FIDES (СИ)

Не успел он выйти в кабинет, как на пороге внезапно появился Альбус Дамблдор, вошёл без предупреждения и стука и сразу задал вопрос:

- Северус, почему Вы не на уроке?

Снейп машинально потянулся в карман, но вспомнил, что часов там нет.

- Что-то срочное, директор?

- Нет, просто меня удивило, что из подземелий доносится такой шум, вот я и спустился лично.

Зельевар чертыхнулся, представляя, что творится за соседней дверью, если урок давно идёт. На деканат были наложены антизвуковые чары, но странно, что по свету из окна спальни он не понял, сколько времени: на улице было пасмурно.

- Это всё?

- Не совсем. На завтраке пришло письмо для мисс Норден, а так как вас обоих не было, я счёл нужным его передать, – старец вытащил из мантии увесистый пергаментный пакет, замотанный грубой ниткой.

- Благодарю, – не удивившись, ответил Снейп.

- А где же мисс Нина?

- Видимо, проспала, – спокойно сказал профессор, переводя взгляд на часы над дверью, стрелки которых отмеряли новую минуту из горизонтального положения: уже четверть десятого.

Директор, ничего не сказав на такую прямоту декана, удалился.

Снейп, раздумывая о содержимом конверта от Энди МакФорест, отправился преподавать.

Сегодня он, к удивлению студентов, опоздал на целых 20 минут, пришёл помятый, бледный, с растрёпанными волосами и рассеянным взглядом. Да ещё и в класс, где учились близнецы Уизли, – неудивительно, что там царил кавардак.

Кажущаяся рассеянность профессора, однако, не мешала ему штрафовать учеников за малейшую провинность вроде перешептываний, выкрика с места, а к концу урока даже слишком высоко поднятой руки. В ответы он не очень вслушивался, зная наперед, что «Гриффиндор нормально никогда не готовится», поэтому на исходе часа «львята» сидели, как зашуганные хомячки, – за половинку урока у них слетело больше пятидесяти баллов. Пусть в копилке ещё много (спасибо квиддичу), но декан точно не похвалит.

Едва прозвучал звонок, Северус быстрым шагом покинул кабинет, и со звонком вернулся.

Вторым уроком тем же гриффиндорцам предстояло практиковаться в зельях, в результате чего все баллы за победу в игре из копилки исчезли. Даже у близнецов не было сил улыбаться в конце пары.

Минерва МакГонагалл, волей случая проходившая в коридоре мимо факультетских копилок, схватилась за сердце. Но, зная, что лишь один преподаватель может так любить Гриффиндор, помчалась в подземелья. По дороге выслушав сбивчивые речи выходящих студентов о том, что мастер зелий свирепствует, она успокоила подопечных (некоторые девочки уже плакали), и в боевом настроении шагнула в змеиный деканат.

- Северус! – крикнула дама с порога, но чуть растеряла свой пыл, не увидев никого в кабинете.

На крик профессор не отозвался, и она прошла в его покои.

Мужчина сидел на кровати, поникший, и держал за руку свою спящую помощницу, мисс Норден.

Он поднял усталый взор, в котором тут же промелькнуло негодование, и прошипел:

- Минерва! Чего Вы забыли здесь?

- Простите, Северус, но… – женщина позволила себе рассерженный шёпот, но обсуждение вопроса явно стоило вынести за пределы спальни, и Северус, гневно сверкнув глазами, вышел за ней. Смотрел он куда угодно, только не в глаза пожилой коллеге, зная прекрасно, что речь пойдёт о студентах.

- Северус… у Вас, кажется, проблемы? – произнесла женщина с сочувствием. – Мисс Норден больна? Я… понимаю Ваше беспокойство, – женщина приглушила голос, – могу я чем-то помочь?

Зельевар перевёл взгляд на её тревожное лицо. Женщина искренне волновалась.

- Я сейчас схожу к мадам Помфри, – добавила она.

- Не нужно. Я был ночью в больничном крыле.

- Тогда… может, стоит сказать директору? Возможно, он заменит Ваши уроки?

Северус взглянул в её глаза с недоверием, и она строго спросила:

- Только объясните мне, почему страдает как всегда мой факультет?!! Ты же сам в душе гриффиндорец, Снейп, я же знаю, – преподавательница на своём веку успела выучить и его самого, хотя трансфигурация не очень-то ему давалась, поэтому позволила себе ласковые нотки в голосе. Но продолжила с возмущением, – у гриффиндорцев исчезли почти все баллы!

