Пять новелл для принцессы книга 7

- Нет. Мы обязаны с честью заявить о вторжении, прежде чем хоть один из нас вступит на те земли, - возразил ему другой.

К вечеру мало кто сомневался в необходимости военной поддержки, но решить, как поступить верно, горожане не могли. Здесь к войне относились как к неизбежной необходимости. Все убедились, что она случиться, но напасть на земли соседей первыми пока еще считали поступком нечестным. Совет не только изобретал способ, но и подводил основание под нападение.

- Мы тратим время впустую. Король сказал, что будет думать, а значит, решение не будет быстрым. Молва опередит нас, и внезапность будет тщетной, - сказал один, кто более всех знал военное дело. - Нужно сначала заручиться поддержкой короля.

- Король требует, чтобы наше решение было прежде выверено и высказано ясно, - возразил всем хранитель дворца, который представлял короля на совете.

Совет зашумел, перебивая друг друга. Споры случались и прежде, поэтому все возражали всем, чтобы избавиться от возбуждения, успокоиться и продолжать беседу далее. Шум, впрочем, продолжался недолго.

Посередине большого круглого стола совета возникла фигура. Она появилась из воздуха, чуть в стороне от центра и первые мгновения казалась черным изваянием. Капюшон черного одеяния был наброшен на голову и скрывал лик пришельца. В наступившей тишине было слышно, как слегка поскрипывает его обувь, когда он стал поворачиваться вокруг своей оси. Его глаз никто не видел, но все поняли, что он оглядывает присутствующих. Тишина стала гнетущей.

- Войны не будет, - произнес голос из центра стола.

Ни шевеления, ни ответа.

Они знали, как выглядит слуга владыки. Испуг смешался с презрением. Они возразили про себя, но ни одно слово не вырвалось наружу, оставаясь только в умах. Протест. Молчаливый протест - вот каково было название этой тишине.

Мысли же были иными. "Напасть нужно. Они в былые времена притесняли нас. Они заслужили ответного притеснения", - думал кто-то. "У них нет правителя, а наш - великий. Он правит разумно, им не помешает наша власть", - думал другой. "Странно, что владыке неугодна наша распря. Он был бы рад, чтобы наш народ сократился наполовину в результате войны", - рассуждал третий.

- Войны не будет, - был ответ на все соображения сразу. - Вы храните ценные знания. Не разрушайте то, что храните.

Дверь зала тяжело открылась. Главы семей с облегчением увидели своего короля.

Он поднял глаза и смерил взглядом фигуру на столе.

- Что ты сказал? - обратился он.

- Войны не будет, - повторил слуга владыки и все заметили, что голос смягчился.

Никто не смеет возражать великому.

- Что ж. - Ко всеобщему неудовольствию в голосе короля прозвучало одобрение. - Войны не будет.

Потом он подошел к краю стола и протянул визитеру крепкую руку.

- А теперь, сойди оттуда, ты оскорбляешь наши традиции.

Темная фигура двинулась в его сторону и, опираясь на королевскую руку, тихо соскользнула со стола.

- Заканчивайте совет, как велит обычай, - покровительственным тоном сказал король.

Темной фигуре он указал на дверь. Слуга владыки гордой походкой направился к выходу.

Массивная дверь затворилась за обоими.

- Слово нашего правителя еще что-то значит для этих мародеров.

- Странно, что владыка запретил войну.

В это время за дверью пришелец и король наскочили друг на друга, как два детеныша в азартной игре. Капюшон слетел с головы, обнажая пышную шевелюру Эл, она взвизгнула, когда Радоборт подбросил ее вверх.

- Ты! - вырвалось у него.

- Тихо, - захлебываясь шепотом проговорила она. - Я до смерти соскучилась.

Они крепко обнялись после долгой разлуки.

- Я не верю, - признался Радоборт. - Бежим во дворец, того и гляди совет кончиться, и я потеряю всякое доверие, обнимаясь с тобой на глазах у глав, а тебе не поверят, что ты служишь ему.

Они поспешили скрыться за поворотом.

Совет заседал в доме Ладо. Уважение к нему осталось в душах горожан, и его дом стал общественным местом, поскольку никто не осмелился бы поселиться в нем сам или отдать гостям. К имени Ладо и его памяти в городе относились с трепетом.

