Под светом убывающей луны (СИ)

Ещё через полчаса, допив вторую порцию чая, он не выдержал: затушил костерок, замаскировал и побежал к озеру, слабо ощущавшемуся на таком большом расстоянии.

Хашираму и Мадару он перехватил уже на полпути: уставших и раздосадованных. Сразу стало ясно, что ничего путного они так и не нашли. Вероятно, шаринган оказался бесполезен в попытках выяснить внутреннюю составляющую озера. Тем более, мощная, ощутимая даже отсюда сен-чакра, несомненно, очень мешала. И, конечно же, они совершенно не знали, что именно искать. Что перенесло их сюда, какая сила? В чем она заключена? В воде? Или это какой-нибудь артефакт, затерянный на дне? А может быть, дело было в магии этого мира, о которой шиноби, несмотря на все усилия, по-прежнему почти ничего не знали?

Тобирама покачал головой. И на что эти двое надеялись?

— Этот туман на озере всю видимость скрывает, — буркнул Мадара, и Тобирама, машинально разбирая фразу и интонацию на составляющие, неожиданно для себя распознал досаду и неловкость. Сейчас, когда равенство сил Учиха и Сенджу пошатнулось в пользу последних, Мадара наверняка чувствовал себя не в своей тарелке.

— Раз мы ничего не сможем выяснить, — впрочем, Хаширама со всем своим упрямством раз за разом разбивал возводимые бывшим (новообретенным?) другом стены отторжения, — надо вытаскивать Изуну.

Мадара решительно кивнул, оживая в тот же миг.

— Ты оставайся здесь, отото, — чуть виновато улыбнулся Тобираме брат, — мы не задержимся надолго, надеюсь. Есть хочется.

— Если у вас будет шанс, возьмите в плен кого-нибудь из взрослых магов, — посоветовал Тобирама, игнорируя фразу о голоде — ничего, глядишь — вернутся быстрее, — у их старика было достаточно времени, чтобы выяснить хоть что-то. И верните уже этого придурка.

Мадара бросил на него короткий взгляд, снова кивнул и потащил Хашираму за собой.

***

Мальчишка очнулся, и по собственным прикидкам Северус мог судить: около полудня. Снейп уже излечился, заживил раны, немного подремал, выпил бодроперцового и чувствовал себя вполне неплохо.

И оттого совершенно неприятно было услышать протяжный вздох, от которого за версту разило досадой и разочарованием.

Северус перевел взгляд от страниц книги на мальчишку и наткнулся на полный раздражения и даже будто бы отвращения взгляд больших глаз. Стало немного не по себе. Ведь именно он, Северус, стал причиной того, чтобы ребенок захотел убить себя. Глядя в стеклянные глаза, зельевару вдруг резко захотелось растормошить мальчишку, вызвать у него злость, оживить… да хоть прочесть ему лекцию о ценности жизни…

— Зря спасали — из-за того, что рассказал вам всё, я всё равно больше не жилец.

От бесстрастного, хриплого от долгого молчания тона Северус почувствовал себя ещё более некомфортно. А потому, растеряв все слова и желание произносить их, промолчал. Вздохнул и перевёл взгляд на лежащие на столе обрезанные куски лески. А ведь Снейп ощупывал его на предмет оружия. А, оказалось, не заметил столько металла (где, интересно, всё это время прятанного). Неясно, как вообще мальчишка умудрился устроить ловушку на почти гладких стенках помещения? И почему не сделал этого раньше, в самом начале? Не догадался?

В комнатушке не было окон и естественного света, лишь горел Волшебный Огонь в маленькой баночке, принесённой домовичкой. Либациус Бораго на страницах продолжал рассуждать о природных противоядиях, наиболее распространённых на территории Центральной Азии. Северус иногда делал выписки из книги на чистый лист пергамента, надеясь потом предоставить их Поппи. Несколько часов он решил посвятить вопросу, поставившему под угрозу жизнь Минервы.

«Ученики, наверное, сходят с ума от радости, — с недовольством подумалось ему, — МакГонагал в Больничном Крыле, а меня Дамблдор отстранил от преподавания на пару дней».

Это, впрочем, не помешало ему через старост передать средним и старшим курсам домашнее задание в виде эссе по зельеварению на три листа. Нечего им прохлаждаться — СОВ и ЖАБА впереди.

