Неизвестные Стругацкие. От «Отеля...» до «За миллиард лет...»:черновики, рукописи, варианты

И вдруг громовой голос Корнея:

— Стой, Драмба!

И сразу все стихает, исчезает видение. Драмба словно врастает в растерзанный кустарник. Гай оборачивается. В проломе стены стоит Корней. Гай, тяжело дыша, сверкая глазами, подбегает к нему.

— Здесь командую я! — хрипит он. — Я! Он шатается и трясет головой.

— Прошу прощения, господин, — виновато произносит он и силится улыбнуться. — Мы с Драмбой играем…

Корней спокойно говорит:

— Пора обедать, Гай. Ты заигрался. И между прочим: роботы не годятся в солдаты. Они устроены так, что не могут причинить вред человеческому существу.

Поздний вечер. Корней и Гай сидят на ступеньках крыльца. Рядом неподвижной глыбой застыл Драмба, его одинокий «глаз» слабо светится в темноте.

— Конечно, мне жаль расставаться с тобой, дружок, но так тебе будет лучше, — говорит негромко Корней — Ребята они славные, и тебе не будет с ними так скучно…

— Как угодно господину, — почтительно-покорно произносит Гай и, помолчав, спрашивает: — Много их там?

— Трое или четверо. Все твои сверстники. Боевые ребята. Гай оживляется.

— Боевые? Солдаты?

— Нет, — серьезно говорит Корней. — Они не солдаты. Не такие, как ты, во всяком случае. Но они смелые и много умеют. Им предстоит ходить на неведомые планеты, а там бывает очень опасно.

— Что они делают?

— Учатся.

— Школяры? — презрительно спрашивает Гай.

— Н-ну, что-то в этом роде.

— Только пусть не пробуют задираться. Бойцовые Коты никому не дают спуску, клянусь Черным Зверем!

— Ты с ними подружишься. К ним иногда приходит звездолет…

Гай вздрагивает.

— … может быть, они возьмут тебя с собой на Луну, на Марс… посмотришь другие миры… С минуту длится молчание.

— Да, — говорит Гай. — Я думаю, мне с ними и вправду не будет скучно. Только…

— Что?

— Нельзя ли мне взять с собой Драмбу?

— Бери. Дарю его тебе. — Корней поднимается. — Пора спать, дружок, — говорит он.

Солнечный день. Сад. Корней и Гай молча идут по песчаной дорожке к кабине нуль-транспортера. За ними неслышной походкой движется Драмба. Корней, не глядя, протягивает в сторону руку ладонью вверх, с ветки на ладонь падает яблоко. Корней протягивает яблоко Гаю.

— Хочешь?

Гай отрицательно мотает головой. Корней очень обычным для нас движением обтирает яблоко и откусывает от него. Они подходят к кабине. Первым в кабину входит Драмба. Гай задерживается на пороге и оборачивается к Корнею.

— Если они будут задираться, — предупреждает он, — я их так отделаю, что век будут помнить, клянусь Черным Зверем…

Корней успокоительно кивает ему с набитым ртом. Прожевав и проглотив, он произносит:

— Все-таки ты будь помягче с ними. В сущности, они неплохие ребята.

Гай входит в кабину. Корней, бегло взглянув на солнце, говорит:

— Через две минуты на их меридиане будет ровно полдень…

Он протягивает руку через плечо Гая и быстро щелкает клавишами на панели, затем отступает, закрывает дверцу и поднимает руку в прощальном приветствии.

Гай кланяется ему, поворачивается к нему спиной и нажимает стартовую кнопку.

Исчезает сад, исчезает Корней, исчезают стены кабины. Гай и Драмба стоят на блестящем металлическом диске в два метра диаметром в центре широкой полукруглой поляны на берегу реки, с трех сторон окруженной лесом. В десятке шагов от обрывистого берега разбита палатка и стоит длинное низкое здание без окон с плоской крышей и стенами из гофрированного металла. Слева от палатки натянут полосатый тент, под ним — обеденный стол, несколько табуреток, массивный кубический ящик с никелированными ручками. Слева у опушки возвышается приземистая шестигранная башня. Справа у опушки торчит высокая суставчатая мачта, на вершине которой медленно вращается дисковидное зеркало.

Перед палаткой, расставив ноги и уперев руки в бока, стоит русоволосый, могучего сложения парень лет пятнадцати-шестнадцати, босой, в распахнутой на груди голубой куртке и голубых же шортах. Над левым нагрудным карманом — белая надпись полукругом: «ГУЛЛИВЕР-211».

