Змиулана: красавица или чудовище?

— Ну, надо же, до чего я дошел?! Еду поклоняться языческим богам… — вслух заметил Селиванов, положив трубку — Надеюсь, они там у себя не творят ничего противозаконного!

Но, несмотря на весь скептицизм, Дмитрий принялся укладывать вещи в чемоданы. Поездка обещала быть нескучной.

<p align="center">

— Не верю, что ты на это согласился,  — сказал Александр, узнав, куда и зачем направляется Дмитрий.  — Ты уверен, что должен ехать туда?

— Да, Саш, пусть это и звучит глупо, но я хочу попробовать. И дело даже не в том, кому они поклоняются. Пусть верят хоть в дырку от дуршлага, мне все равно. Но если есть хоть малейший шанс на исцеление, я просто обязан его использовать.

— Это понятно, но почему-бы тебе не взять с собой личную охрану?

— Миролюб выставил ряд условий, которые я должен исполнить, — поведал товарищу Дмитрий. —  Одними из них было неразглашение местонахождения храма посторонним и прибытие без сопровождения.

— Тебе не кажется странной такая конспирация?

— Кажется, но я поеду.

Дмитрий сдержал слово и поехал на встречу один. В назначенном месте, почти на самой окраине города,  его поприветствовал мужчина, лет сорока с небольшим. Вопреки ожиданиям Дмитрия, «сектант» был одет в приличный деловой костюм, а речь и манеры выдавали его причастие к интеллигенции. Миролюб не возражал, когда Дмитрий проверил его документы. Селиванов подумал  и записал для себя полученные данные, в том числе и номер УАЗика, на котором приверженец старины приехал на встречу. «Надо же, Миролюб — его настоящее имя!» — отметил про себя Дмитрий.

Когда все основные моменты встречи были улажены, настала пора выдвигаться  в путь. Миролюб предупредил Селиванова, что дорога предстоит долгая и трудная, а, местами, и вовсе непроходимая.

Унылый пейзаж из полей, лесов и рек, сменявших друг друга, за время пути настолько утомил Дмитрия, что он чуть не задремал в пути. Когда же Миролюб свернул с трассы и поехал прямо по сосновому лесу, следуя по только ему известному пути, Селиванову стало не до сна. Ухабы и кочки заставляли его подскакивать, ударяясь головой о крышу автомобиля, и каждый такой прыжок дикой болью отзывался в его теле. Но  Дмитрий продолжал свой путь, стиснув зубы и постанывая при самых невыносимых приступах.

Когда Миролюб, наконец, остановился, Дмитрий еще долго сидел в машине, уткнувшись лбом в руль. Попытка пошевелиться отозвалась тупой непрекращающейся резью в области спины.

— С Вами все в порядке? — спросил поспешивший к Селиванову Миролюб.

Ответить Дмитрий не смог: в его голове словно стучал кузнечный молот, а снопы искр, высекаемых им, разлетались по всему телу, причиняя нестерпимую муку. Селиванов попытался приподнять отяжелевшие веки, но увидел перед собою лишь плотный серый туман, разговаривающий голосом Миролюба.

Когда Дмитрий все же открыл глаза, то обнаружил себя лежащим в душно натопленной избе на невысокой, застеленной пуховой периной кровати.

— Окна открой, — полу-попросил — полу-приказал он сидящему рядом с ним Миролюбу.

— Дождь на улице, вот мама и расстаралась, — пояснил язычник, поспешивший исполнить указание гостя. — Что же Вы сразу не сказали, что Вам плохо? Мы могли бы остановиться и немного передохнуть.

— Ничего, переживу, — отмахнулся Дмитрий. — Скажи лучше, мы на месте? Когда начнем исцеляться?

— Что, Вы?! — удивился Миролюб. — Проведение обрядов — дело серьезное, к нему надо подготовиться. Да и отдохнуть Вам не помешает.

— На том свете отдохну, — мрачно заметил Селиванов. — И как же мне нужно готовиться?

— Вам бы лучше с нашим жрецом поговорить, он лучше объясняет.

— А без этого обойтись нельзя?

— Можно попробовать и обойтись. Завтра Безгнев, наш жрец, будет вместе с другими участниками общины проводить обрядовое славление, и ты тоже можешь поучаствовать.

— И что я должен делать? Попросить ваших богов  об исцелении?

— Нет, славят, ничего не прося. Славить — значит возносить хвалу, прославлять. И можно обратиться не к Богам, а славить родственников, друзей, да кого угодно.

— И чем мне это поможет?

— Боги сами знают, кому что подать, а ты, в свою очередь, можешь помочь тем, кто нуждается в тебе. А еще можно поднести Богу требу, по ней узнают и о тебе, и о твоей просьбе.

— Что еще за треба?

— Жертвоприношение.

— Я, что, буду должен кого-то убить?! — взвился Дмитрий.

— В славянской вере не приносят кровавых жертвоприношений, — успокоил гостя Миролюб. —  Обычно отдают в дар то, чем богат каждый. Женщины пекут хлебы,  ремесленники подносят плоды своих трудов. Вы же можете обойтись парой купюр.

— А-а-а…  — протянул Дмитрий, — вот в чем дело. Чем больше даешь, тем тебя лучше слышат?