Негодяи Z (СИ)

— Интересная все-таки у Биволо способность. — Лен кинул быстрый взгляд на дверь. — Я бы сказал, мы вошли в Сумеречную Зону как раз в то время, когда разные люди начали проявлять свои сверхспособности.

— Эм, а что вообще такое «Сумеречная Зона»? — Барри перевел непонимающий взгляд с Циско на Лена.

— Ты телевизор когда-нибудь смотрел? — усмехнулся Лен.

— Эй, погоди, почему это Леонард Снарт понимает мои отсылки к поп-культуре, а ты нет? — Циско принялся вкручивать лампы по бокам конусообразной конструкции.

— Лену нравится «Во все тяжкие», — сообщил ему Барри.

Казалось, Циско был удивлен.

— Всем нравятся «Во все тяжкие».

— Я был в коме девять месяцев, — попытался оправдать себя Барри.

— У тебя было полно времени, чтобы догнать Нетфликс. Нет, серьезно, а что тебе нравится?

— Я люблю «Мертвых до востребования», — виновато произнес Барри. — «Секретные материалы», «Ясновидец». В колледже я обожал «Баффи — истребительницу вампиров».

— Я сто раз ссылался на Баффи. Ты никогда этого не замечал!

— Я просто не помню всего, что происходило в сериале, — хмуро сказал Барри и посмотрел на Лена. — А у тебя когда было время, чтобы смотреть телевизор?

— По полгода между каждым делом, — усмехнулся Лен. — Залечь на дно, тратить деньги и планировать следующее ограбление. В моей работе простой занимает очень много времени.

— Вот видите, а у меня практически не было свободного времени. После колледжа я сразу устроился в полицию, а потом, как вам известно, стал Флэшем.

Циско пожал плечами.

— Я тоже постоянно занят, но нахожу время посидеть перед телеком. Это основа культуры нашего века.

— Любимый фильм Лизы — «Западня». — Лен посмотрел на Циско с выражением, которое Барри не смог прочитать. — Она столько раз его пересматривала, кажется, выучила наизусть.

— С Шоном Коннери?

— Наверное, потому что ей нравится красть предметы искусства, хотя я этого не одобряю.

— А что с ними не так? — с интересом спросил Циско.

— Невозможно продать, — объяснил Лен. — Если удастся сбыть их за половину стоимости, это уже хорошо. Очень немногие коллекционеры готовы купить краденые шедевры. Их нельзя показать на публике, только если пройдет добрая пара десятков лет, тогда коллекционеры могут объявить о «редкой находке, найденной в антикварной лавке». — Лен небрежно почесал подбородок. — Кроме того, это слишком простая работа, музейная охрана оставляет желать лучшего.

— Круто, — восхищенно пробормотал Циско.

— Но ты все равно этим занимался? — с любопытством спросил Барри.

— Нечасто. Мы работали с Лизой не всегда. У нее были свои операции.

Наступила тишина, было слышно только, как позвякивает инструментами Циско. Барри сосредоточился, стараясь услышать, не кричит ли кто-нибудь из их группы, но… ничего. Он был благодарен за каждую секунду спокойствия. Присев, он снова щелкнул пальцами.

— А ты… эм… — Нарушив молчание, Циско нервно сглотнул, продолжая сосредоточено разглядывать устройство. Его голос понизился до шепота, и он продолжил. — …Не против меня и Лизы? В смысле… Не то чтобы между нами что-то серьезное, нет, но если бы мы…

— Не против, — прервал его Лен.

— О. — Циско с облегчением вздохнул. — Правда?

— Я должен повторить это еще раз? — Голос Лена звучал угрожающе, но Барри видел насмешливое выражение на его лице.

— Ну, просто… она же твоя младшая сестра. — Циско беспокойно взглянул на Лена.

— Она взрослая девочка.

Циско вернулся к своему устройству и открыл было рот, чтобы ответить, и тут Барри заметил какое-то движение возле двери.

Не до конца уверенный в том, что видит, Барри поднялся и пощелкал пальцами.

Маленький коричневый комок шерсти застыл на месте, поднял черный нос и принюхался.

— Антуанетта! — Барри подбежал к ней и опустился на колени в нескольких ярдах от крысы. Он поднял руку, снова щелкнув пальцами, и тогда крошечный грызун узнал его. Антуанетта быстро подскочила и запрыгнула ему на ладонь.