Зельевара передёрнуло от её слов, потому что он вспомнил, как недавно вытащил меч из распределяющей Шляпы. Меч Годрика, вытащил с первого раза. Наверное, узнай Годрик о том, что его оружие достал слизеринец, – он сам бы съел Шляпу. Гриффиндорцы же помешаны на своём честолюбии, фыркнул про себя Снейп.

- За ваш львятник можете не волноваться, – странно ответил он и скрылся за дверью.

За последующие три урока все факультеты практически лишились накопленных за неполный месяц очков. Горстка изумрудов, возможно, была чуть внушительнее остатков других камней, но змеёнышам тоже досталось от декана. И, в отличие от остальных, жаловаться на его настроение им было некому.

Те группы, у кого в расписании сегодня стояло ЗОТИ, тихо радовались появлению нового преподавателя Ремуса Люпина, кормившего всех шоколадом, потому что на каждом следующем уроке зелий профессор Снейп появлялся бледнее и мрачнее, чем утром, а его помощница почему-то отсутствовала, что уже породило немало слухов среди учеников.

Все перемены он провёл в спальне, но девушка крепко спала, и радовало только то, что пульс и температура в норме.

Нина очнулась лишь в середине шестого урока, со страшной головной болью, и привстала на кровати. Увидев зелье, она попыталась вспомнить, что было вчера, и с трудом восстановила события. «Письмо от Энди, конечно же, вот что было последней каплей…»

Девушка повертела в руках склянку желтоватого стекла, сквозь которое просвечивало нечто блестящее, серебристое.

- Напоминает ртуть… А, впрочем, что уж теперь, – она выпила залпом, чувствуя, что горло обожгло, словно крепким алкоголем, но лишь на мгновение, и приятное тепло разлилось по всем клеточкам её тела. Вязкая жидкость имела металлический привкус, но отдельно вкуса и запаха не ощущалось. Нину переполнили энергия и бодрость, настроение подпрыгнуло, чувство сонной разбитости пропало, как будто и не было, и девушка вышла из спальни в поисках зельевара.

Она заглянула в лабораторию, когда 6й урок с отличниками уже заканчивался, и Снейп чуть не выбежал из кабинета, не думая о том, что за мысли появятся в юных головах.

В коридоре мужчина сразу обнял её, а после вгляделся в её совершенно нормальное полное жизни лицо. Значит, всё хорошо, значит, ей не зачем знать о его переживаниях, – самой спокойнее будет.

- Всё в порядке?

- Да. А чем ты меня лечил?

«Чем я тебя только не лечил», – подумал Северус.

- Не важно, и… у тебя постельный режим, – через силу улыбнулся он. – Иди, я скоро буду.

- Ну, нет, постельный режим только вместе с тобой, – Нина улыбалась гораздо ярче на приливе сил, и позволяла себе шутить. А что такого страшного случилось? Ну, проснулась с головной болью… всё, что происходило ночью, в памяти не задержалось. – Давай я поучаствую в уроке, работа же, – она нехотя освободилась от его объятий.

- Урок ты проспала, – ответил Снейп, внимательно за ней наблюдая, – все шесть.

- Это ж сколько уже времени…

Зельевар снова по привычке дёрнулся рукой в карман.

- Много уже времени, – настороженно ответил он, потому что от взгляда девушки не ускользнул его жест.

- А где твои часы?

- Потерял, – сказал он с хладнокровным спокойствием.

- А… ну… бывает, – смутилась Нина, и прозвенел звонок. Северус даже не удосужился вернуться в кабинет и отпустить студентов («сами дверь найдут»), и ушёл с Ниной в деканат.

Профессор усадил девушку в кресло за столом, налил ей крепкого чая, подвинул тарелку с бутербродами от домовиков, и только после этого осторожно спросил, что случилось вчера. Он опасался очередного срыва.

Нина лишь немного погрустнела. Сил рассказать зельевару о письме не хватало.

- Да просто… накатило… прости.

- Тебе пришло письмо от Энди, – сказал мужчина, и она сразу напряглась. Подруга явно не успела получить её «ответ», значит это продолжение.