Инвиктум (СИ)

Собираюсь с мыслями. Наша главная цель – спасти Шелли Картер, а затем остановить

мою сестру от уничтожения всего, что мы знаем. Не знаю, сколько секунд или минут я стою, задумавшись, но из размышлений меня выдергивает новый треск. Дикий, почти такой же, какой чуть не убил нас пару минут назад.

40

1

Megan Watergrove 2015 INVICTUM

Я смотрю в ту сторону, откуда слышен звук, и понимаю, что это дом Нойров. Он уходит

под землю с гомерическим грохотом, точно так, как это было со зданием Совета.

- Бежим! – кричу я, что есть сил. – Скорее! К «Эйхарму!

И мы несемся вперед. Не оглядываясь.

(С)

Говорят, что, когда ты уходишь из родного дома, внутри образуется глубокая пустота, как будто все, что ты любил и ценил, осталось там. А ты просто растворяешься в хаосе мира, который ждет тебя за пределами дома. Там, в жестокой реальности, все совсем не так. Все

другое, чужое, незнакомое. И ты рвешься домой, даже если это унизительно, даже если там

тебя уже никто не ждет.

Моя память заставляет меня снова и снова окунаться в тот кошмарный день, когда я

этот дом покинул. Покинул под холодные взгляды и отчуждение со стороны самого близкого

человека. Презрение матери для меня явилось ничем иным, как очередным ударом под дых.

После расставания с Ксаной, мне казалось, что уже ничто не может ранить меня сильнее. Но

это случилось. И тогда мне действительно было невыносимо и мучительно больно.

После на меня буквально объявили охоту: «Всем, всем! Тот, кто увидит человека на

фотографии – стрелять без предупреждения! Этот человек убил нашего президента!». Им

было наплевать, что я пристрелил его по заслугам. Люди, гасители, дроны и само

правительство Акрополя, ополчилось против Себастьяна Нойра, ничтожного сына

президента, который посмел отнять жизнь великого правителя.

Только этот правитель был ублюдком. Он был тем, кто заслуживал смерти больше

остальных.

Я нисколько не сожалел о том, что сделал. Возможно, я жалел лишь о матери. Ее лик до

сих пор стоял у меня перед глазами, как какая-то бессменная картинка, которую нельзя ни

удалить, ни стереть, ни выбросить прочь из сердца. Из проклятой головы. Я хорошо знал, что

она не приняла бы меня обратно, попросись я домой. Когда-то она оправдывала меня, все

мои поступки, всю дурь, что я творил. Она не рвалась выступать наперекор отцу, но все же я

получал от нее ту защиту, которая была мне нужна. Ту поддержку, которая позволяла мне

жить.

У меня есть цель. Она одна-единственная, и мне наплевать, что придется сделать ради

ее осуществления. И пусть меня не простит ни мать, ни Ксана, я все равно сделаю это.

Ремелин уже не со мной. Мы договорились встретиться в Эйхарме после того, как она

разрушит пару зданий, значимых для Стоук. Здание Совета уже пало, вслед за ним и

несколько близ лежащих лабораторий. Девушка каким-то образом обезопасила меня от

ужасных последствий, последовавших за разрушением. Акустическая волна обошла меня

стороной. Возможно, потому, что я не совсем человек.

Я чувствую еще одну вибрацию земли, а после – вижу то, что на секунду выводит меня

из состояния равновесия. Дом президента дрожит, содрогается. Ремелин рядом нет, но я

40

2

Megan Watergrove 2015 INVICTUM

знаю, что это ее работа. Я стою напротив и смотрю, как место, где я родился и вырос, уходит

под землю. Едва ли там мог бы быть хоть кто-то.

Но я ошибаюсь. Жестоко.

В самый последний момент, когда верхняя веранда опадает на землю, из клубов дыма и

пыли выбегает фигура – тонкая, почти неосязаемая. Это женщина со светлыми волосами.

- Мама, - вырывается из моего рта. Я срываюсь с места и несусь вперед так быстро, как

могу. Она не может бежать быстро, ее ноги подкашиваются в нескольких метрах от меня, и

она падает. Я слышу собственный нелепый крик, а затем оказываюсь рядом с ней.

