Подлинная история девочки-сорванца.

- Пошли, горе луковое! – взяла я брата за маленькую рукавичку. В другой руке у меня был портфель. Одета я была в пальтишко зелёного цвета, с цигейковым воротником и шапку-ушанку с опущенными «ушами». Юрик был в маленькой телогрейке и светло-коричневой, без козырька, шапочке с ушами, к которым была привязана резинка. Перекрещиваешь резинку, и на голову! Уши закрыты, и тесёмки не болтаются.

- Почему «луковое»? – поинтересовался брат.

- Потому что слёзы от тебя…

- Почему слёзы?

- Потому что бестолковый.

- Почему бестолковый?

- Почему, почему! Заладил!

На дворе меня ждал Борька. Он всегда ходил со мной, провожал до детсада, ждал, пока я раздену Юрика, потом вместе шли в школу. Такой прилипала! Не отделаться! Мне было всё равно, хочет ходить, пусть ходит, улица общая, а обращать на него внимание я не обращаю. Вот ещё!

И на этот раз шёл рядом, даже предложил помочь, понести мой портфель. Я только фыркнула: что я, беспомощная инвалидка?

В садике я вытряхнула Юрика из телогрейки, сняла свитер и шапочку, стянула валенки.

- Чулки снять?

- Не, я потом не надену, на прогулку.

- Нянечка не помогает?

- Она ругается, говорит, такой большой, а чулки не могу надеть!

- Так ты скатывай их, потом раскатывай, на ноге! Мы с мамой сколько раз тебе показывали?

- Не получается у меня… - засопел братик.

- Ладно, некогда мне, тапочки где? Надевай. Пошли, сдам тебя воспитательнице.

- А, Денисовы! – увидела нас Елизавета Петровна, - Саша, когда ты своего брата научишь одеваться и раздеваться? Пока их всех оденешь, вспотеют, потом простывают!

- Учим, Елизавета Петровна, да такие одежды сложные, сама путаюсь!

- Да уж! – засмеялась воспитательница, - Иди уже, твой там заждался!

- Какой ещё мой! – возмутилась я, чувствуя, что краснею. Надо будет прогнать наглого Борьку, а то уже скоро кричать все будут: «жених и невеста»!

Когда я выбежала из садика, Борька заулыбался, и все слова вылетели у меня из головы. Подумаешь, ходит одной дорогой со мной, а люди чего только не напридумывают!

- Сань, давай портфель понесу.

- Ты бы дома был такой вежливый! А то вечно придумываешь какую-нибудь каверзу!

- Так, то дома. Вдруг подумают, что я… Дразнить будут.

- А ты не?.. – гаденько улыбнулась я.

- Не знаю, Санька, с тобой мне хорошо, давай дружить?

- Если больше не будешь меня пугать крысой.

- Не буду, Сань!

- Воду в валенки наливать…

- Сань, честное слово, нечаянно! И не вода там была, а…

- Что?! Ты насс… мне в валенки?!

- Да что ты?! Снег попал тебе в валенки, когда мы бегали по огороду, я видел, и не сказал… Потом добавил. Прости.

Я успокоилась. Потом не выдержала и рассмеялась. Надо же, додумалась! Насс… в валенки!

Борька тоже улыбнулся. Никакой он не противный! Завтра позволю ему нести свой портфель, только положу все учебники. Сколько там их? Четыре? Посчитаю: Арифметика, Русский язык, Родная речь, Природоведение. И тетрадки с дневником! Пусть несёт! Хорошо, что он учится в параллельном классе, в четвёртом «А». В моём четвёртом «Б» мне и Толика хватает.

Мы подошли к нашей маленькой начальной школе. Невысокое крыльцо подметала наша техничка, тётя Люба. Она неприветливо глянула на нас:

- Вон веник, ноги обметайте! Не намоешься за вами.

Мы тщательно обмели свои валенки, Борька также обмахнул от снега мою одежду, и попросил то же сделать с ним. Я смела с его телогрейки снег, сказала, чтобы шапку отряхнул, и вошла в коридор школы, нас уже поторапливали пришедшие следом за нами ребята.

В коридоре стояли шкафчики, где можно было оставить валенки, и надеть сменную обувь, что я и сделала. Борька сопел рядом.

Я подошла к своей парте и села на своё место. Толька уже ждал меня. Он робко посмотрел на меня и, сказав «здравствуй», попросил показать, как я сделала задачки и примеры по арифметике.

