Возрождённое завтра (СИ)

«Неужели они не понимают?» - всколыхнулся в душе Итачи буран протеста. Если они её уведут – она совсем падёт духом.

- Нет, - так же тихо, но твёрдо остановил он попытки устранить Брекку.

- Т’чи! - внезапно она воспрянула, её глаза сквозь мутную пелену слёз вспыхнули, она схватилась за всадника как за последнюю нажеджу, - ты можешь сделать это! Ты же нашёл меня ТАМ! Прошу тебя!

Всхлипы, потонувшие в гомоне наблюдателей, в сочувствующих восклицаниях, в желании помочь. Но никто из них не знал как. Оставить её в покое – вот выход.

- Да, - Итачи с готовностью кивнул, не отводя смелого взгляда.

Из нижних пещер уже тащили мазь и материал для перевязки. Снова заметное оживление. Пережив первый шок, люди взялись за работу, помогали, слушались малейшего распоряжения целителя. И всё это на глазах у поникшей Брекки. Она сама хотела принять участие, но если руки дрожат, то можно навредить. Итачи продолжал держать её, как до этого обнимал Талину на карнизе вейра Триат’ы. Его вторая половинка, его госпожа тоже спустилась. Излучала только сочувствие, но ни капли банальной ревности. Она понимала. Отлично всё понимала. Наверно, представляла тот день, когда Итачи падёт жертвой собственного проклятья. Будет ли он походить на этот? Позволят ли ей смотреть на его последний вздох? Нет, лучше в одиночестве, только с Арджит’ом. Уйти в Промежуток, разом заканчивая все мучения.

- Нет! Нет! - запротестовала Брекка, когда Ф’нора погрузили на носилки и попытались унести.

- Мы идём за ними, - живо заверил Итачи, поддерживая несчастную девушку. Переглянулся с Талиной, получил согласный кивок и продолжил вояж по ступеням вверх. Позже разберётся, как действовать. Ни за что не позволит уйти коричневому всаднику. Ф’нор не имеет права оставлять Брекку. Она этого не заслужила. Потеря очень даже могла окончательно сломить дух печальной девушки.

Алая Звезда оказалась свирепой соседкой. Зато никто больше не имел права упрекать всадников. Они выполнили эгоистичную просьбу лордов. Последние могли оставаться довольными.

Вихри из цветных обжигающих газов и жар от близкого солнца. Поверхность планеты раскалилась и охотно приняла Ф’нора в объятия. Но они выжили. Каким-то невообразимым чудом, волей судьбы, силой духа…

Итачи поднялся в вейр Ф’нора незаметной тенью. Поздний вечер сменился ночью, но никто ещё не спал. Масляные лампы светились по всей чаше, не успевшие успокоиться люди сновали туда-сюда. Итачи отвернулся от привычной суеты и тихо прокрался мимо израненного Кант’а, густо намазанного заживляющей мазью. До сих пор не слышит, не отзывается на слова Арджит’а и Триат’ы. Подавив желание прикоснуться исцеляющей чакрой, Итачи проследовал во внутренние покои. Только впустую растратит силы. Дракон слишком огромен, а Ф’нору его способности могли помочь.

Возле постели суетилась Манора. Должно быть, страдала не меньше Брекки. Всё же она его мать. Сама девушка лежала на подобии кушетки. Настойка сонного отвара. Иначе она не могла успокоиться. Ей понадобятся все силы, дабы вытянуть всадника за собой из пугающего состояния комы.

- Т’чи, как хорошо, что заглянул, - измученная Манора вытерла руки о передник и встала навстречу.

- Тебе надо отдохнуть, Манора, - так же тихо проговорил гость, - оставь инструкции, я прослежу за ним. За ними обоими.

- Бедняжка Брекка, - покачала головой она, но смотрела на сына. Наверно, хотела прижать его к себе, как маленького ребёнка, но не осмелилась. Итачи не знал, что её останавливало: опасение причинить дополнительный вред израненнму телу или посторонние. Неважно. Надо дать всем отрешиться от произошедшего. А шиноби умел держать себя под контролем, заставлять двигаться, превозмогая усталость и боль, наплевав на собственные желания и потребности.

- Мне нужно спуститься в кладовые, а потом…

- Ничего не нужно, - покачал головой Итачи, чувствуя себя покровителем, - целитель наложил мазь. Он спит. А ты только будешь себя изводить. Иди, Манора, без тебя никто не сумеет испечь таких вкусных мясных пирожков.

Она улыбнулась. Через силу.

