Смоленское направление. Книга 3 (СИ)

Безобразие, которое произошло на острове, меня просто разозлило. Нажитые непосильным трудом товары уходили на восток, а сделать что-либо, было уже поздно. Пока ливонцы перетаскивали ящики, я находился в Берестье, провожал Снорьку. Свей передал Беньямину горнорудное оборудование, подарки от Данилы в Освенцим и должен был следовать в Смоленск, где его уже поджидал один из подмастерьев кузнечного цеха, готовый к переселению. И каково же было моё удивление, когда выйдя из двери башни, я обозрел отплывающую на вёслах шнеку, а вместо ящиков на косе — голый песок.

— Так дело не пойдёт. — Пробурчал я, заходя обратно в башню.

Через минуту с верхнего этажа я рассмотрел судно в бинокль, посчитал людей, и коварный план созрел в моей голове. Пришлось отправляться в Севастополь.

Руководитель карательной экспедиции, брат-рыцарь Отто, чуть ли не потирая руки от найденного сокровища, с ухмылочкой подошёл к кормчему на корму судна.

— Чего такой грустный, Рудольф? Поход только начался, а мы уже в прибытке.

— Мы ограбили дьявола, господин.

— Не понял!? Причём тут враг человеческий?

— Я его видел, — чуть слышно пробормотал кормчий, — Надо уходить отсюда поскорее, и вообще, забыть про это место.

— Святой крест защитит нас от сатаны. — Сказал рыцарь, и в этот момент сотни птиц, облюбовавшие остров, одновременно взмыли в воздух, пронзительно крича и хлопая крыльями.

Ни на что не похожий рокот пронёсся над гладью озера. Шум, издаваемый двигателем моторной лодки, стал нарастать, эхом отражаясь от водной глади. Гребцы, не дожидаясь команды, навалились на вёсла.

— Пресвятая Дева! Гребите, сучьи дети! — Заорал кормчий, — Он идёт за своими сокровищами!

За кормой шнеки уже отчётливо была видна огромная ревущая оранжевая подушка, двигавшаяся по воде с невероятной скоростью, на которой, с мерцающими красным светом рогами, сидел дьявол, в точности, как его описывали священники. Гонка продлилась несколько минут. Шнека буквально выпрыгивала из воды, вёсла трещали, но подушка из преисподней, испуская сизую струйку дыма, с лёгкостью обогнала деревянный корабль, совершила полукруг и замерла с правого борта. В левой руке дьявола оказалась какая-то палка, внезапно вспыхнувшая ослепительным красным огнём. Струя розоватого дыма столбом повалила в небо, а от подушки раздался непрекращающийся громкий голос.

— Tod! Tod! Tod! [12]

Служитель преисподней бросил огненную палку в озеро, причём огонь не погас, а вода забурлила; встал во весь рост, демонстрируя загнутый кверху хвост, и поднёс к своей голове другую палку. Устрашающий лучик красного света прочертил по воде линию и остановился на кормчем.

Многие ливонцы оцепенели от ужаса. Захотелось вернуть сундуки обратно, но ноги отказывали идти. Отто вспомнил, что у него есть с собой святая вода во фляге на поясе. Рыцарь принялся окроплять ею судно, и даже почти вылил половину, как его голова разлетелась на куски. Кто-то сотворил из двух ножей крест и тоже был убит, как и принявшийся молиться по соседству кнехт. Красная точка побежала по людям и тот, кто хоть как-то пытался вспомнить о вере Христовой, падал замертво.

— Вода! Сатана бессилен в воде! — Крикнул Рудольф, бросил бесполезный стир и сиганул в озеро.

За кормчим последовали остальные. Тут уж не о сохранении жизни надо было думать, душу б спасти.

— Ну, Полина, ну голова. — Подумал я.

Идею с маскарадом подсказала Полина. В Севастополе, ближе к полуночи, во время прогулки по Приморскому бульвару, нам постоянно попадались молодые девушки, носящие на голове мигающую гирлянду в виде рожек. Некоторые сопровождающие их кавалеры таскали с собой пластмассовые трезубцы, и об этом можно было не вспоминать, кабы не один забавный случай.

