В начале пути. Ползунки

— Что надо, и кто таков? — был первый вопрос.

— Человек, хочу познакомиться.

— А если я не хочу?

— Не хочешь, и не надо. Пойду дальше. У меня и своих дел хватает.

— А ты откуда такой шустрый?

— Так и будем здесь разговаривать? А может, сядем, чайку попьём и поговорим спокойно.

— Нет у меня для тебя угощения.

— Я сам тебя угощу, вот только за рюкзаком схожу, если не возражаешь.

— Ну, иди, посмотрим на твоё угощение.

Пришлось вернуться к айбайку, взять рюкзак с продуктами, приготовленный для такого случая, и возвращаться обратно. Пока я ходил, дедок никуда не исчез, как стоял на месте, так и стоит, пристально наблюдая за моими перемещениями. За неимением стола пришлось на земле раскинуть плёнку, выложить на неё термос, банку варенья, хлеб, яйца, копчёное мясо, огурцы, помидоры. По мере того, как я выкладывал всё это богатство на плёнку, выражение лица у дедули менялось от неприязненно-настороженного до удивлённого.

— И откуда всё это у тебя, человече? — спросил дедок.

— Сами вырастили. Об этом и хотел с тобой поговорить.

— И что, просто так угощать будешь?

— Буду. У нас этого хватает.

— Так ты не один, и тебе ничего не надо?

— Ты лучше пристраивайся, чаю наливай, угощайся, потом и говорить будем.

— Нет, так не по-людски будет. Эй, Витька, Сашка, скажите там, чтобы нам стол поставили, мы сейчас подойдём. А ты бери своё угощение и пошли, поговорим за столом.

Пришлось складывать продукты обратно и после этого идти следом за дедом в поселение. Идти пришлось недалеко, буквально через пару домов располагалась лужайка, на которой уже поставили стол и несколько лавок. Опять начал выкладывать угощение, спросил дедулю.

— Ты бы пригласил своих к столу, да кипяточку пусть принесут, чаёк попьём.

— Твоего угощения на всех не хватит, что же людей задорить?

— А на сколько хватит, столько и угостим, потом ещё будут. Сюда ещё машины идут и катер. Катер, кстати, по Сылве сюда пройдёт?

— Тут мелко, вряд ли пройдёт.

— Мой пройдёт. Так будешь своих приглашать, или пока сами поговорим?

— Со стороны посмотрят.

— Дело хозяйское. Ты угощайся, не побрезгуй. Всё свежее, не из запасов.

— Да уж вижу.

— Меня, кстати, Иван зовут.

— Я Фёдор буду.

— Вот и познакомились, Фёдор. Я чайку себе налью. А если что покрепче, ты как?

— А что покрепче?

— Да ничего особенного, водочка наша, обыкновенная.

— А давай попробуем.

Налил я по сто грамм, махнули мы за знакомство, закусили копчёной курочкой. И начал я свой рассказ. Успел только рассказать, что мы из Севастополя, пережили катаклизм в шахтах, как по рации пошёл вызов.

— Бегун вызывает Змея.

— Слышу тебя, Бегун.

— Змей, мы подъезжаем к Кунгуру. Куда нам двигаться?

— Бегун, подожди минуту, свяжусь с тобой.

— Фёдор, где можно через речку проехать? В городе мосты остались?

— Да есть один, пешком ходим, а как проехать, не знаю?

— Хорошо. Летун, слышишь меня?

— Слышу Змей.

— Давай взлетай, ищи мост, пешеходов он держит, Бегун на подходе. Веди его к мосту, пусть проверит, и если можно ехать, веди его сюда. Пусть встанут, где я разоружался. Да, мою снарягу забери.

— Принял, Змей.

— Фёдор, не пугайся, сейчас ещё мои люди подойдут. На машинах. Если нужна какая помощь, скажи. Есть врач, лекарства, продукты. Если мы для вас лишние, мы уйдём. Нам от вас ничего не надо. Мы просто рады, что кто-то ещё сумел выжить. Если хотите с нами иметь дело, то будем рассказывать вам о своём житье-бытье, и вы сами решите, будете вы с нами иметь дело или нет. Помочь мы вам в любом случае поможем. А теперь слушай мой рассказ дальше.

И я рассказал всю нашу историю, про поход на юг, про Эритрею, про освобождение рабов, про нашу жизнь и порядки. Говорил я громко, и думаю те, кто прятался вокруг, слышали всё. Когда я закончил, и наступила небольшая пауза, из-за ближайшего дома вышла женщина, статью не уступающая гренадёру, и положила конец раздумьям.

