Россия за облаком

, не умолкая, что лесной ручеёк: где напоит, где размоет и всё устроит. При хорошей свахе только жених с невестой истуканами сидят, а тут — все.

И ещё одна незадача: Шурка хахаля своего на автобусе привезла, а обратный только во вторник будет, через три дня на четвёртый. Ночевать у себя парня не оставишь — и места в избе нет, да и обычая такого не бывало. Платон хотел было запрягать лошадь, чтобы отвезти гостя в город, Горислав Борисович предложил взять его на три ночи к себе, но Серёжа все сомнения разрешил просто: вытащил из кармана сотовый телефон и вызвал из города такси. В Питере такая штука чуть не у каждого шкета есть, а в Ефимках только у дачников, да и то не у всех. У Горислава Борисовича телефона не было, некому звонить. Опять же, смущала небрежная лёгкость, с которой Серёжа собирался ехать на машине. До деревни и обратно такси гонять — триста рубликов придётся заплатить, а то и больше. Если и впрямь никакой работы у Серёжи нет, то откуда деньги на такси? Впрочем, у нынешней молодёжи представления о деньгах иное, нежели в шестидесятые годы, хоть прошлого, хоть позапрошлого веков.

Для Горислава Борисовича в этой истории был ещё один неприятный момент. Вечером, когда Серёжа уже уехал, Горислав Борисович отозвал Шуру в сторону и строго предупредил:

— Ты смотри, Шурёна, про туманную дорогу никому не рассказывай, а Серёже — в первую очередь. И себе беды наживёшь, и ему.

— Но как же быть? Я не могу его обманывать.

— Ты не обманывай, ты просто не говори.

— Недосказ — хуже обмана.

— Да ты пойми, это же не твой секрет. Ты ему скажешь, он своим родителям; тоже ведь, недосказ иначе получится. А тем уже тайну хранить незачем, к слову придётся, так и разболтают. Знаешь, как немцы говорят: «Что знают трое, знает и свинья».

— Дядя Слава, а что ж за беда-то будет?

— Ваша беда известная — унесёт вас в Ефимково, помнишь, как Никиту семь лет назад. Вот что со мной будет — и догадываться неохота, но за вами я уже прийти не смогу, добрые люди не пустят. Так и останетесь, Серёжа тут, а вы — там.

— Это как в сказке про царевну-лягушку…

— Ага! А я, значит, по-твоему, Кощей Бессмертный на границе между разными мирами сижу. Это ты, милочка, Проппа перечиталась.

— Кого?

— Ладно, не суть важно. Но теперь понимаешь, что о таких делах надо помалкивать?

— Да уж, понимаю, не маленькая.

Верный привычке всё объяснять до конца, Горислав Борисович ещё долго что-то говорил, но по сути разговор на том был окончен. И хотя в тот Серёжин приезд слова не было сказано о грядущей свадьбе, все понимали, что дело это решённое, и к Покрову свадьбе быть. Городские свадьбы играют когда угодно, хоть в Великий пост, но раз Лопастовы и впрямь воцерковлены, то обычай должны чтить.

Так и вышло. В сентябре на своей машине приехали родители жениха, вместе с Серёжей, и тут уже разговор пошёл дельный: где будут жить молодые, что дарить на свадьбу — и прочее в том же духе. О приданом разговора не было, теперь такие вещи, как сказал Горислав Борисович,