Возрождённое завтра (СИ)

- Здравствуй, Т’чи, - Т’геллан протянул руку для дружеского приветствия. Бронзовый смотрел по сторонам, раздумывая, погреться ли ему на солнышке или искупаться. Оставляя право выбора за драконом, всадник отдал всё внимание новичку.

Итачи пожал руку, отмечая крепкую хватку.

- Объясни мне как дилетанту, - попросил он.

- Понимаешь, Т’чи… кстати, пошли перекусим, а то скоро не до этого станет. С ног валиться начнёшь.

- Я не против, - кивнул Итачи. Кому лучше знать, как не прямому участнику той самой суматохи.

По ходу к кухне Т’геллан принялся доводить до сведения будущего коллеги информацию, которую – опять же – каждый ребёнок в Вейре без запинки отбарабанит, едва научится говорить:

- Ошибка С’клина в том, что он не позаботился набрать высоту. Нельзя уходить в Промежуток вслепую, а уж выходить – тем более. Нужна высота. Обязательно!

- Можно полюбопытствовать, для чего?

- Однажды горняки обнаружили в скале вмурованные останки дракона и всадника. Такой же глупый юнец, шалопай, решивший показать, на что способен. Риск – дело зачастую ненужное. Он уместен в бою, но не в повседневной жизни. Ох и получит он у меня! Только вернётся.

Вместо неба попасть в скалу – и вправду сомнительное удовольствие.

- Ну а ты, Т’чи. Чем занимался?

- Всем понемножку. В основном помогал готовить вёдра с холодилкой и мазь.

- Я не о сегодняшнем дне. Холодилкой ты ещё изваляешься по самое не могу, гарантирую. На себе прочувствуешь её действие.

- Опасно?

- Да нет. Кожа теряет чувствительность.

Анестетик. Универсальный выход с учётом адской боли от некоторого вида ран. Потом они пришли, где сразу же от Фелины и Маноры получили полные порции горячего жаркого с кусочками мяса. И снова ароматный кла, к которому Итачи уже начал привыкать. И снова булочки. На этот раз политые сахарной глазурью. Их хотелось схватить и сразу запихнуть в рот. Глупое желание и необоснованное. Итачи медленно повернул голову в другую сторону.

- Ешь-ешь, не мнись, - Т’геллан разгадал его желание и пододвинул тарелку с булочками прямо под нос. Сам сцапал верхнюю и принялся с аппетитом её уговаривать.

Итачи понял, насколько серьёзна угроза таинственных серебристых Нитей, когда первый дракон появился над Вейром в опасной близости от края чаши. Сторожевой дракон встревоженно затрубил, объявляя начало суматохи.

Боже. Неужели всё происходящее до этого было всего лишь разминкой!

Коричневый зверь с громогласным рёвом лавировал порванным крылом между воздушными потоками. Дважды неудачно полоснул по внешней стене пещеры Рождений. Всполошились остальные драконы, поднимаясь в воздух. Всеми силами готовились поддержать собрата и обеспечить посадку. Общими усилиями это кое-как удалось. Коричневый ещё крылья не успел сложить, как персонал поспешил к нему. Всадник спрыгнул вниз и моментально обхватил голову своего дракона, стремясь разделить с ним его боль. И сам весь в крови. В кожаной куртке прожжённые дыры. А в них тоже кровь.

Итачи автоматически ринулся к ним… и встретился шаринганом с раненым драконом. Крылатый просил поскорее облегчить боль. Но не ему, а всаднику. Всадник же, напротив, всем и каждому внушал, как необходима помощь его зверю. Когда дракон понял, что создал ментальную связь с другим человеком, без промедления показал жуткую картину. Он спалил большой клубок Нитей, уклонился вбок, давая простор другому, снова атаковал, опять пламенный язык. Следующая атака оказалась неудачной. Огонь истончился и сразу же потух, не уничтожив сгусток врага до конца. Впрочем, с ним расправился зелёный. А коричневый повернул голову назад, распахивая пасть. Его зубы начали дробить вложенный в неё кусок огненного камня. Он не успел. Не заметил. Предупреждающий сигнал запоздал – и одна Нить… всего одна! Опустилась на плечо всадника. Его боль дракон прочувствовал как свою. А затем второй конец Нити тронул крыло. Мгновенный ожог. Ужасающее вещество. Ему всё равно, что уничтожать. Оно непривередливо и бездумно. И всё поглотила тьма. Сплошная. В ней не существовало ничего, лишь холод и боль в пульсирующей ране.

