Прогулка по висячему мостику (СИ)

- Но если прошлое мировоззрение хорошее, почему бы его не сохранить? – не унималась Ира.

- Если ты хоть что-нибудь берешь из прошлого, то это значит, что ты берешь прошлое предназначение, – пояснил Зив. – Чтобы получить возможность выбора нового предназначения нужно в прошлом оставить абсолютно все. Кстати, это действует и тогда, когда выбор осуществляется без твоего участия.

- Получается, что в такой форс-мажорной точке я могу, как выбрать новое предназначение, так и оставить старое?

- Да. Именно так, – подтвердил Зив. – Подавляющее большинство и оставляют себе старое – люди называют это кармой. Видишь ли, для того, чтобы получить право выбрать новое предназначение или даже сменить его по иной воле, нужно абсолютно все оставить в прошлом, а осознания, наоборот, с силой за все это цепляются, и особенно в моменты глобальных потрясений, то есть в форс-мажорных точках.

- Так вот, – прервал лирическое отступление Лоренц, – человек, и, естественно, не только человек, с помощью своей воли может любую точку пространственно-временного событийного ряда, которая потенциально может стать точкой отсчета, сделать таковой и усилить до состояния форс-мажорной. А затем оставить в прошлом абсолютно все и выбрать новое предназначение. Но такое, теоретически возможное для всех и каждого, происходит крайне редко, и по вертикали и по горизонтали Бытия. Почему? Конечно, в первую очередь из-за катастрофически слабой воли, но не только.

Дело в том, что очень мало кто умеет четко осознавать цель. Пользование сетью проходов помогает научиться этому. Конечно, безошибочное попадание в любую заданную точку пространства с помощью прохода, ни в какое сравнение не идет с глобальностью осознания цели предназначения. Но для людей, привыкших постоянно заниматься вербализацией и уверенно считать, что это и есть мышление, что словесная формулировка планов чуть ли не главнейший этап на пути их воплощения, так вот для вас, для людей, освоение перемещения с помощью проходов помогает поймать ощущение истинного осознания цели.

- На самом деле, вербализация в самом начале истории человечества была очень полезной штукой, – добродушно проурчал Зив. – Слова служили не для общения, а для концентрации и направления энергии. Тогда сказать означало сделать. То есть каждое слово являлось заклинанием. Но человек есть человек. Что ни дай в руки – все опошлит и испоганит. В общем, ныне почти не осталось тех, чьи слова являются чем-то стоящим, а не пустым набором абстрактных символов из звуков.

- И с чего люди решили, что они самые умные создания на Земле!? – очень эмоционально воскликнула Ира.

- А с того, что ваши тела наделены самым мощным мозгом, – обыденно объяснил Зив. – И это действительно так. И если критерием умности считать мощность мозга, то получается, что люди действительно самые умные существа на земле. Только вот мозг дан и нам, и вам для того, чтобы управлять своим земным воплощением, а люди с его помощью пытаются управлять миром. Ну не мозгом мы все думаем! Ваш мозг занимается помимо других функций еще и вербализацией, но вербализация – это не думание, это всего-навсего вербализация, а поскольку происходит она в мозгу, вам и кажется, что вы именно им и думаете.

Ира погрузилась в размышления. Зив с Лоренцем не перебивали.

- Послушайте, – наконец сказала она, – получается, что… вот, к примеру, зрение: глаза со всеми своими хрусталиками, колбочками и сетчатками воспринимают световые волны и по нервным окончаниям передают информацию в мозг, которую тот преобразует в зрительный образ. По такому же принципу от… не знаю от чего… в общем, в мозг от чего-то эдакого по нервным окончаниям поступает информация, в данном случае мысли, которые мозг преобразует в вербальные символы?

- Абсолютно верно! – радостно прогавкал Зив.

- Стоп! – мурлыкнул Лоренц. – По-моему сейчас самое время завязывать с прениями и заняться делом.

- - -

В течение получаса до традиционных посиделок с Женечкой, Владом и Татьяной Николаевной, из Ириных выкриков и напряженных представлений в воображении мест назначения ровным счетом ничего не вышло. Несколько раз она, правда, оказалась там, где собиралась, но и сама понимала, что это совпадения чистейшей воды.