- Так юн, а уже умеешь находить нужные слова, - не выдержала, пальцами прочесала его свисающую на лицо чёлку, отводя её назад. Наверно, таким же незамысловатым жестом она выказывала любовь к Ф’нору, а к Итачи – благодарность.

Когда портьера за ней перестала колыхаться, Итачи придвинулся поближе. На подушке возлежала золотая Гралл. С другой стороны, прильнув всем телом к хозяйке, дремал бронзовый Берд. Королева отважно зашипела, как только Итачи протянул руку. Не спасовал, обратил глаза шаринганом и шёпотом обратился к ящерке:

- Я не сделаю ему ничего плохого, - доверие, ласка, сочувствие, стермление помочь. Всё это адресовывалось королеве. Она поверила и благосклонно чирикнула, но с наскрываемым вниманием следила за рукой всадника.

Итачи приподнял веки пациента и заглянул в его глаза. Зрачок сужен, что являлось хорошим признаком. Он не умрёт. Никто ему не позволит. Бенден мог обойтись без Итачи. Но без Ф’нора – никогда. Лёгкое проникновение в потемневший разум не встретило сопротивления. Ни одного подводного порога или нотки возмущения. Коричневый всадник пребывал по ту сторону границы. Пустота Промежутка, обдуваемая пробирающими ветрами смерти. Настойчивость. После нескольких бесплодных секунд поиска Итачи наткнулся на что-то живое во всём мёртвом океане. Оно метнулось навстречу как потерявшийся в лесу ребёнок. Оно засияло от счастья… и тут же потухло. Радость сменил страх.

- Кант’, не уходи, - позвал Итачи. Наяву губы его не шевельнулись, всё происходило там.

Коричневый послушался. Куда ещё идти? Всадник не отвечает, хотя жив. А здесь одиночество и боль.

- Вот так, - мысленно Итачи прикоснулся к невидимой морде, - ты нужен ему. Вернись, Кант’. Сейчас. Когда он очнётся, ты должен быть рядом.

Согласие. Робкая надежда.

- Я никогда тебе не врал. Поверь и на этот раз, - последнее заверение. Сознание дракона окутало Итачи и сопроводило вглубь запределья. Ещё немного. Только бы найти Ф’нора, поймать его в Гендзюцу и насильно вытащить на свет. Пусть будет боль, он переживёт. Но хоть растворится та, что окружвет Вейр непроницаемым коконом.

- Т’чи! - влетел чужой голос, прозвучавший резко в благоговейной тиши.

Он моргнул, теряя контакт со зверем. Но Кант’ вне опасности. Наверно, уже пришёл в себя и отчаянно ищет отклика у партнёра. Шевеление за стеной убедило Итачи в догадке.

- Кант’! - воскликнула проснувшаяся Брекка, готовая ринуться к ложу дракона и воочию убедиться.

Она осталась. Глаза ночного гостя поразили её. Зловещий алый цвет шарингана. Бездействие. Итачи ждал вердикта. Прятать клановое оружие поздно. Девушка – не деревенская простушка, которую легко одурачить, догадалась о методе связи. Протянула руку вперёд, но так и не прикоснулась к Итачи. Он поймал её задержавшуюся ладонь в свою и опустил вниз. Потом поднялся на ноги. Глаза снова цвета ночи.

- Я не смог достучаться до него, - покачал головой он. Если бы немного больше времени.

- Но ты нашёл Кант’а, - еле слышно. Брекка опустила голову. Смотрела прямо на закутанного в шкуры возлюбленного и не замечала. Пресытилась переживаниями.

- Ты слышишь его?

- Да. Он говорит со мной. Он благодарен… мы оба благодарны тебе, Т’чи. Ф’нор выживет. Кант’ в этом уверен.

Ни слова о странности. Она не боялась. Испытывала именно те чувства, о которых поведала. Тогда для неё не станет шоком другое дзюцу. Итачи вернулся к ложу и присел на краешек:

- Ему станет легче, - краткое пояснение, после которого ладонь обволокла голубая чакра с характерным жужжащим звуком. Итачи опустил руку на грудь пострадавшего и пропустил поток через его органы. Совсем немного. Ф’нор вздохнул глубже, спокойнее, ровнее. Никто не мешал. Даже тогда, когда рука бесчувственного всадника рефлекторно дёрнулась. Итачи не понял, чья это реакция: всадника или дракона. И самому становилось свободнее, груз постепенно растворялся. Ночь брала верх, поглощая остатки сил, глаза почти слипались. Слишком большая растрата чакры за один раз.