Воскресное утро (СИ)

   Ничего подобного в ВВС СССР и конструкторских бюро, с которыми он как начальник ВВС работал, не было. Оставалась слабая надежда, что это какие-то спецпроекты НКВД, однако эта надежда не успокаивала, а только вызывала беспокойство - не любит Лаврентий Павлович слишком любопытных. Но тогда где же люди? Где охрана? Он распорядился развернуть самолет и ПС-84, ревя моторами, покатился по полосе обратно. Метров за триста до северного конца полосы, слева, стоял стационарный КП, перед ним располагалась широкая основная рулежка к стоянке. Выкатившись на рулежку к КП, Жигарев приказал остановиться. Выйдя из самолета и закурив, осмотрелся. В воздухе пахло летом и неуловимым ароматом гудрона. После того как остановились моторы самолета его прямо таки оглушила тишина летнего утра, оттеняемая дуновением июньского ветерка и пением жаворонков. Справа от него стоял безлюдный КП. Левее, в небольшой березовой рощице, проглядывало два одноэтажных здания. Еще левее, между этим зданием и стоянкой, высился большой ангар из красного кирпича. Прямо по рулежке - метров через сто пятьдесят - начиналась стоянка тех серебристых острокрылых самолетов, которые он видел из кабины ПС -84.Передняя часть с кабиной и крыльями были закрыты чехлами, но сразу бросались в глаза отличия от самолетов знакомых Жигареву - шасси с передним колесом и высокорасположенный стабилизатор на стреловидном киле. На хвостовом оперении алели звезды. На некоторых машинах, не укрытых брезентом, на фюзеляже выделялась надпись красными буквами "ДОСААФ". Это все было странно видеть, но самое удивительное было то, что у них отсутствовал винт. Хотя Жигарев мог бы поклясться, что несмотря на все странности, он видит перед собой именно самолет, а не что-то иное.

   Хлопнула дверь и из одного из зданий между ангаром и КП вышли два человека в темной форме. Не торопясь, двинулись к самолету. Докуривая папиросу, Жигарев внимательно смотрел на них. К нему шли два явно пожилых человека, одетых в одинаковую черную ВОХРовскую форму. Первый - как определил Жигарев по кобуре на ремне - был старшим, второй шел позади и был вооружен трехлинейкой. Эти двое как бы выпадали из всего, что тут уже увидел Павел Федорович. То есть, они были единственным, что было тут естественным.

   - Здравствуйте! - произнес старший, подойдя к нему. Второй остановился поодаль, хотя и не поменял положение оружия. Жигарев поздоровался в ответ.

   - Прошу Вас не курить. Не положено, - добавил ВОХРовец и с интересом стал разглядывать Жигарева. Самолет не привлек его внимания совершенно. Он и его спутник выглядели возрастом никак не моложе пятидесяти лет и явно не строевики.

   - У Вас что-то случилось с самолетом? Я доложил дежурному по Центру о вашей посадке, и он скоро приедет сюда.

   - Вы не представились, - оборвал его Жигарев.

   - Извините. Начальник караула военизированной охраны Центра Иван Демьянович Сафронов. А Вы кто будете?

   - Начальник Главного Управления ВВС РККА генерал - лейтенант Жигарев, - в свою очередь представился он. В глазах нач. кара мелькнуло удивление, и он еще раз внимательно оглядел Жигарева. Видно фраза вызвала непонимание, хотя он и не проявил отрицательных чувств к Жигареву.

   В этот момент послышался звук мотора. Из-за зданий выехала машина защитного цвета с тентованным верхом. Остановилась рядом, захлопали двери и из нее, не торопясь, выбрались двое. Один был одет в своеобразную свободно сидящую на нем темную форму, со множеством карманов с блестящими кнопками. На правом рукаве красная повязка с надписью "Дежурный". Но все это Жигарев отметил буквально мельком, потому что все внимание было приковано ко второму. Вторым был человек в военной форме незнакомого образца, фуражке и в ПОГОНАХ!

Добровольное общество содействия армии, авиации и флоту (ДОСААФ)

 -- добровольное самоуправляемое общественно-государственное объединение, цель которого -- содействие укреплению обороноспособности страны и национальной безопасности[1].