За чаем с пирогом и Женечка, и Влад, и Татьяна Николаевна отметили, что Ира за сегодня устала больше обычного, и не стали докучать ей своим обществом. Ира вела себя настолько убедительно, что даже Зив с Лоренцем решили отложить тренировки до завтрашнего дня, но не тут-то было! Стоило гостям испариться, как она, как ни в чем не бывало, потребовала продолжения занятий.

Тренировка окончилась лишь утром, когда Ира чудом не столкнулась с Валентинычем нос к носу. Она, естественно, не столкнулась бы в любом случае – Зив с Лоренцем не допустили бы спуска кого бы то ни было в цоколь – но переходить в свою обитель ей пришлось без выкриков, ограничившись только зрительным образом. К удовольствию Зива и Лоренца в последние пару часов Ира безошибочно попадала куда собиралась, но у нее самой данный факт удовлетворения не вызвал, так как она сама, не улавливая в себе никаких сколь либо необычных ощущений, не понимала, за счет чего это происходит.

- А с чего ты решила, что ощущения обязательно должны быть необычными? – спросил ее Лоренц. – Ты за свою жизнь не раз испытывала их, в ситуациях близких к экстремальным, когда от непременного достижения цели в прямом или переносном смысле зависит жизнь. Кстати, и не только ты.

Ира мысленно вспомнила последние свои перемещения и попыталась поймать хотя бы привкус того, о чем говорил Лоренц. В какой-то момент ей показалось, что она нащупывает нечто едва уловимое, но чтобы полностью осознать, что это, воспоминаний оказалось мало.

- Не мучайся! – проурчал Зив. – Ложись спать, а вечером продолжим.

Вечером Ира снова поиграла в смертельно уставшую и снова без лишних проблем высвободилась из цепких лап «души в ней не чающего!» общества. Первые попытки ничем не отличались от первых попыток вчерашнего вечера. Но вскоре точность попаданий достигла стопроцентной отметки, и Ира с удвоенной силой попыталась вслушиваться в ощущения и тут же, вместо намеченного собственного сада, из собственного дома попала в дом поющий.

- Так дело не пойдет, – важно промурлыкал Лоренц. – Делать следует что-то одно, в данном случае намериваться попасть в строго определенное место, а ощущения свои ловить лишь самым краешком сознания, но очень цепко.

- Вспомни, как ты слушаешь нас, когда у тебя полный дом гостей!

- Вот именно! Даже твой Женечка, не говоря уже о Владе и Татьяне Николаевне, даже не подозревает, что ты помимо вашей светской беседы прислушиваешься к нашим комментариям, притом фиксируя на них очень даже цепкое внимание. Так и твое намерение попасть в строго определенное место не должно догадываться о том, что ты ловишь ощущение, благодаря которому это у тебя получается.

Ира усмехнулась, поняв, что они имеют в виду, и тренировка продолжилась. Часам к трем ночи она, не заметив, когда и как, перестала орать «на всю Ивановскую» название места назначения, а к полчетвертому Лоренц предложил Зиву:

- Может, еще и сад у поющего дома откроем?

- Давай попробуем, – согласился Зив.

Ира без проблем справилась с добавлением четвертого пункта назначения и, лишь когда стало светать, к собственному удивлению поняла, что никогда раньше не видела сад Радного с этой точки, да и зрительные образы первых трех с некоторых пор перестала представлять в воображении.

- - -

Следующий вечер прошел по уже отработанной схеме. И когда Ира, как говорится, без раскачки в легкую свершила все возможные перемещения между четырьмя точками, Зив и Лоренц решили добавить пятую.

- А вот теперь в полном смысле: «пойди туда, не знаю куда», – проурчал Зив.

- Это что-то вроде экзамена. Тебе нужно попасть в место, которого ты никогда не видела, понятия не имеешь, где оно находится по законам географии, и не знаешь, как оно называется. И мне кажется, Зив, можно усложнить задачу, – они многозначительно переглянулись, после чего Лоренц продолжил. – Это вход в подвал многоквартирного дома. Мы для тебя открыли его как вход в подвал, так и как выход из подвала. Сейчас проделаешь вот такой маршрут: отсюда выйдешь в сад поющего дома, оттуда в сад своего дома, потом войдешь в неизвестный пока тебе подвал, из подвала зайдешь в поющий дом, а из поющего дома вернешься сюда.