Бесконечное движение к свету

– Ну, хорошо. Это здесь любовь, а там – лейтенант указал глазами вверх – Звёзды, планеты, галактики…. Там что, тоже любовь?

– И там Любовь – ответил полковник.

Лейтенант глубоко вздохнул и снова повернулся к полковнику спиной. А полковник, между тем, продолжал излагать свою мысль, на этот раз, стоя на одном месте – «Она может быть везде и всюду, и даже в пустом пространстве. Мне когда-то встретились строчки из стихотворения:

Любовь жила в совсем пустом пространстве.

В извечном споре света и темноты.

Любовь могла в созвездие превращаться,

И от любви родились все миры.

Лейтенант, в недоверии, причмокнул языком и дёрнул головой. Но странное дело: когда он причмокну языком, в это время раздался сухой треск, будто бы у него во рту сломался зуб. Но при этом он не чувствовал боли. Он даже провёл языком по зубам, проверяя изнутри всё ли в порядке. Но все его зубы были на месте. И только теперь он про себя отметил, что полковник как-то странно и внезапно замолчал. Лейтенант резко повернулся в его сторону.

Полковник стоял, выпучив глаза и открыв рот. Он прижимал обе руки к груди и, между его растопыренных пальцев, сочилась кровь.

Лейтенант вскочил, сделал шаг к полковнику, но потом резко присел, вскинул автомат и передёрнул затвор. Он шарил глазами по дальним и ближним кустарникам, деревьям, бугоркам, валунам, дальним и ближним постройкам, направляя за своим взглядом ствол автомата, но нигде не находил ничего подозрительного. Когда он снова повернул голову к полковнику, тот уже лежал на земле. Полусидя, держа оружие наизготовку, лейтенант задом подобрался к нему.

Полковник лежал с закрытыми глазами, тяжело дышал, в груди у него хрипело.

И вдруг лейтенант вспомнил, что здесь, совсем рядом находиться точка связи, где была рация, люди, аптечка.

– Эй! – крикнул он часовому, который должен был находиться где-то близко, но которого теперь, почему-то, нигде не было видно.

Вдруг полковник очень тихо, на выдохе произнёс – «Так быстро…».

– Сейчас… сейчас я позову врача… Сейчас… – растерянно произнёс лейтенант и уже приподнялся, что бы отправиться за помощью, как вдруг полковник обеими руками схватил его за одежду.

– Стой… не надо… – довольно громко сказал он – Врач мне уже не поможет…. Я тебе всё расскажу…. Ты один будишь всё знать…. Страха нет…. Я не боюсь…. Смерть, наверно, близко, но я не боюсь…. И боли нет…. Лейтенант, я не чувствую боли…. Почему я не чувствую боли? Что произошло? Одно скопление элементарных частиц, на большой скорости, переместилось в другое скопление элементарных частиц, только меньшей плотности, нарушив тем самым их расположение в пространстве – полковник приподнял свои окровавленные руки и посмотрел на них – Кровь…. Это кровь всего лишь изменённое направление движения элементарных частиц… Правильно, лейтенант? На клеточном уровне произошёл разрыв тканей. Сигнал, из повреждённого места, по нервным клеткам должен поступать в мозг, и я должен чувствовать боль… Так почему же я её не чувствую? Боль приносит страдания. Я хочу страдать… Я должен страдать, лейтенант! Может в мозгу есть программа, которая отключает эту функцию? Может быть всё это предусмотрено Богом? Да, Богом! Во всяком случае, специально или выборочно, он может это сделать… Всё зависит от него… И Шаусу не было больно… И Христу не было больно… Я раньше не представлял – как можно терпеть боль, когда в живое тело вбивают гвозди? – вдруг взгляд полковника остановился на Андрее – Лейтенант, а кто это стоит рядом с тобой? Это не младший сержант Шаус… Я не знаю этого бойца…

Лейтенант посмотрел по сторонам. Его взгляд прошёл сквозь Андрея но никакой реакции не последовало.

