Эннера (СИ)

— А почему нет? Посчитал за честь. Кем бы ты ни была, откуда бы ни пришла, что бы ни привело тебя в наш дом, я знал, что ты не причинишь вреда. Ты мне понравилась, — Эйтан нахмурился, отвёл глаза. — Я надеялся, что когда-нибудь… Потом понял, что напрасно, — помолчал. Чуть слышно добавил, встречаясь с ней взглядом: — Когда увидел тебя с ним…

— Ты нас видел? — ошарашенно повторила Мира.

— В спальне, — пояснил он. Будто извиняясь, продолжил: — Ты так неожиданно исчезла с бала. Я боялся, что что-нибудь приключилось. Поднялся проверить… — снова отвёл глаза. — Вы не закрыли дверь.

— Не закрыли, — она глупо кивнула. Представила, что увидел Эйтан тогда, и смутилась. Мысленно обрадовалась, что стоит спиной к луне, и он не может разглядеть её лицо.

— Потом ты ушла. Но я знал, что вернёшься. Ждал тебя.

Повисла неловкая пауза. Надо было что-то сказать, но Мира никак не могла подобрать правильные слова. Попытаться объяснить? Эйтан не расспрашивал. Исчезнуть, предоставив ему самому подыскивать возможные объяснения, если они всё же понадобятся? Не могла. Босые ступни словно приросли к холодному камню.

— Не беспокойся, я знаю, что у меня нет шансов, — Эйтан, видимо, по-своему расценил её молчание. Вдруг неожиданно улыбнулся. Широко, по-настоящему радостно, искренне. — Эйлин выходит замуж. Всё решилось, пока тебя не было. Вчера уехала готовиться к свадьбе. Мне вот тоже надо… Хочу жить рядом. Мы же с ней никогда не расставались, — вдруг помрачнел, махнул на громадину за своей спиной. Заговорил быстрее, сбиваясь. — Но не переживай, ты можешь… остаться. Можешь сюда приходить, когда хочешь. Я уже распорядился. Считай этот замок своим.

— К чёрту замок! — выкрикнула Мира. Осеклась, замолчала, заставляя проглотить истерику. — К чёрту! — повторила, топнув ногой. Не нужны ей никакие замки! И не были нужны никогда! Она, вообще, ненавидит все эти проклятые замки во всех Вселенных вместе взятых! Сейчас бы жизнь отдала, чтобы оказаться в уютной квартире Ллэра с ним вместе. Живым, невредимым. Чтобы смотрел на неё, ухмыляясь, чтобы был рядом, чтобы… — Ты не понимаешь! Я не за тем пришла, я люблю его… Я…

— Знаю. Ты хотела попрощаться.

— Нет, я… — Мира не договорила. Опустила глаза, уставившись на голые пальцы ног. Она пришла, потому что боится. Потому что умирает от ужаса только от мысли, что Ллэр не выдержит, что его больше не будет. Пришла, потому что подсознательно знала — здесь её ждут, здесь примут, поймут, будут любить, никогда ни о чём не спрашивая. А теперь поняла, что это в прошлом. Максимум на что может рассчитывать — тоскливое одиночество в громадном пустом замке. — Да, — Мира вскинула голову, заставила себя посмотреть в глаза Эйтану, уверенно улыбнуться. — Ты прав. Хотела. Прощай.

Он кивнул. Едва заметно дёрнулся вперёд, но сдержался. Ещё раз кивнул, развернулся, медленно побрёл в дом. А она стояла, молча смотрела, пока тёмный силуэт не исчез в дверях. Отвернулась, уставившись на луну. Почувствовала присутствие Таль раньше, чем услышала её голос:

— Ты можешь сделать так, чтобы он обо всём забыл.

— Могу, — согласилась Мира. — Но не буду, — обернулась. Скользнула взглядом по стройной фигуре матери, закутанной в облегающий красный брючный костюм с капюшоном. — Ты всегда подслушиваешь чужие разговоры?

— Ты всегда разгуливаешь полуголой по чужим террасам? — в тон ей ответила Таль.

Мира открыла рот, собираясь отпустить ещё одну колкость, но осознала, что мать не стала бы являться сюда просто так. Значит, что-то произошло. Сердце забилось сильнее, дыхание сперло.

— Ты… зачем здесь? Ллэр?..

— Не пугайся. Всё закончилось. Почти, но ты уже можешь быть с ним, — Таль хитро прищурилась. — Если, конечно, не передумала.

Мира не ответила. Вцепилась в её запястье. Потом испугалась, отпрянула назад.

— Как… он? Ему больно?

— Уже нет.

— Он… доа?

Таль кивнула.

— Пойдём, — подхватила Миру под руку. — Сама увидишь.