— Фёдор, хватит ерундой заниматься. Люди к нам со всем уважением, а ты всё из себя что-то строишь. Лучше давай готовиться гостей встречать. Предупредили же тебя, что едут.

— Извини Иван, очень уж всё неожиданно получилось. Меня Татьяной зовут.

— Да всё нормально, Татьяна. Нет никаких обид. Лучше давайте столы готовить и своих пригласи, пусть попробуют вкусности с юга. Сколько вас тут?

— Семьдесят шесть.

— Ничего, на один раз попробовать на всех хватит. А через пару дней ещё катер подойдёт, там запасов больше будет.

Поднялась суета по подготовке встречи. Я предложил им ещё организовать костёр или где-то подготовить место для приготовления горячего. Предупредил, будем кашу варить. С мясом. Надеюсь, припасов на всех хватит. Кроме трёхдневного запаса на десять человек в Уазике, у каждого бойца был такой же рюкзак с продуктами, как у меня. На всякий случай. Все помнили легендарную встречу Сталкера с основателями и всегда были готовы к такому же развитию событий. Принесли столы, лавки, рядом развели костры, готовили кипяток, варили картошку. У них была картошка, сумели сохранить. Молодцы.

Тут меня вызвали по рации.

— Бегун Змею, ответь.

— Здесь Змей. Слушаю тебя Бегун.

— Мы на окраине.

— Хорошо, ждите. Конец связи.

— Фёдор, Татьяна, мои люди на окраине, пойдёмте их встретим. Негоже без хозяев в дом входить.

Мы пошли встречать машины на окраину поселения. Все продукты сгрузили на Уазик и довезли до места, передали Татьяне и её стряпухам. Машину отогнали назад, разместили вместе со всей техникой. Пока поставили технику, пока умылись с дороги, было готово угощение. Все разместились за столами, налили по сто грамм за знакомство и принялись за еду. Видно было, что наша пища для местных была в большую диковинку. Они уже забыли про яйца, мясо. Чай с вареньем вообще был верхом блаженства. Когда дошли до чая, нам стали рассказывать свою историю выживания.

В общем, было с одной стороны хуже, чем у нас, с другой и лучше. Нового мы не услышали. Когда случился катаклизм, среди немногих выживших оказались экскурсоводы Кунгурской пещеры. Надо сказать, что это далеко не простое природное явление, более пяти километров подземных гротов, более семидесяти озёр, проложенные туристические маршруты внутри пещеры. Когда началось похолодание и стало ясно, что где-то придётся спасаться, экскурсоводы повели свои семьи в пещеры.

По их словам, в глубине пещер всегда стояла температура плюс пять градусов. Вот туда они и повели своих родных, близких, знакомых. У них не было запасов ни горючего, ни продуктов, но среди них нашлись несколько деятельных мужиков, организовал их бывший майор, уже вышедший на пенсию. Он привлёк всех к сбору в окрестностях Кунгура любых доступных продуктов питания, тёплых вещей, палаток, кроватей, горючего. Среди собравшихся была пара милиционеров, так что они смогли организовать какую-никакую охрану.

Пока погода позволяла, запасались всем, чем можно. И при любой представившейся возможности тащили любые продукты, топливо, тёплые вещи. Сумели сохранить картошку как посевной материал. Голодно было, по их словам, непереносимо. Кто-то и умер, но до каннибализма они не дошли. Молодец майор. Для всех всегда находил занятие, не давал впадать в тоску и апатию. Люди держались только на его постоянной поддержке. Никого он не пропускал и не оставлял без внимания. И при любой возможности отправлял людей на поиски еды и топлива.

Это он называл охотой. Кто-то не вернулся с этой охоты, кто-то стал инвалидом, но он вытащил всех людей. Хорошо ещё, что температура внутри пещеры не опускалась ниже нуля градусов. Ноль это не минус сто. Так и зимовали. И когда появилось солнце, и началась оттепель, даже не сразу поверили, что сумели пережить этот ужас. После того, как земля отошла от морозов, нашли рядом расположенную деревню, переселились в неё, и начали выращивать картошку.

Нашлись среди них и садоводы-огородники, так что с этим справились. И жили на этой картошке и на тех запасах, что ещё удавалось найти в окрестностях. Никого другого из выживших они не встречали, даже следов их пребывания не видели, хотя и ходили к ближайшим пещерам. Технику они реанимировать не сумели, не было среди них ни механиков, ни инженеров по этому профилю. Так и жили, как получалось. Поэтому появление нашего самолёта и было для них почти как гром с ясного неба. Сначала радость, потом испуг, а потом неизвестность, переход от радости к страху. И только организованное нами застолье немного их успокоило и вселило надежду.