Гай ступает с диска в траву, делает несколько шагов и останавливается перед пареньком, уперев руку в бок и отставив правую ногу. Высокомерно оглядев паренька с головы до ног, он произносит:

— Привет. Меня зовут Гай. Я из Бойцовых Котов, второй легион.

Парень, обнажив в улыбке великолепные зубы, поднимает руку:

— Добро пожаловать, Гай. Меня зовут Володя. Я из школы Прогрессоров. Механик и вообще мастер на все руки. Группа «Гулливер — двести одиннадцать».

— Кто у вас здесь начальник? — высокомерно спрашивает Гай.

— Начальник? — удивляется Володя. — У нас нет начальников.

— Ну, не начальник, так командир…

— И командиров нет…

— Ты что, здесь один?

— Пока один.

— М-м… А где остальные?

— Сегодня прибудут. Гай пожимает плечами.

— Ладно, это не мое дело. Короче, где я здесь буду жить?

— Где тебе угодно, — говорит Володя. — Хочешь со мной? Вон в палатке…

— С тобой так с тобой… — пренебрежительно произносит Гай и, пройдя плечом вперед мимо Володи, направляется к палатке. У входа в палатку он останавливается и, повернувшись, командует: — Рядовой Драмба! Пост номер один — здесь! На пост шагом мар-рш!

Драмба марширует мимо Володи к палатке и неподвижно застывает на «посту».

Гай огибает палатку и неторопливо выходит на обрыв. Под обрывом тянется неширокая полоса песчаного пляжа. Гай смотрит налево. Тихая глубокая река медленно течет между лесистыми берегами. Гай смотрит направо. Там река делает поворот и скрывается за деревьями. Насвистывая любимый марш и рассеянно озираясь, Гай мочится с обрыва, повернувшись спиной к зрителю.

Подходит Володя.

— Хочешь искупаться? — спрашивает он.

— Еще чего… — отзывается Гай, застегиваясь.

— Есть хочешь?

— Могу.

— Пошли.

Они возвращаются к палаткам. Володя на ходу показывает:

— Там склад и мастерская (гофрированное здание). Там энергостанции (шестигранная башня). Уборная вон там, за энергостанцией, в следующий раз не спутай…

Они подходят к тенту.

— Здесь столовая, — продолжает Володя. — Вот этот сундук — УБК, универсальный бытовой комбайн. Умеешь пользоваться?

Гай качает головой.

— Гм… Беда. Это полевая машина, анализатор здесь биоточный. Впрочем… — Володя сдвигает панель на крышке комбайна. Открывается овальное углубление с фарфорово-белой поверхностью. — Нужно прижать сюда кончики пальцев и отчетливо представить себе, что тебе нужно… Чего, например, тебе сейчас хочется?

— Ну, чего… Ну, мяса какого-нибудь, молока…

— Погоди. Мяса… Упрись сюда пальцами.

Гай с опаской протягивает руку и опускает пальцы в углубление.

— Теперь представь себе хороший кусок мяса… его вкус, запах… какое оно поджаристое… Представил?

Гай неуверенно кивает.

— Другой рукой нажми кнопку сбоку… Эту, эту, правильно. Гай нажимает кнопку. Передняя стенка комбайна с легким звоном откидывается. В нише на полке стоит тарелка. Володя берет ее, принюхивается и с сомнением смотрит на Гая. Гай заглядывает в тарелку. Безобразные осклизлые комья весьма злокачественного вида. От комьев поднимается пар. Володя и Гай смотрят друг на друга и снова смотрят в тарелку.

— М-да… — произносит Володя. — Что-то здесь… Впрочем, может быть, тебе это…

Гай энергично трясет головой и сплевывает в сторону.

— Сам ешь такое дерьмо, — злобно говорит он.

Володя со вздохом бросает тарелку в низкий бак рядом с комбайном.

— Это называется мусоросборник, — сообщает он. — Туда бросают грязную посуду, грязное белье… вообще все использованное. Ну, ладно. Не огорчайся, научишься. Немножко воспитать воображение… Так чего ты хотел? Мясо, молоко… хлеб, конечно…

Володя, с привычной механической ловкостью управляя комбайном, извлекает из ниши тарелку с мясом, кружку с молоком и хлеб в корзинке.

— Вот так я представляю себе мясо, молоко и хлеб, — объявляет он, выставляя все это на стол. — Ешь.