Все окна были закрыты, двери в смежные помещения — тоже, задёрнуты плотные шторы. В комнате — душно и жарко, будто кто-то на всю катушку раскочегарил невидимую печку, врубил скрытые батареи или подогрев пола: даже мягкий ковёр казался тёплым.

Ллэр спал на животе, неуклюже подмяв под щеку подушку и натянув почти по самые уши толстое одеяло.

Ощущение нехватки воздуха усиливал странный запах, терпкий, сладковатый. Незнакомый. Лекарства не могут так пахнуть, впрочем, что она знает о том, какой дрянью пичкала его Таль? Хотя чем бы не пичкала, главное, что помогло. Преобразование завершилось, Ллэр будет жить — по крайней мере, так уверяла мать.

Мира опустилась на колени возле кровати. Она смутно помнила собственные метаморфозы на больничной койке, когда Таль колдовала с её кровью. Да и вряд ли они сравнимы с тем, что пришлось пережить Ллэру. Это ведь не просто активировать потенциальные способности, как было с ней, а, скорее вернуться с того света, пройдя все стадии умирания и воскрешения в минимально короткий отрезок времени.

Мира сдержанно вздохнула, с беспокойством оглядела Ллэра. Осторожно поправила упавшие на его лоб волосы. Нежно прикоснулась кончиками пальцев к щеке, резко отдернула руку, потому что в первую секунду кожа показалась глыбой льда — такой же гладкой и холодной. Потом всё-таки переборола страх и ласково прижала ладонь, надеясь, что своим теплом сможет хоть чуть-чуть согреть.

— Эль, милый, — прошептала она, опасаясь и в то же время желая разбудить, чтобы убедиться — он, правда, в порядке. Что Таль не обманула — самое страшное позади. — Ты слышишь меня, Эль?

— Слышу, — с закрытыми глазами пробормотал Ллэр. — Только шторы не трогай.

— Тебе… холодно?

— Холодно… и светло, и… — он осекся, один серый глаз (второго не было видно из-за подушки) уставился на Миру. — Ты вернулась.

— Вернулась, — так же шёпотом отозвалась Мира. — Я могу помочь?

— Ты… уже, — Ллэр попытался перевернуться на бок, поморщился. Сглотнул. — Проклятье… Как мне все это…

— Дай руку.

Он протянул. Ладонь оказалась горячей и влажной.

Мира крепко обхватила её, сцепляя свои пальцы с его в замок. Собралась перенести обоих, но в последний момент остановилась. В груди неприятно кольнуло — вдруг сделает хуже? И тут же успокоилась. Таль бы предупредила, если бы хоть что-то было опасно делать. Тряхнула головой, решаясь. В конце концов, собственная интуиция ни разу не подводила, не подведет и сейчас.

В следующий миг вокруг было темно, голые колени провалились в горячий песок, стало жарко. Ещё жарче, чем в комнате, зато не так душно. Пока глаза привыкали, за спиной вдалеке послышался шелест волн. Свежий воздух, сильная луна, которой не видно из-за плотных облаков, но чьи лучи проникают внутрь, позволяя впитывать, как губка, энергию доа, подальше от остальных, там, где их никто не найдёт, потому что в этот мир может войти далеко не каждый, тишина и покой — всё, что им так необходимо сейчас.

Рядом шумно выдохнул Ллэр. Пошевелился, садясь, не выпуская руку Миры и опираясь на неё. Давалось это с трудом — он едва не повалил её на песок, другой рукой ухватил за плечо. Больно сжал.

— Прости, — Ллэр ослабил хватку, только когда сел. — Воздух… И ночь.

— И я.

— И ты… — он выпустил её плечо, прикоснулся к щеке Миры. Мягко провёл. — Вернулась.

— Вернулась. И никогда не должна была уходить, — она перехватила его пальцы, поцеловала, снова прижала к щеке. — Прости.

Ллэр качнул головой.

— Ты не могла не пойти. Не попытаться исправить. Иначе… мысли бы сожрали тебя.

— Наверное ты прав. Но я все равно жалею, что оставила тебя. Ты, — она посмотрела в светящиеся глаза Ллэра, — важнее всего на свете.

— Нет, — он снова покачал головой. Оглянулся на море, улыбнулся чему-то, поднял глаза на Миру. — Нет. Сейчас — ты.

— Нет, сейчас уже мы, — она тоже улыбнулась, крепко сжала его ладонь двумя руками. — Знаешь, этот мир когда-то принадлежал тлай. Я нашла его, когда пыталась попасть на Фахтэ. Теперь здесь никто не живёт, никого не осталось, ничего не напоминает о былом могуществе этой расы. Только песок, темнота и океан. Так странно…