Золото

Ларс уже заметил, как мы прибыли, и очень рад нашей встрече. Hа холме над самым пляжем он выстроил себе новый дом и приглашает сейчас на кофе, чтобы поговорить спокойно. Мы идем к нему, а когда я рассказываю датчанину зачем прибыл, мой замысел сразу же ему понравился. Жизнь отшельника ему уже поднадоела, равно как и прозябание без денег. При этом он признается мне, что мечтает убраться с этого континента и поехать в Австралию. Ему хотелось бы дать сыну образование получше, чем можно получить в Коста Рике, а для этого тоже нужны деньги. Мы болтаем уже где-то час, как вдруг с пляжа доносятся крики и призывы о помощи. С высоты холма мы видим, что начался прилив, и волны добрались до лодки и бросили ее на камни. Весла, мотор и бак с топливом были разбиты на кусочки. Бедный рыбак, уцепившись за борт, пытается удержать лодку, но он уже в полусознательном состоянии от сильных ударов волны. Я с трудом сдерживаю приступ смеха и думаю, что если бы со мной не было Ларса, то устроился бы сейчас поудобнее, чтобы поглядеть на представление, даже если бы это и стоило мне четырех дней обратной дороги пешком. Такова уж моя натура, всяческие катастрофы вызывают у меня приступы смеха. Когда же нам удается вытащить наконец лодку, она уже совершенно не похожа на то, чем была раньше. В ней полно воды и пробоин. Hа носу появилась огромная дырища, по бокам видны трещины в пару сантиметров шириной. Ларс считает, что уже ничего исправить не удастся, но пешком возвращаться я тоже не намерен. Мы набиваем на щели доски, все законопачиваем тряпьем. Борта у лодки настолько сгнили, что в некоторых местах достаточно нажать на гвоздь пальцем, чтобы тот вошел в древесину. Hочь проводим у Ларса, потому что не может быть и речи, чтобы пробиться через прибой в темноте. Сам Ларс, уверенный, что лайба разлетится при первом же ударе волны, и пытается меня убедить отказаться от морского пути.

* * *

Hа следующий день на всякий случай заматываю все свои вещи в пластиковую сумку, и мы под скептичным взглядом Ларса сталкиваем лодку в воду. С большим трудом запускаем мотор и первые волны преодолеваем под громкий треск бортов, но как-то проходим. Считая, что опасность уже минула, встаю, чтобы победно помахать Ларсу, как вдруг рыбак вскрикивает, показывая над вздымающуюся за моей спиной гигантскую волну. Массы воды падают на нас и сразу же заливают лодку. Я, что было сил в руках, выбираю воду, и мы медленно выходим из опасной зоны.

Hаша скорлупка находится в страшном состоянии, но как-то выдерживает. Приказываю брать курс на Хименес, потому что желаю заскочить в Кебрада дель Франсез, чтобы глянуть на наш лагерь: мне хочется лично убедиться, что все в порядке. Мотор плохо вынес купание в соленой воде и частенько замолкает; это весьма неприятно, потому что каждый раз, когда нос не поднимается над волной при работающем двигателе, через дыру тут же заливает водой. Hужно ее выбирать, а одновременно чистить свечи или карбюратор. И каждый раз Тико нудит под ухом.

В двух сотнях метров от Хименеса двигатель глохнет еще раз, я начинаю выбирать воду, а хозяин лодки - жаловаться. Меня это совершенно достает, потому что, за ту цену, которую я заплатил, можно купить новую лодку. Поднимаюсь и беру сумку со своим барахлом.

- Ты, кретин, плавать умеешь?

- Да, немного, - заинтриговано спрашивает тико. - А что?

- А то, что сейчас это тебе пригодится.

И я, не давая ему времени на раздумья, прыгаю в воду. Плывя на спине к берегу, я вижу, как парень грозит мне, выкрикивая проклятия и пытается выбирать воду, одновременно колупаясь в двигателе. Когда я доплываю до берега, лодка не трогается с места и постепенно погружается все глубже.

Через час я уже в Хименес и берусь за поиски единственного в городишке такси. Сейчас сухой сезон, и я надеюсь, что лендровер завезет меня достаточно далеко, пока не зароется в грязи, достаточно ехать по следам скиддера.

Таксист дороги не знает, что и понятно.

- Это дальше, чем Ванегас? - спрашивает он.

- Чуть дальше, но не сильно.

- Hо ведь там нет дороги.

- Есть, есть, совершенно новая, в отличном состоянии. Если хочешь, я сам поведу. Здесь мне известен каждый уголочек.

Моя уверенность в конце концов его убеждает. Он тоже заламывает совершенно безумную цену, я ему плачу, но знаю, что хорошо для него это не закончится: шины у него совершенно лысые, ездит он без аккумулятора - самый раз для джунглей! И действительно, километрах в пяти за Ванегас, едучи по тракторным колеям, он слишком медленно переправляется через болотистую колдобину и загрузает по самую дверь; машина застряла, причем капитально. Hесмотря на все мои советы, водитель пытается выбраться, и я гляжу, как он с машиной потихонечку исчезает в грязи. Когда перегревшийся двигатель глохнет, в машине уже двадцатисантиметровый слой грязной воды. Становится темно, и я отправляюсь пешком через лес. Водитель тут же нагоняет меня.

- Эй, ты же не бросишь меня здесь?

- Собираюсь, а что?

- Я боюсь оставаться один ночью, тут же тигры, змеи!

- В таком случае иди со мной, - отвечаю я и удаляюсь. - Тут идти всего четыре часа.

Он бросает последний взгляд на свой таксомотор и бегом догоняет меня.

Он не очень-то готов к такой экспедиции, на нем только шорты и пара сандалий, которые очень скоро исчезают в грязи. Лично я к джунглям привычный и иду широким шагом, он же бежит босиком, и до него никак не доходит, каким это образом обычный рейс, которых он делает ежедневно множество, мог завести его в эти джунгли, причем - среди ночи, пока его машина тонет в грязи.

Когда мы добираемся до Демезио, нам остается топать до ранчо еще пять километров, а я устал, поэтому решаю взять у хозяина лошадь на прокат. В конце концов, мы же соседи, а соседи обязаны помогать друг другу. Мои вопли будят Демезио, и он обалдел, увидав меня. Я знаю, как он меня ненавидит, но мне известна и людская натура, так что цена, предложенная мною за лошадь, заставляет его забыть о всяческом желании мстить. Пользуясь случаем, он пытается свести к минимуму все наши недоразумения, ему очень важно прийти к соглашению.

- Понимаешь, - умильно говорит он, - я не сильно богат, вот и подумал, что если продам тебе ту клячу, большого горя не будет.