Северус снова оторвал взгляд от книги и бросил его на неподвижного мальчишку. Что с ним делать дальше, он не знал. Изуна больше ничего не мог рассказать, а значит, стал бесполезен. Но отпускать его, естественно, было нельзя, а Дамблдор не оставил на этот счёт совершенно никаких указаний.

И спросить директора было невозможно — он отбыл из замка, скорее всего — на день, вряд ли больше. Видимо, очередной судебный процесс в Визенгамоте оказался настолько запутан, что понадобилось присутствие и Верховного Чародея.

А потому вопрос, как следует поступить с ребёнком, по-прежнему оставался открытым.

Северус чуть поморщился от досады и вновь вернулся к страницам книги.

***

Этот лаз, ведущий под землю, они обнаружили всего пару часов назад. Он был совершенно неприметным снаружи, вход закрывал раскидистый голый кустарник, а большой камень в основании отвлекал внимание на себя, и если бы не случайным образом активированный в ту минуту шаринган, они бы с Хаширамой так и проскочили мимо.

Но стоило оказаться внутри, как сразу стало ясно, что это — туннель из замка, вырытый, скорее всего, на случай осады, чтобы дать возможность сбежать командирам крепости. Или ученикам. Или и тем и другим, оставив после себя драться карликов, способных испариться из любого места.

Туннель оказался довольно странной формы, не прямоугольный, а овальный, будто вырытый огромным червём, и, судя по всему, до сих пор не обвалился исключительно из-за магии. Впрочем, до сих пор шиноби не были ни в одном из тайных туннелей замка: может быть, такая форма тут является общепринятой.

Несмотря ни на что, это был прекрасный шанс попасть в замок, которым Хаширама и Мадара без колебаний воспользовались.

И теперь они осторожно пробирались по затхлому, ужасно холодному туннелю, со всех сторон окруженные толстыми пластами земли, ступали бесшумно, ведь даже малейший шорох или писк крыс эхом разносился на несколько десятков метров вперед и назад.

Старшие наследники Сенджу и Учиха имели почти одинаковые базовые знания, необходимые для разведки, а потому часто синхронно замирали, занимая оборонительные стойки, стоило послышаться странным звукам, и продолжали идти вперед, когда понимали, что опасности нет.

Они уже шли довольно долго, когда наконец туннель оборвался, пропуская их в огромный мрачный зал, чьи своды уходили далеко вверх и терялись в густой клубящейся темноте. В центре замерла высокая каменная статуя мужчины. Шиноби внимательно огляделись: они определенно были в замке. Но, судя по расположению, на самом нижнем его этаже. Стоило поискать путь наверх.

Огромные двери, преграждавшие им путь в конце помещения и на вид казавшиеся неприступными, поддались, стоило лишь слегка толкнуть тяжелые створки изнутри.

Покинув зал, Сенджу и Учиха оказались в подземных катакомбах. Тяжелые двери тут же затворились за их спиной и на попытки их открыть уже не реагировали. Оставалось только идти вперед, в серую темноту, туда, где лишь от самих стен, казалось, исходил слабый-слабый свет.

Как они среди этого лабиринта из переходов наткнулись на странную вертикальную трубу, только высшим силам известно. Однако ж, наткнулись. Труба была вполне широкой, и, памятуя о том, что где-то выше — основная часть замка, Хаширама и Мадара, сконцентрировав чакру в ладонях и ступнях, полезли вверх.

Забирались они долго. Магия замка то и дело сбивала концентрацию чакры, и ноги соскальзывали ниже. Наконец ползущий сверху Мадара уткнулся головой в каменное перекрытие. Зашипел ругательства, но отнять руку от скользкой поверхности трубы и потереть затылок не решился. Перекрытие, впрочем, будто бы испугавшись его слов (а на самом деле среагировав на толчок изнутри), тут же отъехало в сторону, и шиноби оказались в полупустом небольшом светлом помещении. Большая часть его оказалась заставлена какими-то кабинками, оставляя для прохода лишь небольшой коридор.

Стоило пересечь и его, как шиноби оказались посередине длинного, расходящегося в противоположные стороны туннеля, тёмного в слабом освещении факелов.