У Итачи перехватило дыхание. Он не мог вздохнуть до тех пор, пока лёгким не стало неуютно. А коричневый уже снова летел посреди смертоносного дождя. И снова исчез, чтобы появиться в Вейре. Но второго раза Итачи не захотел переживать. Прервал зрительный контакт прежде, чем жуть Промежутка добралась до его сознания. Шаринган потух. Невероятным усилием он заставил себя шевельнуться. Кивнул. Протянул руку и прикоснулся к носу дракона. Несколько минут в Гендзюцу – миг в реальности.

- Отпусти дракона, Г’дар, - по имени назвал Итачи, оттаскивая всадника от коричневого. Он уже знал, как поступить. Раны – не редкость в его прежнем мире. Просто нужно переключиться на другой их вид.

- Бальзама сюда! - неожиданно скомандовал он на манер капитана АНБУ. Его властному тону невозможно не подчиниться. Подоспевший паренёк даже не подумал возражать. Резво поднёс миску с веществом.

Итачи хотел окунуть руку, но встрепенулся. Терять чувствительность кожи он не торопился.

- Я в порядке, - причитал раненый всадник. В порядке. Помогите Прит’у.

- Поможем, - заверил Итачи. Окунул руки в так же быстро поднесённое масло, размазал его по ладоням и тогда уже принялся за бальзам. По мере того, как средство начинало действовать, дракон становился спокойнее. Его крыло давно уже блестело от щедрого слоя холодилки. А под ним скапливалась тягучая зеленоватая жидкость. Ихор, драконья кровь.

- Надо остановить кровь, - понял Итачи. Только как при остальных применить медицинское дзюцу? Он им владел, конечно, не в совершенстве, но подспорье значительное.

- Т’чи, - назвал его по имени целитель. Его имя тоже ускользнуло от сознания Итачи, - ты всё верно сделал. Теперь нужно остановить кровь. А то он потеряет сознание, а Прит’ будет сходить с ума от тревоги. В подтверждение коричневый взревел.

Как выяснилось, раны не всегда столь серьёзны. В течение ближайшего часа – уже третий с начала Падения – поступали пациенты только сильно кровоточащие или с чересчур болезненными ожогами. Некоторые из них после обработки вернулись в строй. Миррим ничуть не преувеличила. Только её причитания заставляли поначалу усомниться в реальности опасности. Итачи вписался в первые ряды помощников. С мощной поддержкой Арджит’а за спиной будто чувствовал прилив сил.

А в первой четверти четвёртого часа поступил пациент, растревоживший всех драконов без исключения. Они трубили до тех пор, пока всадники не попросили их помолчать. Но на Вейр опустился шлейф дополнительной нервозности. У зверей глаза полыхали жёлтым огнём, выражая нарастающую тревогу.

Высоко в небе мелькнуло золото. Королева? Безумство драконов едва не передалось Итачи. Так вжился в роль!

Арджит’ тоже оказался втянут в общую тревогу:

«У неё ранен кончик крыла».

- Как такое могло произойти! - воскликнул явившийся с тазиком в руке Т’геллан. Хмурый, так не похожий на себя.

- Боковой ветер, - почти в отчаянии вскричал один из всадников, дракон которого подвергался обработке раны на бедре.

«Крылья пропустили одну нить, - пояснил Арджит’ то, что слышал сейчас каждый из наездников, - у всадницы закончилось горючее в баке. Триат’а не успела увернуться».

- Скорлупа и осколки! - выкрик, - ей же вот-вот подниматься в брачный полёт!

- Это значит, её сможет догнать любой дракон? Не только бронзовый? - невпопад брякнул Итачи и тут же пожалел о несдержанности. На него посмотрели как на полоумного сразу несколько пар глаз. Вновь затрубили драконы в знак протеста. Мысленно Итачи увидел выбирающегося из озера Арджит’а. Обеспокоенный дракончик торопился к Итачи на помощь.

- Нет-нет, Арджит’, оставайся там! - поспешно выпалил Итачи.

- За королевами летают только бронзовые, - один из всадников счёл необходимым устранить недопонимание новенького, - но если она не сможет быстро лететь, полёт будет коротким. А если полёт короткий, королева не сумеет отложить хорошую кладку.