- Что, не справился? – ядовито спросила я. Толька покраснел, но ничего не сказал. Я не жадная, Толика мне жаль: дома у него пьющие родители, часто он ходит голодный. Я это вижу, и прошу иногда у мамы денег, на пирожки. Потом отдаю их Толику, сама отворачиваюсь, глотая слюну.

- На, половинку, - шепчет мне Толик, но я мотаю своими косичками:

- Не люблю я пирожки!

- Зачем тогда покупаешь?

- Пахнут вкусно! – пирожки, действительно, пахли умопомрачительно, с рисом и мясом! Стоили пять копеек. Или с картошкой… Иногда продавали колбасу в тесте за семь копеек, но это было вообще обалденно! Я тогда потихоньку съедала один пирожок сама, чтобы Толик не видел.

Вот так и мечтала я о пирожках, пока Толик скатывал примеры.

- Ошибок не наделай! – сказала под руку я, и Толька поставил кляксу.

- Ну вот… - огорчился он.

- Не страшно, не контрольная, - успокоила я его, и поняла, чем пахнет от Толика.

Мы тоже, иногда, когда приходил папа, устраивали праздники, папа с мамой выпивали, ели винегрет и другие салаты, а на другой день… Этот кислый запах…

Бедный Толик! Сходить к нему, что ли? Толик гордый, не пустит к себе домой, застесняется. Хорошо хоть, мои пирожки соглашается кушать.

- Что у нас первым уроком? Арифметика? – спросила я.

- Арифметика, - кивнул Толик, заканчивая списывать.

- Опять не дали сделать уроки? – спросила я. Толик махнул рукой:

- Пришёл дядя Коля, принёс бутылку, потом меня послали…

- Тебя за водкой посылают?! – Толик кивнул.

- И тебе отпускают? – Толик опять кивнул:

- Там тетя Яна работает, она знает папу. Иногда вместе выпивают.

- А мама? – удивилась я.

- Мама уехала от нас с Катей.

- А как ты…

- За папой приглядывать надо.

- Толька… - открыла я рот от изумления.

- Когда папа заснёт, я вытаскиваю у него деньги, покупаю продукты, готовлю.

- Папа тебя не бьёт за это? – Толик покачал головой:

- Он любит меня, когда не пьёт, жалеет, плачет…

- А… - но тут зазвенел звонок, и вошла наша учительница, Раиса Ивановна.

- Сегодня у нас новая тема, будем делить в столбик…

Ох уж, это деление! Запишешь десять цифр, потом, на что поделить, потом высчитываешь, высчитываешь, высчитываешь… Да вот, столько высчитываешь! Потом смотришь, где-то ошибка.

Мне стыдно перед Толиком, он быстро понял и решает трудные примеры, а я вся вспотела над ними, причём мне кажется, что когда-то всё это со мной было, и я - мальчик Саша… Я помотала головой: брр! Только этого мне не хватало! Мальчик! Меня даже передёрнуло. Откуда только такие гадкие мысли приходят?! Я вспомнила свой сон. Там я была взрослой… Дядей! Бред!

- Денисова, Саша! Ты уже решила?

- Нет ещё, Раиса Ивановна, - встала я.

- Что же ты вертишься?

- Трудные примеры… - ребята захихикали.

- Садись, Саша. Не такие уж они трудные, смотри, Зверев уже решил!

Я села, посмотрела в тетрадку Тольки, которую он подвинул мне, сравнила со своей. Вздохнула, и сосредоточилась на решении.

Когда прозвенел звонок, я сообразила, как надо решать примеры, и дело быстро пошло на лад.

Толька ушёл, а я задержалась, дописывая пример.

Закончив, вышла в коридор, и увидела, как ребята из четвёртого «А» повалили моего Толика на пол и возят его по половицам, пачкая его и так не очень чистый костюм.

- Ну ка, прекратите! – набросилась я на ребят. Надо сказать, все ребята были мелкими, на голову ниже нас, девочек, и они опасались связываться с нами.

- А то что? – нагло спросил Витька Шлыков, глядя на меня снизу-вверх.

- По шее получишь! – грозно сказала я. Между прочим, я могла проучить мальчишек, папа научил. И не только по шее. Папа учил боксировать, показывал некоторые запрещённые приёмы, которые советовал применять в самом крайнем случае.

- Ну, дай мне по шее! – дерзко сунулся он ко мне, вставая в боксёрскую стойку. Я не стала с ним миндальничать, и врезала ему по носу.

Витька закрыл лицо руками, а когда из-под них потекла ручейком кровь, заревел.