   До 1991 года существовало как ДОСААФ СССР (Всесоюзное ордена Ленина, ордена Красного Знамени добровольное общество содействия армии, авиации и флоту) (встречалось также название Всесоюзное ордена Ленина, Краснознамённое добровольное общество содействия армии, авиации и флоту), в дальнейшем распалось на региональные общества.

   Первым дернулся порученец Жигарева, схватился за кобуру и судорожно задергал некстати застрявший наган. Начальник караула и караульный явно не ожидали подобной реакции. Однако тоже довольно неуклюже попытались привести свое оружие в состояние готовности.

   Жигарев побледнел. В голове проносились беспорядочные мысли:

   "Как ОН сюда попал? Кто предал? Что делать? Стрелять? Странно, но похоже эти люди удивились этой ситуации не меньше его".

   - Что вы делаете?- раздался спокойный голос человека в погонах.

   - Кто вы? - в свою очередь задал вопрос Жигарев

   - Я - начальник штаба Вяземского Учебно-авиационного Центра ДОСААФ подполковник Рябцев. Попрошу Вас представиться.

   Стоящий рядом с ним человек с повязкой непонимающе крутил головой, переводя взгляд с Жигарева на его порученца, оружие в руках людей и никак не мог вникнуть в ситуацию. Точнее, не мог понять причины, вызвавшей такую реакцию человека в форме, стоявшего за спиной явно старшего.

   Жигарев представился и сразу добавил: " Мне неизвестен такой центр и такая организация".

   Теперь явное удивление стояло в глазах подполковника Рябцева. Он еще раз уточнил должность, звание и фамилию Жигарева. Повисла пауза.

   Сзади к Жигареву и порученцу подошли с пистолетами в руках борттехник и второй пилот. В свою очередь от караулки спешили трое с винтовками наперевес. Ситуация приближалась к логическому завершению.

   - Я слышал о человеке с такой фамилией, произнес представившийся подполковником, точнее - читал в истории Великой отечественной, да и в училище на лекциях по истории ВВС слышал. Но он жил во время войны. Вы однофамильцы?

   - Какой войны? Что значит жил?

   - Нашей войны. Великой отечественной. Той, о которой у нас знает каждый ребенок. Но она закончилась более тридцати лет назад.

   - Ничего не понимаю. Какая война? Вы о Первой Мировой говорите? Так и 30 лет с ее окончания не прошло.

   - Нет. Я говорю о Великой Отечественной Войне 1941 - 1945 годов. Тридцатилетие Победы в которой мы отпраздновали несколько лет назад.

   - Не понимаю, о чем Вы говорите. Сейчас 1941 год. Какие тридцать лет?

   - Кто-то из нас бредит. Жаль только, что у "кого- то" в руках боевое оружие. Сейчас 18 июня 1979 года и вы находитесь на аэродроме Вяземского учебно-авиационного центра ДОСААФ. Оглянитесь вокруг - тут что-то похоже на 1941 год? Кроме, может быть, вас.

   Жигарев задумался. Действительно, именно он и его люди смотрелись инородно, если считать верным утверждение подполковника в обычности ситуации для него. Он достал из внутреннего кармана удостоверение и протянул подполковнику. Тот взял в руки и стал внимательно читать, посматривая на Жигарева. Сложил, в глубокой задумчивости сдвинув фуражку на затылок. Потом вернул удостоверение и полез во внутренний карман кителя. И вот уже Жигарев с удивлением вчитывался в черные строчки удостоверения подполковника ВВС СССР Рябцева Л.И., начальника штаба ВУАЦ ДОСААФ. Выданного в июне 1956 (!) года тогда еще лейтенанту.

   - Почему на вас погоны? - с подозрением спросил он у подполковника.

   - Так с 1943 года носим. По приказу Сталина, - опередил с ответом нач. караула. Рябцев утвердительно кивнул.

   Теперь уже Жигарев сдвинул фуражку на затылок.

   - Уберите оружие, - обратился он своим людям.

   Встречающий караул опустил стволы мосинок без команды. Люди они были пожилые и такие страсти им явно не нравились.

   - Трофимыч! - обратился нач. караула к одному из прибежавших по тревоге из караулки, - принеси вчерашнюю газету.