Стервятник

Смирившись с близостью ожившего мертвеца, Люгер вновь занялся умирающей женщиной. Через несколько минут она пришла в сознание, но лучше бы она этого не делала. Вместо того, чтобы тихо перейти в лучший мир, она умерла с ядом в сердце и проклятиями на устах...

Графиня Норгус открыла глаза и увидела Люгера, склонившегося над ней. Она достаточно хорошо разбиралась в ранах и сразу поняла, что ее минуты сочтены. Последовавшие за этим ругательства оказались откровением даже для Стервятника... Невероятная злоба отравляла воздух... Жалкая, отвратительная и трагическая сцена... Из углов за истекающей кровью женщиной с надеждой следили крысы. Их зрачки сверкали в полутьме... Люгер пытался найти оправдание этой новой смерти и не находил ничего лучшего, кроме капризной и всегда зловещей судьбы, глумящейся над рассудком. Слот чувствовал себя отчасти виновным перед дочерью Алфиоса, несмотря на то, что с самого начала было совершенно ясно: в живых мог остаться только один из них. Сегодня ему повезло больше. Кто знает, что ожидало его завтра? Может быть, гораздо худший конец...

Она прокляла его самыми страшными из проклятий. Если существовал ад, они наверняка должны были встретиться там... Ее последние силы были истрачены на попытку ударить его кинжалом. Люгер отделался легкой царапиной на руке. Аббат Кравиус улыбался, наблюдая за ними... Агония. Варвар хладнокровно оборвал ее мучения. Он сделал бы то же самое и для собственного брата. Еще через минуту, несмотря на полученные раны, три всадника покинули комнату в поисках безопасного выхода из подземелья. Мертвая женщина досталась крысам. В любом случае, ее негде было хоронить.

Люгер надолго погрузился в мрачное молчание. Кравиус ехал за ним и все еще улыбался. С некоторых пор он вообще стал более веселым. Теперь Люгер немного побаивался того, что скрывалось внутри простреленного черепа бывшего аббата.

46. ПРИЗРАКИ В ПУСТЫНЕ

Подземелье оказалось обширным и сложным лабиринтом, распустившим щупальца своих ходов далеко в пустыню и имевшим выходы на поверхность в самых различных местах. Всех воинов Песка не хватило бы на то, чтобы перекрыть их.

Варвар уводил Люгера и Кравиуса все дальше на юг, пытаясь снова отыскать течение, потерянное во время бегства. Движение затруднялось тем, что каждый подземный ход имел множество ответвлений, некоторые из них оканчивались тупиками или обвалами. Чтобы не заблудиться, Люгер отмечал пройденные коридоры знаками на стенах. Однажды Кошачий Глаз все же нащупал течение, но вблизи не оказалось ни одного выхода на поверхность. Пришлось пересечь его и еще больше углубиться во владения клана.

Только когда ночная тьма накрыла землю, всадники выбрались из подземелья в одном из самых глухих уголков пустыни, удаленном от поселений. Это не означало, что они спаслись. У воинов Песка оставалась половина ночи для преследования и у них были более свежие лошади. Поэтому беглецы медленно, но безостановочно возвращались на север в поисках русла, тем более, что другие ориентиры отсутствовали, - не было видно даже свечения над заброшенным городом.

Варвар оказался сущей находкой для Люгера, - тот не представлял себе, как выбрался бы из подобной переделки без проводника. Течение было найдено к исходу ночи; затем оставалось лишь подгонять лошадей, передавая им свое чувство опасности. Слот знал по опыту, что любые лошади с севера уже пали бы, но пустынные животные оказались более выносливыми.

Всадники приближались к границе владений кланов и здесь их настигли наваждения, посылаемые Неприкасаемым Песка. Люгер был предупрежден, в противном случае, все могло закончиться гораздо хуже.

Все началось с того, что варвар заметил двух всадников, гнавшихся за ними. Несмотря на все усилия преследуемых, погоня неуклонно приближалась. Ночь уже отступала перед бледным рассветом и вскоре Люгер мог рассмотреть преследователей. К его неописуемому ужасу, это оказались Ястребы, изуродованные тела которых должны были бы находиться в Месте Пересечения. Но, что самое странное, появившиеся всадники заставили бежать и варвара. Тогда Люгер не придал особого значения этому обстоятельству, а позже он так и не узнал, кто же явился Кошачьему Глазу в облике преследователей... Кравиус не оглядывался, но и не отставал от своих спутников. Все трое спасались, словно звери, загнанные в угол, но это не могло продолжаться долго. У Люгера то и дело темнело в глазах. Каждый прыжок лошади отдавался в раненом плече резкой болью. Варвару также приходилось не сладко...

Когда преследователи приблизились на расстояние двух десятков лошадиных корпусов, Кошачий Глаз несколько раз выстрелил в них на скаку, однако это не остановило погоню. Впереди вырос невысокий хребет, расколовший пустыню на две части. Перед спасавшимися был выбор: объезжать его справа или слева. Любая из дорог могла упереться в тупик. Течение уводило Кошачьего Глаза влево. Стервятник оказался на распутье...

На скалистом уступе возникла еще одна фигура, показавшаяся Слоту смутно знакомой. Его ожидал еще один удар: несмотря на бешеный ритм скачки, он узнал Люрта Гагиуса, облаченного в зеленую мантию советника валидийского двора. Слабое подозрение зашевелилось в голове Стервятника, но не оно пока определяло его поступки. Вид человека, в гибели которого он считал себя виновным, поразил его.

Кошачий Глаз кричал что-то, но Люгер не обратил внимания на эти крики, как и на то, что варвар вряд ли видел какую-то фигуру на скалах. Люрт поднял левую руку и вытянул ее, указывая Стервятнику дорогу, огибавшую хребет справа. С этой стороны расстилалось гладкое поле, затянутое дымкой, скрывавшей горизонт. Люгера не остановило даже то, что по другую сторону хребта дымка отсутствовала. Он повернул направо и направил туда же начинавшую отставать лошадь Кравиуса.

Проезжая под скальным выступом, он поднял голову и еще раз посмотрел на Гагиуса, оказавшегося прямо над ним. И вот тогда одна маленькая деталь изменила его намерения. Он увидел руки советника, на каждой из которых было по пять пальцев. На правой блестело что-то - может быть, перстень с камнем из Вормарга...