Ее шерсть была влажной, и Барри поднес крысу поближе. Осторожно погладив ее, он взглянул на ладонь. На его перчатке остались красные следы. Он понял, что это была кровь, но Антуанетта не выглядела раненой. Это не ее, — с облегчением подумал Барри. Он погладил ее по макушке, и Антуанетта потерлась носом о его большой палец.

— Ты в порядке, — сказал ей Барри, хоть она и не понимала его. — С Хартли тоже все будет прекрасно. Хорошая девочка.

Барри не заметил красную точку, мелькающую на его груди, и едва успел услышать выстрел. На суперскорости он уклонился от пули, перекатился вправо, осторожно держа в руке Антуанетту. Его способности в очередной раз спасли ему жизнь, и пуля пролетела мимо, разбив один из телевизоров на дальней стене.

— Барри! — послышался крик Лена.

Чувствуя себя виноватым, Барри засунул Антуанетту в передний карман куртки. Она извивалась, но все же послушно осталась внутри.

— Ух ты, смотри-ка, что у нас здесь, — произнес низкий мужской голос где-то у входа в торговый центр. Дверь медленно открылась. Другой голос добавил:

— Это Леонард Снарт? Конечно, этот сукин сын должен был выжить.

На первом мужчине была надета кевларовая защита и грязная джинсовая куртка, на штанах — наколенники, а на огромных ботинках по бокам торчали шипы. В одной руке он держал автомат и пристально следил за всеми в магазине.

— Обожаю, когда наши цели решают разделиться, — сказал он с широкой усмешкой. Некоторые из его желтых кривых зубов были выбиты, а лицо покрыто таким количеством ушибов и синяков, что он уже не напоминал человека. Один глаз распух, а под другим был синяк, но оба они злобно горели красным.

— Эй, вы. — Циско прижал к груди свой конусный вспыхивающий стробоскопо-лапмпочный проект. — Вы не знаете, с кем имеете дело!

Следом за первым, в магазин вошел второй мужчина. В руках он держал обрез со снайперским прицелом, примотанным к нему изолентой, рассматривая присутствующих сквозь линзу объектива. Он был высоким, толстым, с неряшливой бородой и дико растрепанными волосами. Его глаза также горели красным. В отличие от остальных людей, находящихся под воздействием Биволо, эти двое, казалось, держали себя в руках, и это настораживало.

— Сожалею, — произнес второй мужчина. Он выглядел так, будто все это его забавляло. — Но мы не потерпим конкуренции на самолет.

Когда первый мужчина нажал на курок, Барри сорвался с места. Он схватил пулю, но последовала очередь, поскольку тот стрелял из автомата. Его пульс зашкаливал, но он смог поймать все девять пуль и с трясущимися руками замер между рейдерами и Леном с Циско. Барри поднял руку, и все девять пуль высыпались на пол.

Оба рейдера отступили, глядя на Барри с удивлением.

— Ты один из этих фриков, — прорычал второй мужчина. Он схватился за дверную ручку.

— Мне кажется, вы перешли все границы дозволенного, — медленно произнес Лен, выходя вперед с криопушкой. — Я бы сказал вам проваливать, но мы видели, что вы сделали. Женщины и дети? — прорычал он. — Даже профессиональные киллеры не заходят так далеко.

Барри осторожно натянул капюшон на голову. В кармане его куртки зашевелилась Антуанетта, но потом, кажется, нашла удобное положение и затихла. Лучше было передать ее Циско, но Барри не был уверен, что Антуанетта не будет против: единственными людьми, которым она доверяла, были Барри и Хартли.

— Я как-то работал на тебя, — сказал второй мужчина Леонарду. — Мы оба работали. Не помнишь нас?

— Нет, — небрежно бросил Лен.

— Ну, сейчас вспомнишь, — первый мужчина вскинул автомат и снова выстрелил, а второй развернулся к двери с криком: «Назад!»

Барри сорвался с места и, схватив обрез, попытался вырвать его из рук стрелявшего. Тот крепко держался за оружие, и у Барри получилось лишь направить его в потолок.

Циско упал на пол, спасаясь от огня, а Лен укрылся за кассовой стойкой. Высунувшись из-за нее, он выстрелил из криопушки.