Туристы (СИ)

-Разумеется... – проклекотал Сенцов, стараясь не показать, что его генеральская уверенность улетучилась и остались только страх и ужас. -Пойдёмте! – профессор танком потащил Сенцова к “брахмаширасу” и пихнул его в центр грубого круга, начерченного мелом на бетонных плитах пола. Сенцов стоял ни жив, ни мёртв... И пол под ним, казалось, ходил ходуном и вылетал из-под холодных, вспотевших ног... Надо же – под “брахмаширас” поставили... Возможно, что это конец... И Сенцов не может попросить помощи у Красного... -Запускайте, коллега! – выкрикнул фон Рейс фон Вику, который забился за громоздкий пульт с огромными рычагами. -На счёт три! – пробулькал профессор фон Вик, передвинув первый из рычагов, скрипучий такой, нелепый, зелёный. -Стойте! – внезапно Сенцова спас сам фюрер, остановив этих двух психов взмахом руки. Учёные застыли, а фюрер, отыскав глазами топчущегося Шульца указал на него: -Испытайте лучше на нём! – и тот час же Шульца прочно схватили два плечистых эсэсовца. -Яволь! – согласились учёные нестройным дуэтом, а Красный наставительно повелел застопорившемуся от страха Сенцову: -Давай, увалень, чего стоишь? Выползай из-под него и держи достоинство! Сенцов внутри себя вздрогнул: да, он тормозит. Солдаты уже подпихивают Шульца, а он всё торчит, как дурацкий истукан. Приосанившись, чтобы не потерять сходство с настоящим Траурихлигеном, Сенцов сделал пару шагов в сторону, покинув смертельный круг, и тот час же на его место был поставлен Шульц. Шульцу не обязательно было показывать образцовую храбрость, и коленки его, обтянутые смешными брюками-галифе, заметно дрожали. Эсэсовцы благоразумно отошли подальше, чтобы их не зацепило ненароком. -Запускайте, коллега! – весело воскликнул профессор фон Рейс. Кажется, он даже рад аннигилировать человека – пританцовывает на одной ножке... живодёр... -На счёт три! – повторил профессор фон Вик, а жуткая зелёная субстанция так и пузырилась внутри прозрачного резервуара на макушке “брахмашираса”. -Не надо! – устрашенно пискнул Шульц, а на глазах его появились бессильные слёзы ужаса. Командиры, которые наблюдали за происходящим суровыми глазами, разразились гомерическим хохотом, и затопотали сапогами, породив такой ужасный шум, словно бы в этом замкнутом пространстве резвились африканские слоны. Сенцов тоже выжал хохот из сдавленной груди, чтобы не выглядеть белой вороной... -Как видите, уважаемые господа, наше оружие внушает раболепный страх малосильным! – хвастливо заявил профессор фон Рейс, который, очевидно, очень гордился собой. -Ладно, уберите этого труса! – сквозь смех распорядился фюрер, испепелив взглядом рыдающего под “брахмаширасом” Шульца. – Господа учёные, ваше оружие идеально! Оно обеспечит великой Германии абсолютную победу! Когда можно будет принять его на вооружение? -Нужно провести ещё пару испытаний, и вундерваффе может отправиться на фронт, мой фюрер! – заискивающе пропел профессор фон Рейс. – Максимум через три недели! Сенцов видел, как все они несказанно обрадовались, старался радоваться сам, но при этом натужно скрипел мозгами: зачем они решили раскрыть “брахмаширас”? Что-то здесь явно не так, а он прошляпил... Может быть, заговор уже провален? -Ну, чего ты снова торчишь? – запыхтел через наушник Красный. – Давай, увалень, спроси, остаются они на банкет, или нет? Сенцов снова поймал себя на том, что бестолково торчит и пялится в одну точку. А фюрер со своими прихвостнями, между тем, уже собрался уезжать. “И зачем им тот банкет?- раздражённо подумал про себя Сенцов. – Пусть уберутся побыстрее, и я отдохну от них, наконец!”