Инвиктум (СИ)

исчезли. Наверняка, Рэй не дал ему пойти одному. Мое сердце вдруг начинает биться чаще: а

что с Зейном? С Китом? Выжили ли они? И тут же корю себя – я вспомнила про них лишь

сейчас. Глупая неблагодарная идиотка.

Краем глаза смотрю на сестру: она стоит и смотрит куда-то вдаль, будто ожидая чуда.

Или спасения. Но ей не нужно ни то, ни другое. Она ожидает выгоды. Жаждет получить то, что хочет. И, думаю, добьется своего, так или иначе. С ее терпением она вполне на такое

способна. Я бы ни за что не смогла бы так, как она. Так долго сидеть в камере, выдерживать

испытания, пытки, и не сойти с ума. Да, возможно, я и думала, что она сумасшедшая вначале, но теперь вижу – ее ум ясен и чист, как она и сказала. Возможно, мы обе прозрели только

сейчас, а возможно, она продумывала все это годами. Вздыхаю и перевожу взгляд на холмы.

Никого не видно. Наверное, Себастьян обдумывает план, как бы подкрасться к нам, как

убрать противников. Он не стал бы рисковать своей жизнью. Пусть и ради меня.

Но я оказываюсь не права.

Где-то через пятнадцать-двадцать минут на горизонте появляется одинокая фигура.

Фигура движется быстро, будто бежит. Я гляжу пристально, не отрываясь, а в душе словно

что-то разрывается. Себастьян Нойр, единственный мужчина, которого я когда-либо любила, возможно, мой родной брат. По щеке стекает слеза. Я прикрываю глаза и жду его

приближения.

Но он не один. За ним несколько человек – они подходят с разных сторон. Я вижу Рэя, Морта, Аманду с братом и еще пару ребят. Сердце разрывается на части: Зейна и Кита с ними

34

5

Megan Watergrove 2015 INVICTUM

нет. А это может значить, что они мертвы. Себастьян бежит впереди всех, Рэй за ним, но

более спокойно. Он всегда спокоен.

Я хочу бежать навстречу Нойру, но не могу. Просто стою на месте, ноги как будто

вросли в землю. И все, что я могу чувствовать сейчас – это боль. Что ж, сестра

действительно добилась своего.

Она меня сломала.

(С)

Я люблю ее. Я безумно ее люблю.

Эти мысли заполняют мою голову, когда я поднимаюсь по склону, разглядывая

территорию пустынной местности. Ксана значит для меня намного больше, чем я когда-либо

буду значить для нее. Меня одолевает непреодолимое чувство, когда я думаю о ней. Но так

было не всегда – когда-то я считал ее всего лишь очередной девушкой в моей коллекции. Я

был ублюдком, наркоманом, редкостной тварью, а она любила меня, несмотря на все мои

грехи. Сейчас я осознаю, как был не прав. Сейчас, в эту самую секунду, я жалею, что

отпустил ее, жалею обо всем, что говорил ей, пока мы были вместе, и несколько часов назад.

Сердце бьется в непривычно сильном ритме, резко покалывает. Я заставлял ее страдать ни

единожды. Я ее предал. Хочется ударить себе по роже, чтобы дошло, наконец. Мое

присутствие в ее жизни только все испортило. И будь я на ее месте, никогда бы себя не

простил.

Пытаюсь отмахнуться от мыслей, чтобы сосредоточиться на деле, но это словно

заевшая пластинка, которая повторяется снова и снова, пока не затошнит. Рэй не связывался

со мной, значит, новостей нет. Да и едва ли они где-то поблизости. Как вообще найти тех, кто

испарился в воздухе? Они явно ушли не пешком. Так быстро им бы это не удалось. На мили

вокруг ни души. Нам встречаются дроны, которых я тут же ликвидирую, но ни одного

человека.

Мы проходим не так много, когда я чувствую легкие всполохи в своей голове.

Останавливаюсь и мну пальцами виски. Головной боли только и не хватает до полного

счастья. Однако вскоре понимаю - это не просто головная боль. Что-то в этом во всем

заставляет меня задуматься. Я резко сажусь на пустынную землю и будто ловлю прием. Как

если бы моя голова была радиомаяком. Возможно, Ксана пытается передать мне что-то, возможно, там, где она находится, есть компьютер или подобное устройство. Но она ни черта

не смыслит в технике, и не владеет телепатией.