Они миновали несколько погруженных в ночь улочек и оказались на храмовой площади. Эл как магнитом потянуло к храму. Она прошла по лабиринту коридоров и вошла в тот самый зал, где когда-то выстояла бурю. Ничего не изменилось, кроме центральной части. Здесь был возведен алтарь в виде той самой колонны, только теперь она не пустовала. Статуя в рост Эл, с ее чертами лица, только в женском одеянии высилась посреди зала. Гирлянды цветов самых разных обрамляли колонну и часть постамента. Лицо статуи смотрело вниз, в глаза зрителю. Эл застыла напротив и залюбовалась. Работа мастера была исключительно точной. Неужели кто-то на столько точно запомнил ее лицо? И все же она нашла отличие в глазах. Они были по-местному круглыми, чуть на выкате, от чего возникало впечатление, будто изваяние смотрит в самую душу.

- Поразительно, - призналась Эл. - Но это не я. Я была другой.

Радоборт ждал возражений, улыбнулся, потом положил руку на плечо. Рука коснулась гладкой, холеной одежды и невольно соскользнула.

- Так хотела видеть тебя Алмейра. Она не отходила от мастера, пока он не закончил работу. Она желала, чтобы ни единая черта не была утрачена.

Эл грустно вздохнула.

- Кто тут? Ночь не время для посещения храма.

К ним из темноты одного из входов приближался старик, по виду хранитель, но не Матиус.

- Не тревожься. Мы уйдем, - успокоил его Радоборт.

Старик даже не обратил внимания на своего короля. Он во все глаза смотрел на девушку, взгляд его был чуть сумасшедшим, как у предшественника и копна всклокоченных волос тоже напоминала все того же Матиуса. Он подался вперед и, обхватывая ноги Эл, стал сползать на пол.

- Госпожа.

Эл дрожь пробила от такого подобострастия, и она умоляющими глазами посмотрела на Радоборта. Он склонился, чтобы поднять старика. Ему удалось после двух попыток. Старик поднялся и с обожанием смотрел на Эл еще какое-то время. Он перевел взгляд на лицо статуи и улыбнулся ей.

Что-то было в его лице родное, но Эл приписала свои чувства жалости.

- Я только похожа на нее, - попыталась оправдаться Эл.

- Нет, - возразил старик. - Быть может меня узнать нельзя, но вас я знаю с детства.

И тут у Эл кольнуло в сердце.

- Хети?

- Да, госпожа, - подтвердил старик.

Эл растерялась. Она обняла его. Он остался невысоким, его макушка уперлась в ее ухо.

- Святые небеса. Я не надеялся увидеть вас опять. Чудо.

- Мне бы соврать, что я похожа. Но я не могу, - призналась Эл.

Она покачивала старика в объятиях.

- Вы убьете меня своей силой, я уже не мальчишка, - простонал он.

Радоборт осторожно отстранил Эл от него.

- Он прав, - согласился Радоборт.

- Я не могу остаться и говорить с тобой, - сказала Эл старику.

- Мне довольно только взгляда на вас живую, а ваш образ, - он взглянул на статую, - я знаю наизусть. - Вы поможете нам, как помогли когда-то?

- О чем ты? - спросила она.

- Не проси. Не проси, - остановил его Радоборт. - Ей нельзя. Эл, идем. Никому не говори, что видел ее, что видел ее со мной. Ее здесь не было.

- Да, да,- согласился старик. - Я буду молчать. Ее не было.

Радоборт силой вывел из храма опешившую Эл.

- Сколько прошло времени? - спросила она, уже у дверей дворца.

- Этот вопрос вполне можно ожидать от тебя, - улыбнулся Радоборт. - Почти четыреста лет.

- Сколько? - Эл как вкопанная застыла у двери.

- Я все тебе объясню. Ты только не стой тут.

Он потянул ее за собой, и они скоро были в коридорах дворца.

- Иди на наш балкон, где ты лежала после бури. Я приду туда, - сказал он и исчез в темноте.

Пока Эл стояла на балконе, ожидая короля, небосвод расцвел созвездиями, и Эл обращаясь туда, в глубину вечности спросила:

- Так давно? Четыреста лет?