– Кто бы ты ни был, боец, прости меня… – сказал полковник Андрею и снова обратился к лейтенанту – Дай мне руку…. Я тебе всё расскажу…. Слушай…. Прости меня, лейтенант…. Прости… прости…

Полковник что-то говорил, но еле слышно и лейтенанту пришлось наклонится к его лицу. Он слушал и иногда почти заметно кивал головой. Наконец взгляд полковника застыл, и его лицо изменилось до неузнаваемости: мышцы расслабились, морщины разгладились, кожа стала белой и чистой. Его лик как бы просветлел, стал добрым, спокойным, умиротворённым.

Лейтенант выпрямился, но всё ещё сидел рядом, держа полковника за руку и застывшим взглядом смотрел в его остекленевшие глаза, продолжая слегка кивать головой, будто тот ещё что-то говорил.

– Андрей….

Голос Простакова, прозвучавший где-то в затылке, был как удар. Андрей даже дёрнулся от неожиданности. За всё это время он позабыл всё и всех.

– Да – ответил он, говоря вполголоса, словно боялся себя обнаружить.

– Ну как, налетались? – интересовался Простаков.

Андрей сделал несколько шагов назад и начал говорить обычным голосом – «Какое я налетался? Вы далеко меня переместили, в смысле по времени. Здесь уже всё кончилось. Надо немного назад».

– Хорошо. На сколько времени назад?

– Я думаю – час. Нет, лучше полтора.

– Только имейте в виду, Андрей, некоторые люди очень плохо физически переносят это перемещение. Я не могу сказать, какие последствие будут у вас, потому как это зависит от индивидуальных физических качеств человека. Но вы будьте готовы ко всему.

– Я готов ко всему – уверенно ответил Андрей.

– Даю отсчёт от трёх – это уже был голос Лавра – Три, два, один.

Ощущение у Андрея было такое, будто бы его сильным, резким ударом втолкнули в темноту. Он представлял, что по-скольку перемещаться во времени он будет назад, то и двигаться придётся, соответственно, задом.

Однако, к своему удивлению, он падал в какую-то чёрную пропасть и, к тому же, падал на спину. Это его, как бы, не устраивало и он решил перевернуться во время падения, что бы приземлиться на ноги. Но в итоге, когда перемещение закончилось, он оказался в своём прошлом головой вниз.

– Ай-я-яй… – непроизвольно вырвалось у Андрея – Вы меня переместили вверх ногами.

– Это не мы – отозвался Лавр – это просто у вас создаётся такое впечатление. У многих так бывает и, обычно, проходит само.

Действительно – вся картина окружающего мира начала медленно клониться набок, пока, наконец, не выровнялась и не приобрела привычный вид.

И всё-таки, Андрей переместился не точно. Это уже была не та местность, где он оставил лейтенанта с полковником. Теперь он оказался в каком-то заброшенном саду, где по близости не было ни людей, ни машин. О заброшенности этого сада говорила высокая, почти по колена, трава и одичавший виноградник, карабкающийся вверх по фруктовым деревьям.

Вдруг послышались стрельба, рёв моторов, лязг метала, неистовый лай собак и отчаянные крики людей.

Андрей не смело пошёл на эти звуки, доносящиеся из-за густого кустарника, росшего в конце сада.

Вдруг из кустарника выскочили двое вооруженных людей в военной форме, с странными повязками на голове и густыми, чёрными бородами.

Андрей остановился, поскольку люди бежали ему навстречу. Те сделали тоже самое, поравнявшись с каким-то ветхим строением, напоминавшим небольшой сарайчик. Они замерли, стали к чему-то прислушиваться, затем побежали один влево, другой – вправо. Андрей подождал пока оба не скрылись из виду, затем продолжил движение.

Когда он почти поравнялся с сарайчиком, над ним, с тяжёлым, мощным рёвом, на низкой высоте, следуя друг за другом, пролетели два военных вертолёта. И почти в это же время сарайчик с оглушительным грохотом разлетелся во все стороны.

В мгновение ока в Андрея полетели доски, щепки, камни, земля и другие предметы. Он даже никак не успел среагировать. На бешеной скорости они пролетели сквозь его тела, не причинив никакого вреда.

Для Андрея, пусть даже и не так давно проходившего сквозь стены, это обстоятельство явилось полной неожиданностью. Он осмотрел своё тело в местах, где сквозь него пролетали осколки, дотронулся пальцем, словно убеждался в целостности плоти. Непривычным было то, что сам-то он чувствовал эту плоть и при желании даже мог причинить себе боль.