. -Давай! – подгонял Константина занудный Красный, и он, слушаясь, снова притворился Траурихлигеном. *** Майор Баум был строго проинструктирован: как только кортеж фюрера покинет Краузеберг – он должен будет позвонить на пост охраны номер пять и отдать приказ: расстрелять кортеж из базук, похитить фюрера и заменить его подготовленным двойником. Этот план Эрих Траурихлиген назвал “Операция “Капкан”” и продумывал его целых два месяца. Его заранее предупредили о намерении Гитлера посетить Краузеберг и увидеть “Лучевой дезинтегратор” – якобы грозное оружие, изобретённое пленёнными в подземном бункере учёными, которое с одного выстрела сбивает эскадрилью самолётов. Всё командование в Берлине было уверено в непобедимости “Лучевого дезинтегратора” и в том, что это “вундерваффе” станет техническим прорывом и поможет выиграть войну... И лишь немногие знали, что грозный на бумаге “Лучевой дезинтегратор” представляет собой лишь бесполезную железку, плацебо, призванное скрыть существование “брахмашираса”... Дотошно выполняя инструкцию, ведь иначе ему грозил погибельный кол, майор Баум вытащил из кармана свой смартфон и собрался звонить на пятый пост. Уже пора – кортеж несётся по лесной дороге. Едва палец майора коснулся сенсорного экрана, как раздался звонок. Майор с удивлением взглянул на экран и обнаружил, что звонит Рудольф Шталь – сообщник Траурихлигена в Берлине, фантастическим образом продвинутый в адъютанты Гитлера и призванный следить за каждым его шагом. -Ало? – вопросительно произнёс Баум, придвинув трубку к уху. -Баум, срочно передайте Эриху, что у вас не настоящий Гитлер! – полушёпотом затараторил Рудольф Шталь и, кажется, подавлял одышку. – Я только что видел настоящего Гитлера в “Волчьем логове”! Отмените операцию “Капкан”! Конец связи! -Есть! – поспешил согласиться с ним Баум и сбросил вызов, намереваясь тут же позвонить Траурихлигену... ПИЛИК! ПИЛИК! – громко “сказал” его смартфон, возвещая о том, что аккумулятор разрядился. -Чёрт... – пробухтел Баум, с ужасом понимая, что забыл поставить смартфон заряжаться на ночь... ПИЛИК! – снова издал смартфон и на время “умер”, замолкнув и потушив экран... -Да, чёрт! – плюнул Баум, забил бесполезный гаджет поглубже в свой карман и со всех ног понёсся по коридору, чтобы вовремя предупредить группенфюрера и не дать совершить фатальную ошибку.

====== Глава 141. Персональный “брахмаширас” Сенцова. ======

Проводив страшных гостей до автостоянки, Константин Сенцов вернулся в апартаменты Траурихлигена. Забравшись с ногами в удобное мягкое кресло, он сидел, бестолково таращился на пламя в камине и оправлялся от шока: это же надо простому человеку – живого Гитлера увидел! Громкий стук в дверь заставил Константина вздрогнуть – он никого не ждал... тем более, тех, кто стучится... -Кто там? – осведомился он, стараясь грозно рявкнуть, а не мямлить перепуганным тоненьким голоском. -Баум! – лаконично сообщили из-за двери таким голосом, словно бы не желали быть услышанным. -Войдите, – позволил Сенцов, тут же приняв грозный вид. Экзекуция на день сегодняшний не закончена – ничего, он потерпит. Главное, что впереди его ждёт глубокий здоровый сон до самого утра... Майор Баум ввалился к нему с таким видом, будто бы за ним гнался медведь. -Что с вами, Баум? – осведомился Сенцов, сдвигая брови, как настоящий Траурихлиген... похоже, он уже начал привыкать к этому... Баум же мангустом скользнул вдоль стены и мигом оказался возле Константина, воровато оглядываясь по сторонам. -Это – не Гитлер, это – двойник! – шепнул Баум на ухо Сенцову, не заметив в кабинете ничего опасного для себя. – Что нам делать, ваша светлость? Сенцов не знал, что задумал делать Траурихлиген. Может быть, он готовил Гитлеру ловушку? А может, и нет... Константин замялся, мучаясь раздумьями, но тут затрещал его наушник. -Старлей! – зашептал Красный. – Скажи так: “Отменяем операцию. Двойника надо выпустить живым!”. -Отменяем операцию. Двойника надо выпустить живым! – повторил Сенцов, стараясь точно скопировать интонацию Красного. Спасибо, Красный – настоящий друг! Что бы Сенцов делал, не будь Красного?? Болтался бы на колу, около попавшихся партизан! -Есть! – тут же согласился Баум, скользнул в угол и исчез в потайном ходу. Как только за широкой спиной майора задвинулась фальшивая стена, Сенцов с облегчением откинулся на спинку высокого кресла и выпустил из себя воздух. Ура... Наконец-то это закончилось и Сенцов сможет спокойно отдохнуть. Наверное, за день сегодняшний он сбросил килограмма четыре – от нервов. Да, с такой жизнью никакого пузца не останется, это