Эннера (СИ)

— Не принимай на свой счёт, но за недолгое общение с вами я уяснил одну вещь точно. Просто поговорить — это всегда новые неприятности. Но сейчас, как ни странно, это меня не беспокоит. Бэар… — он обвёл взглядом тёмный пляж. — Как видишь, здесь полно места. Хватит на всех. Вполне можете отгрохать себе новый замок, — Адан пожал плечами. — Никто из моего правительства не заметит, даже если таких замков будет сто. Просто потому, что в мегаполисе понятия не имеют, что здесь и как… И всё из-за этой штуковины, — он кивнул на сверкающую поверхность Сферы позади них, задумчиво посмотрел на Алэя. — Внутри — сложнее. Впрочем, с вашими возможностями вы вполне можете раствориться среди остальных, остаться незамеченными. Хотя не думаю, что вам понравится. Бетон, приборы, механика. Вдобавок, эта хрень не пропускает излучение, поэтому чтобы набираться энергии, вам придётся приходить сюда, как мне. Только днём. Но это тоже вряд ли проблема…

— Не проблема… И не понравится, — Алэй негромко рассмеялся. — Если так подумать, нам и жить здесь не обязательно. Достаточно приходить, заряжаться, уходить… И никому никаких хлопот. Если подумать. Но так не будет. Желание свить гнездо, осесть… возьмёт свое. Поэтому, понравится или нет, но они будут пытаться это сделать, — он тоже оглянулся на Сферу. — А если отключить?

— Знаешь, где кнопка?

— Знаю, кто её установил. Когда. И — немного — как. Полагаю, можно найти и кнопку.

— Начни с кто и когда, хорошо? — предложил Адан, откидываясь назад и упираясь руками в песок. — Полагаю, и здесь не обошлось без атради.

— Без них, наверное, нигде не обходится, в скольких мирах наследили, — он усмехнулся. — Когда — это легко. Давно. Очень. Чуть больше тридцати тысяч лет назад… Я понял, тебе плевать на историю Тмиора, но вы и они в прошлом — один народ. Установили над вами Сферу не атради, а из-за них. В наказание… Тогда существовало некое Содружество. Роми рассказывала, в него входили весьма могущественные цивилизации и несколько десятков попроще. Они… Не знаю, вот это, наверное, действительно неважно, кто они и откуда, большинства из них уже нет. Доа тоже были частью этого Содружества и были обязаны подчиняться общим законам. Я знаю, что вы… твои предки нарушили один из основных. Закон Кольца, запрещавший эксперименты, которые могли привести к бессмертию. Да и вообще к любым неестественным, кардинальным переменам в эволюционном процессе расы. Древние доа, грубо говоря, наплевали на предупреждения и последствия. Итог, — Алэй кивнул за спину. — Ну и мы.

— Погоди, — Адан изумлённо уставился на него. — То есть теоретически Роми может быть моей прапрапрабабкой что ли?

— Конкретно Роми — нет, у неё никогда не было детей. Но в принципе ты всё верно понял. Надстаршие — это твои пра-пра-пра кто-то там в энной степени.

— Охренеть, — хмыкнул Адан, почти физически ощущая, как сильное удивление сменяется чем-то сродни отчаянному пофигизму. Видимо, только так мозг мог здраво воспринимать полученную информацию. — Знаешь… Роми говорила, что не помнит своего прошлого. Так что, может, когда-то давно у неё были муж, семья, дети… А я… Нет, охренеть, конечно.

Алэй рассмеялся.

— Когда всё грохнулось к чертям, Рэм было двадцать пять местных лет. Не знаю, как сейчас, но в то время — мало кто выходил замуж так рано. За много лет до этого она уже знала, что с ней будет, и серьёзные отношения исключались, потому что привести с собой в программу ещё и мужа было не возможно. Вечность не была их самоцелью, но риск в любом случае — велик. Её мать была среди тех, кто проводил эксперимент, кто разбирался как, что, когда, с кем… — Алэй замолчал, встретился с Аданом взглядом. — Теперь она всё помнит.

— Что значит «теперь помнит»?

— Вот уже два месяца, как вспомнила. Она нашла капсулы памяти. Та пещера, в которую вы с ней угодили… — он помолчал. — Наверное и тут стоит начать с самого начала. Атради пережили трансформацию дважды. Первый раз, когда превратились из обычных доа в бессмертных, и стали доани, второй — когда нашли выход из своей клетки, куда их заперло Содружество. Я не расспрашивал Рэм как, технология для меня не важна. Но одним из обязательных условий процесса было полное очищение сознания с помощью Плеши. Они обнулили себя, изъяли собственные личности, оставили только набор базовых способностей, чтобы проснувшись после трансформации, суметь вернуть себе память, которую загрузили в специальные капсулы. Но что-то пошло не так. То ли очнулись не там, то ли очистили себя недостаточно, то ли бог его знает что. Но в итоге — прошло… очень много лет, прежде чем у них появился шанс стать собой.