«Она у нас»

Первое сообщение доходит так ясно, словно Джед Янг сейчас стоит за моей спиной и

говорит это вслух. Я дергаюсь, как от удара хлыста. Хочу спросить, задать вопрос, но это

невозможно – связь явно односторонняя.

«Возвращайся к бункеру»

Второе сообщение слабее, но я разбираю все, что он говорит. Они у бункера, они

вернулись. Почему? Жива ли Ксана? Все ли с ней в порядке? В такие моменты я жалею, что

не могу иметь с ней ментальную связь, как это могут Джед и Реми. Поднимаюсь и смотрю по

сторонам, но на самом деле глаза ничего не видят. Я слепой, я бессильный против них. И

34

6

Megan Watergrove 2015 INVICTUM

если они попытаются убить Ксану, я не смогу ее защитить. Чувствую себя мерзко,

отвратительно, как тогда, много лет назад, во времена ломок от нехватки дозы. Встряхиваю

головой и только через секунду замечаю перед собой Матиаса. Он что-то говорит, но я не

слышу.

- Эй, ты чего? – наконец, доносится до меня его голос, - Нойр, ты в порядке?

Внутрь закрадывается привычная ярость. Я сжимаю кулаки, желваки под кожей

начинают бешено ходить туда-сюда, а мысли мои далеко, не здесь. Мысли с ней. Я не могу

почувствовать – жива она или мертва, и это вызывает во мне ужасное чувство стыда, неловкости. Ведь когда любовь так сильна, она должна ощущаться сквозь время и

пространство, проходить сквозь кожу, сердце, и вопить. Так сильно, что ее можно услышать в

собственной голове. Но моя любовь молчалива. И это меня убивает. Может, Ксана

действительно больше не любит меня.

- Они вернулись на базу, на маяк, - отрезаю я и кидаюсь в ту сторону, из которой мы

пришли. Слышу, как ребята бегут за мной. Глаза застилает пылью от песка, в легких мусор.

Но я часто дышу и бегу, что есть сил, чтобы успеть вернуться, пока Ксана жива. Пока

пророчество Адель не сбылось.

Пока мои ноги совершают самый быстрый забег в моей жизни, я оповещаю Рэя о том,

что произошло. Его группа поворачивает назад.

Ремелин не остановится, она хочет мести, и, если честно, я ее понимаю лучше других.

Пожалуй, между нами много общего. Ее ненавидит мать, а меня – отец. Наверное, на нас

двоих выпала нелегкая ноша. Но убивать брата, будь он жив, я бы не стал. Я бы обнял его.

Несмотря на все, что между нами было.

Подбегаю к холму, спустившись с которого, я попаду в долину Варт. И я замираю на

месте, потому что вижу группу людей, столпившуюся у входа в бункер. Их мало, но

количества их сил хватит, чтобы стереть с лица земли все, что на ней есть. Эти люди совсем

не люди. Уже нет.

Меня раздирает на куски злость, которая прячется в кулаках и сердце. Я хотел бы уметь

сдерживать себя, но сейчас, в этой ситуации, едва ли у меня получится. Ребята

останавливаются позади меня, ждут моей команды, но, правда в том, что мне наплевать на

них. Я не беспокоюсь, что с ними случится, мне важно лишь добраться до Ксаны и спасти ее.

И я не хочу отдавать им приказы, пусть этим занимается Картер. Он появляется на горизонте

спустя несколько минут, и я уже не жду, не слушаю его слова, мне все равно. Я бегу вниз, спускаясь со склона. Несусь навстречу, наверное, собственной смерти. В лапы врага, в

ловушку. А я уверен, что это ловушка. Только дурак бы этого не понял.

К черту.

Наплевать, что станет со мной. Я должен убедить Реми не убивать сестру. Обязан спасти

Ксану, потому что не смогу без нее выжить в этом чертовом мире.

Я вижу ее. Вижу, как она стоит в окружении Джеда, Ремелин и, черт возьми, Шивера –

Адриана Стоука, ее брата. Он запросто может всех нас похоронить в одно мгновенье, если

захочет. С ним рядом Эшли Гарнери – леди Шторм, как ее прозвали в штабе Акрополя.

Отлично. Компания «плохих парней» в сборе. Еще я замечаю мальчишку лет десяти, он