гарантировано. И почему Траурихлиген каждый раз так рвался сюда из нормохроноса?? Поселился бы в тихом двадцать первом веке... Сенцов бы точно поселился в двадцать первом веке... -Красный, Бисмарк... – шепнул Сенцов в невидимый игрек-микрофон, который запрятали в воротник его кителя. – Приём, можем поболтать. -Приём, Старлей! – тут же отозвался Красный. – Что там у тебя? -Красный, я нашёл “брахмаширас”! – зашептал Сенцов, поминутно оглядываясь то на дверь, то на фальшивую стену. -Да ну! – не поверил Красный. – Когда это ты успел? -Да ты же видел всё через камеру! – фыркнул Сенцов. – Двое учёных в бункере – они демонстрировали “брахмаширас”! Они решили слить его гауляйтеру, Гитлеру и всем остальным. Всё, нету секретов, Красный. И что это значит, ты можешь мне сказать? -Расслабься, Старлей! – хохотнул Красный, прыская в рукав, чтобы подавить смех. -И что тут смешного? – не унимался Сенцов, подспудно чувствуя, что Баум выявил в нём самозванца, решил “свернуть лавочку” с заговором, а после – прикончить Сенцова и свалить его смерть на партизан. -Неужели, ты решил, что эта штука – “брахмаширас”?? – Красный уже смеялся в открытую, заставляя Сенцова кипеть. – У твоего гибрида – инженерные мозги, а ты не понял, что они пихнули им обогреватель, аквариум и железный круг? Да не, Старлей, я тебе не верю, ты шутишь! -Нет, не шучу! – разозлился Сенцов и тут же осёкся. – Как это – не “брахмаширас”? Он же от двух кроликов мокрого места не оставил! Красный давился смехом, и Сенцов слышал, как около Красного заливается Бисмарк. Они просто поднимают его на смех... Неужели Сенцов такой глупый, что не отличил обогреватель от “брахмашираса”? -Да эти два клоуна просто надули всех кретинов и радуются! У них карманный фонарик приделан и дырка в полу! – весело болтал Красный, а Бисмарк всё гоготал на заднем плане. – Мне в камеру, Старлей, всё видно! Я думаю, они этой балдой прикрывают и “брахмаширас”, и заговор! А то, представь, как их тут будут жучить, если что-то заподозрят? -Чёрт! – буркнул Сенцов, ёрзая в кресле. Неужели он такой непроходимый дурень?? Даже гибрид чёртов не помог... -Не парься, Старлей! – говорил тем временем Красный. – Сейчас, Баум выпустит всех из города, и ты сможешь поспать! Только чур, сними ботинки, а то прищучат! Чёрт, пока Сенцов был ментом – он сам и жучил, и прищучивал! А теперь что? Он дурацкая подсадная утка, и ему ничего тут не разгрести и вовек! -Достал ты меня со своими ботинками! – пропыхтел уставший и сонный Сенцов. – Спать хочется, как чёрту! Будь Сенцов у себя дома – он бы просто закрыл глаза и заснул бы прямо в кресле. Но настоящий Траурихлиген так не спал, и поэтому Сенцов, злою неволей вынужденный делать всё, как настоящий Траурихлиген, заставил себя оторвать телеса от кресла и уползти в чужую спальню. Красный не разрешил Сенцову ничего тут поменять, и Константин каждый раз с большим трудом засыпал в зловещей компании мраморных ангелов и огромного нехронального телевизора, который висел прямо напротив кровати и, словно бы, прожигал его насквозь своим “лазерным взглядом”. Константин стащил сапоги и поменял мундир на пижаму – так было положено настоящему Траурихлигену. Задвинув тяжёлые бархатные портьеры – для успокоения собственных нервов, потому что окно и так защищала непроницаемая светомаскировочная штора – Константин задул свечу и улёгся в кровать. Сенцов закрыл глаза и замер на подушке, укрылся одеялом с головой. Всё, наконец-то, этот день закончился, его никто не убил, он не срезался, не провалил задание и... не нашёл “брахмаширас”. Ладно, Сенцов и так выпрыгнул из кожи вон, “брахмаширас” можно оставить на завтра. Или на послезавтра, или на после дождика в четверг. У Сенцова вечность впереди, чтобы найти дурацкий “брахмаширас”, и ещё одна вечность для того, чтобы разобраться, как он работает. А на сегодня всё, Сенцов отпахал “программу максимум”, и может спать. Маскировочная штора не давала свету с улицы проникать в комнату, и над спящим Сенцовым сгустилась полная темнота. Тишина набивала мозги ватой, и Константин погрузился в тёплый и густой сон.