Разместившись за столиком в кафе, дожидаясь нерасторопной официантки, мы стали свидетелями развернувшейся детской драмы. Маленький сорванец с накладными рожками на голове и оружием Нептуна подкрадывался к девочке и колол её в спину, после чего быстро ретировался. Так повторялось несколько раз, пока Полине это не надоело, и она отлучилась на минутку к расположенной неподалёку от заведения торговой палатке. Спустя некоторое время Полина подозвала обижаемую девочку, родители которой не обращали на своё чадо никакого внимания, и прикрепила на спину ребёнка ангельские крылышки. После этого над головой девочки засветился игрушечный нимб, а в руках оказалась волшебная палочка с лампочкой на конце. Короткое наставление, и девчушка, обогнув столики, зашла хулигану за спину и легонько стукнула мальчишку по голове со словами: — Ты заколдован!

У 'чертёнка' аж трезубец выпал из рук. Мальчик расплакался, и лишь только мороженое сумело примирить детей.

— Лёша, как думаешь, — спросила Полина, — Если б в средневековье люди повстречали так необычно одетого мальчика, что бы было?

Остальное было делом техники. Переодевшись в маскарадный костюм и надув баллоном с сжатым воздухом лодку (тогда-то и заметил меня кормчий шнеки), я отравился в погоню за грабителями. Светопреставление [13] спасательным сигнальным средством, пара-тройка метких выстрелов из винтовки — и в моём распоряжении оказалось довольно неплохое судно. Оставалось только отбуксировать его на остров, благо дело происходило совсем рядом.

Покружив вокруг шнеки, мне пришлось пристрелить, пытавшихся спастись вплавь четверых людей. Может, это было и неправильно, но живые свидетели не входили в мои планы. Выждав ещё пару минут, всматриваясь в озёрную гладь и выключив плеер, на малых оборотах я подошёл к носу судна, стараясь развернуть его в сторону острова и взять на буксир. Со второй попытки мне удалось накинуть петлю троса на форштевень и, закрепив другой конец на специальных кольцах, рымах, расположенных по бортам надувной лодки, я стал увеличивать обороты. Двигатель заработал на пределе, вваренные в резину кольца чуть не вылетели, а шнека не сдвинулась с места. Я оказался на месте зверька, засунувшего лапу в бутылку при попытке достать лакомство. Отпустить приз жалко, но и с места сдвинуться нельзя. Пришлось лезть на деревянную лодку и не найдя ничего, что можно было использовать как якорь, я привязал верёвки к двум ящикам с гвоздями и по отдельности скинул в озеро.

— Дно илистое, глубина метров пять, ящик весит в полцентнера, должно хватить, — рассудил я.

После этого пришлось выбрасывать за борт тела убитых мною ливонцев. Обдирать трупы я побрезговал, снял лишь только пояс с серебряной пряжкой у предводителя. Закончив все дела на шнеке, и перебравшись на свою лодку, понёсся к острову. Надо было переодеться, да спешить в Самолву. Если пригласить десяток рыбаков, то они наверняка смогут даже на вёслах привести судно к причалу, как предлагал Игнат, заодно и разгрузят.

Шнека простояла на якоре до утра. Течение развернуло и немного снесло судно. Нюра со скрипом отпустила шестерых рыбаков, которые должны были встретиться со мной на подходе к острову. К этому моменту я уже придумал легенду с нападением на ладью, геройской гибелью всего экипажа и чудесным спасением судна из рук пиратов. Маленькая ложь удачно увязывалась с военными действиями на суше, но случилось то, чего предвидеть было нельзя. Корабль купцов не единожды ходил по Чудскому озеру. По некоторым приметам, рыбак опознал шнеку из Дерпта, и даже назвал имя кормчего, Рудольф. Пришлось сказать чуть ли не всю правду.

— Это были не купцы, Игнат, вои с рыцарем ливонским. Меня пограбили, весь товар увели, ладью ладожскую, скорее всего, потопили. Я в погоню бросился, те, кто на лодке остался, теперь на дне озера рыб кормят.

— И много их было, Лексей Николаевич? — Сомневаясь в моих словах, поинтересовался Игнат.

— Немного. Они в воду прыгать стали, испугало их что-то.

— То бывает. Здесь ключи тёплые на дне озера, опасное место. Помню, один раз, когда ещё с отцом своим, да прямо на этом месте, вода закружилась, да к небу, словно сосна расти стала. Я тогда сильно испугался, два дня слова сказать не мог. Батька к волхву возил, старик еле выходил.