Ее маленькое, тщедушное тело лежит на пыльной земле. Она хрипит, пытается ловить

ртом воздух, но вместо этого захлебывается собственной кровью. Ее глаза расширены, она

боится, она в диком ужасе. Я чувствую, как трясутся мои губы.

- Мам, эй, все будет хорошо, - бормочу я неразборчиво, пытаясь закрыть руками рану на

ее груди. Там было что-то острое, именно оно пробило мамино легкое, задело другие органы.

Мама открывает рот, старается что-то произнести. Все это длится ровно пять секунд. Она

смотрит на меня, с трудом поднося трясущуюся ладонь к моей щеке.

- Он не…не твой…

Ее глаза угасают. Голоса больше не слышно. А дыхание – его нет.

- Мам, нет, - шепчу я, прижимая худенькую женщину к себе, - Мама, прости меня.

Прости, я не…мам? Ну же, пожалуйста.

Она не отвечает. В эту секунду мне кажется, что в моей груди тоже дыра. Огромная, зияющая дыра, которая засасывает внутрь все, что есть вокруг меня. Я кладу тело мамы на

землю и смотрю в ее остекленевшие глаза. Не знаю, плачу я или нет, но лицо почему-то

мокрое. Протираю его руками – они в грязи – а затем поднимаюсь и резко выдыхаю.

Чувствую, как по венам льется ненависть.

Спустя несколько минут одеревенелого ступора, я понимаю, что имела в виду мама,

сказав свои последние слова. Она дала мне надежду.

Она подарила мне правду.

Я бросаю на ее тело последний взгляд и направляюсь в здание «Эйхарма».

(Р)

- Реми!

Я слышу звук. Голос? Чей он?

Оборачиваюсь и гляжу в большие голубые глаза мальчишки. Остин появляется рядом со

мной и бежит навстречу. Я останавливаю его одним движением руки. Его тельце застывает в

воздухе, глаза становятся еще больше. Он удивлен? Нет. Он боится.

40

3

Megan Watergrove 2015 INVICTUM

- Пожалуйста, - пищит ребенок, - Ты же добрая, Реми! Я знаю!

- Замолчи, - приказываю я, и мальчишка замолкает мгновенно. Его лицо вытягивается, губы дрожат, а в глазах – слезы. Он плачет так сильно, как будто я действительно что-то могу

значить для него. Но что я для этого мальчика?

Лишь смерть.

Приближаю его к себе: он плывет по воздуху. Мы находимся возле здания лаборатории

«Эйхарм», той самой, где прячется неприкосновенное зло. Я могу забрать его способность

прямо сейчас, а затем просто переместится в то место, где сидит, выжидая, она. Но могу ли я

переступить через все мыслимое и немыслимое? Могу ли я убить мальчика?

Я решила это давно.

- Ты должен переместиться в место, где почувствуешь себя в безопасности, Остин, -

говорю я, глядя в голубую глубину его глаз, - Ты должен будешь оставаться там ровно до того

момента, пока не ощутишь жжение в груди, - я прикасаюсь пальцами к месту, где бьется мое

сердце, - Вот здесь. Понял?

- Почему я не могу остаться с тобой? – плачет мальчик. Я чувствую нечто странное: мышцы сводит, а губы сжимаются в тонкую полоску, чтобы не выпустить эту эмоцию на

волю. Она останется в своей клетке. Эта эмоция может только убивать.

- Когда почувствуешь жжение, вернешься к тому парню, Рэю. Он позаботится о тебе.

- Но как же ты, Реми! Пожалуйста, можно я останусь?

- Нет, Остин. Нельзя.

Я отпускаю его, и мальчик падает на землю. Он смотрит пристально, хочет что-то

сказать, но я качаю головой, посылая в его голову мысль – «Исчезай». Его крохотные губы

дрожат, едва сдерживая рыдания. Я отворачиваюсь и иду вперед.

И слышу хлопок.

Не оборачиваюсь, потому что знаю, что мальчик послушался меня. Как я учила.

_______________________________________________________________________

«Эйхарм11» - модернизированная нано технологичная научная лаборатория по

исследованию «индивидов». Индивид — отдельный человек как уникальное сочетание его

врожденных и приобретённых свойств. Можно бесконечно спорить об определениях этого