— Собой? — тупо переспросил Адан, чувствуя, что пофигизм сдаёт позиции, радушно предлагая разуму осмыслить услышанное. — Это как?

— Прости, плохо выразился. Я имел в виду восстановить собственные воспоминания. Только это. Хотя, уже не мало…

— За все… тридцать тысяч лет?!

— Нет. Всего за три. Чуть больше. Ровно столько, сколько они прожили в клетке, пока не нашли выход. Плюс то, что было до. В случае Роми — двадцать пять лет жизни, как доа. Три тысячи — как доани. То, что происходило последние двадцать семь тысяч лет, осталось в её памяти прежним. Может быть, чуть померкло, потому что первая жизнь теперь кажется ей ближе, ярче… Накладывается, затмевает… многое. Но не всё, конечно. Я понимаю, звучит странно, — Алэй помолчал. — У Рэм всё время болит голова, и я не знаю, как ей помочь.

— Обычные таблетки, надо думать, в таких случаях не помогают… — Адан задумчиво покусал нижнюю губу. — Я бы порекомендовал Миру. Ты вроде лучше меня знаешь об её способностях.

— Миру… Если забыть о том, что я понятия не имею, где она, то скажем так… Мой небогатый опыт общения с ней весьма неоднозначен. Насколько я знаю, она хотела меня убить. Правда, вышло совсем наоборот.

— Ллэр мог бы устроить вам безопасный сеанс, — улыбнулся Адан.

Алэй вдруг стянул ботинки, встал. Подошел к самой кромке воды. Поднял с песка несколько камней. Замахнулся. Куда улетел камень, темнота увидеть не позволила, только звук сообщил о том, что прежде чем нырнуть в воду, он как минимум раз десять прошлёпал по волнам.

— Я не знаю, где Ллэр.

— Если ты смог найти меня, уверен, обнаружить местонахождение собственного сына — не проблема, — Адан чуть наклонился вперёд, обхватывая руками согнутые колени. Сменил тему: — Значит, Тмиору скоро конец, и вы всем скопом собираетесь к нам, на историческую родину?

— Ага. Такой вариант возможен. — В след за первым камнем последовал второй. Потом третий. — С тобой мне повезло. Ты оказался единственным человеком за Сферой. Будь ты в городе, мне бы, наверное, пришлось искать такси…

— Тебя прислала она? — Адан озвучил неожиданную догадку.

Алэй обернулся.

— Не совсем. Это была моя идея.

— Даже так? — искренне удивился он. Почему-то вариант, что Алэй на самом деле пришёл, чтобы расспросить его о возможных последствиях массового переселения атради в Бэар, а заодно ввести в курс последних событий и состояния Роми, казался просто удобным предлогом. Ведь куда проще, а, главное, эффективней, оставаясь незамеченным, влезть в голову какого-нибудь политика и всё узнать, а ещё лучше — внушить правительству необходимость сотрудничества с другой расой. Но никакого скрытого мотива в их с Алэем встрече Адан не находил. Кроме одного. — Она рассказала тебе о нас?

Ничего во взгляде атради, выражении лица не изменилось, но он понял, если Роми и рассказывала, то вряд ли всё.

— Она говорила о тебе… — Алэй посмотрел на песок, на свои ноги, сделал несколько шагов вдоль воды. — Конечно, мы могли пойти другим путем, заняться подготовкой перехода заранее, много раньше, выйти на контакт с вашей верхушкой, обрушиться на головы… Правда это не наш стиль. Не мой и не Роми, а поскольку именно мы вынуждено решаем задачу, — он развёл руками. — Действуем своими методами. Другие устроят шоу из своего появления. Я не сомневаюсь в этом. Просто потому, что страсть к спецэффектам, видимо, идет бонусом к вечности. И так или иначе… Ты окажешься втянут. Я понимаю твое желание остаться в стороне. И Роми уважает твой выбор. Но сразу или позже, ты не сможешь… Потому что ты — уже не они, — он кивнул на Сферу. — Ты уже часть всего этого. Мы не имеем ни малейшего представления, куда это всё заведет, и я подумал, будет честно, если ты узнаешь, какого чёрта происходит.