав последние распоряжения, он направился к справочному табло с расписанием. Напротив их рейса бежала строка: «Начало регистрации на рейс… задерживается на два часа».

– Ну вот, похоже, нам еще долго здесь сидеть, – вздохнул устало.

Подошел Денис.

– Ого! Два часа куковать… Может, сыграем в шахматы, Владислав Григорьевич? – Он протянул Петрику электронный планшет.

Петрик огляделся – Ксения побежала выпить чашечку кофе. Через плечо у нее висел ящик с красками, на спине болталась большая папка. Все участники экспедиции уже собрались и теперь разбредались кто куда.

– Что ж, с удовольствием, – потер руки профессор, – между прочим, перед тобой КМС.

– Да? Тем интереснее.

Они уселись на скамейке у касс, Денис включил экран и сделал первый ход.

– е4… Я люблю играть – красота логики, борьба умов. Собственно, вся наша жизнь – одна партия.

– е5… А мы, по-твоему, фигуры?

– Да нет, мы одна из возможных комбинаций… конь f3.

– То есть алгоритм?.. конь f6.

– Да, наши поступки реализуют некую последовательность, можно сказать – алгоритм.

– Ага. Ты считаешь, что всё предопределено. Напрасно. У нас всегда есть выбор, мы свободны в своих поступках.

– Иллюзия внешней стороны… Может, русскую партию? Это продолжение еще Стейниц считал сильнейшим – вот так, на d4.

– Защиту Петрова? Я не против! Конем забираю пешку.

– Интересно… тогда слон d3.

– Защищаюсь d5.

У профессора зазвонил мобильный.

– Алло… да… как это сбой? Федотов, вы мне третий раз звоните и несете какую-то чушь. Неужели так тяжело сделать экспертизу? Ну, как мне на вас воздействовать? Если дело в аппаратуре, так наладьте ее или выкиньте к чертовой матери! Чем вы там занимаетесь? Знаний не хватает? Опыта не хватает? Так давайте разбираться, кому конкретно не хватает… всё на тяп-ляп… Ладно, что выдает аппарат?.. Ерунда какая… Давайте по новой запускайте. Федотов! Всё! – Он сунул мобильный в карман. – Хай йому грэць! Не могут определить возраст… Руки нужно оторвать, работнички…

– Конем забираю пешку.

– Слон на d6.

– Рокировка…

– Пожалуй, тоже.

Денис оценил позицию:

– Вы надеетесь на победу?.. с4.

– с6… конечно. А ты что делаешь, подрываешь центр? Не выйдет!

– Вы проиграете однозначно. И не потому, что кто-то из нас играет сильнее, а кто-то слабее. Всё дело в отношении к игре.

– Это интеллектуальное соперничество, побеждает сильнейший.

– Я отношусь к игре иначе. Это творчество. Делая ход, вы создаете реальность игры, ведь у шахмат свое пространство… я ферзём, тут мат в три хода… так вот, рассмотрим топологию шахмат. Каждая односвязная трехмерная поверхность взаимно-однозначна трехмерной сфере. Обратите внимание на то, что трехмерная поверхность может размещаться в пространстве, размерность которого как минимум четыре.

– Ты можешь говорить нормальным языком? Человеческим.

– Так я и говорю – вы и рассматривайте игру как закрытый абстрактный узел, погруженный в наше четырехмерное пространство.

– Ну, мы-то с тобой играем в одном пространстве, вот столик, вот шахматы… меняю ладью… погоди, – он сосредоточился на игре, – я могу разменять коня и сыграть b5, оттеснить защиту, вернуться на d4 и отступить… с идеей использовать коня на королевском фланге. Нет! Матом тут и не пахнет!.. А пространство шахмат… мы в равных условиях.

– Насчет условий – хоть мы и находимся в одной и той же точке пространства, в одном временном отрезке, мы начали игру в разных реальностях. Атакую!

– Отступаю. Это как же – в разных реальностях?

– Ваша реальность – это аэропорт, всё, что вокруг происходит; вон та девочка с бантиком, песик возле автомата. Моя – в пространстве шахмат. Тут важно понимание внешнего и внутреннего пространства. Шах!

– Погоди-ка… уступаю слона (а а, надо было разменяться!)… Если уж говорить о пространстве, допущениях… как ты считаешь, мы встретим с человека?

– Нет. С обычной логикой, там, где вы хотите его искать, – нет.

Петрик удивленно посмотрел на парня.

– А как же его искать? Теоретически.

– Не там, где он должен бы находиться по вашим предположениям. Слишком предсказуемо. Он же не простой человек, он икс-человек. Значит, и рассматривайте его как некий случай в стабильности. Да-да, как ни парадоксально, строгие законы могут продуцировать случайности! Я на вашем месте изменил бы логические линии поиска. Давайте поразмышляем, ну, скажем, с точки зрения математики.

Денис отвлекся от игры, откинулся в кресле. Достал из кармана ручку, откуда-то выдрал лист бумаги.