Звездоплаватели, Книга 3 (Наследство фаэтонцев)

Зачем же их поставили на диком и необитаемом астероиде? "Фильм" дал ответ и на этот вопрос. Под гранитными фигурами были замурованы металлические ящики.

Гипотеза, высказанная Белопольским сразу же после отлета с Арсены, блестяще подтвердилась. Там, на куске Фаэтона, был оставлен для людей огромный научный клад. Под символическими фигурами, пока еще непонятными, спрятаны на долгие века сокровища знаний и техники исчезнувшего мира. Их предстояло найти, извлечь, понять и изучить. Не зная, что ожидает их на Венере, фаэтонцы приняли меры к сохранению своего архива.

Мельников подумал, что лучший сейф трудно было найти.

А затем перед двумя людьми появились пейзажи Венеры. Они увидели, как из кольцевого корабля, лежавшего на берегу озера, того самого, где стоял сейчас "СССР-КСЗ", вышли восемь фаэтонцев, - все молодые, одетые в защитные костюмы. Это доказывало, что воздух Венеры был им так же чужд, как и человеку Земли.

Леса, окружавшего теперь звездолет, тогда не было. От озера до гор расстилалась равнина, покрытая высокой и густой травой желто-коричневого цвета.

Звездолет с Фаэтона простоял на Венере, на одном и том же месте, очень долгое время. Это было видно по лицам его экипажа, становившимся все более и более старыми. Фаэтонцы путешествовали по планете на своих странных экипажах, напоминавших автомобиль и самолет одновременно.

Люди увидели, как умер первый член экипажа, присутствовали на его похоронах. Разъяснилась еще одна тайна. Тело умершего положили в каменную чашу. Вспыхнуло пламя и полностью уничтожило труп. Потом они видели, как таким же способом хоронили и других.

Число фаэтонцев уменьшалось. Чаша потухала после каждой погребальной церемонии. Ее тушили, но как это делалось, им не показали. И оба внезапно поняли, почему пламя горит в чаше теперь. Его некому было потушить. Последний фаэтонец сжег сам себя.

Пламя его могилы встретило их на пороге звездолета горящим светильником символом вечно живущего разума!

Большая половина "фильма" была посвящена Венере. И одна за другой раскрылись ее загадки.

Фаэтонцы научили венериан выращивать светящиеся деревья, родиной которых, по-видимому, был Фаэтон. Они построили плотины на этой и на других реках и научили венериан сплаву леса. Они снабдили их многими инструментами, в том числе линейками, которые одни только остались в пользовании венериан. Все остальное было забыто или утеряно впоследствии. Они помогали построить город в пещере. Они научили ловить и дрессировать "черепах", превращать их в домашних животных для тяжелых работ. И было ясно, что фаэтонцы говорили с венерианами на их языке, пользуясь для этого какими-то аппаратами с наушниками.

Венериане потеряли большую часть того, чем снабдили их фаэтонцы. Осталось ничтожно мало - жалкие следы огромной и кропотливой работы, проделанной пришельцами с другой планеты. Но могло ли быть иначе? Слишком кратковременно было пребывание на Венере фаэтонцев. Семена, посеянные ими, не проросли полностью.

В заключение "фильма" были ясно и просто показаны способы открывать двери на звездолете. Предположение Мельникова, что они реагируют на жесты, не подтвердилось. Существовали кнопки, и было показано, где их искать.

То, что пятиугольные отверстия открывались как будто сами собой, было результатом подготовки фаэтонцев к приходу людей - их "провели" по кораблю заранее намеченным путем. Все было продумано и предусмотрено.

А когда промелькнул и исчез последний "кадр", "картинка" пошла снова, с самого начала. Очевидно, хозяева корабля предполагали, что неизвестные им зрители могут не успеть запомнить и понять с одного раза.

Но Мельников и Второв не стали смотреть "картинку" еще раз, хотя охотно бы это сделали. Они торопились на звездолет, чтобы рассказать обо всем, что видели.

Руководствуясь только что полученными указаниями, они прошли тем же путем обратно в центр, где по-прежнему горело голубое пламя и разноцветно переливались, отражаясь друг в друге, остроугольные грани стен.

Оба не сговариваясь, поклонились каменной чаше и горевшему в ней огню могиле последнего человека погибшего Фаэтона, старшего брата человека Земли.

Мельников снял с невидимого постамента свою записную книжку. Если бы он знал, что представляет собой эта чаша, то никогда не положил бы ее сюда.

Он протянул руку к незаметной кнопке, чтобы открыть наружную дверь, но она вдруг исчезла. В первое мгновение они подумали, что это прощальная любезность хозяев корабля, но по ту сторону пятиугольного отверстия увидели Пайчадзе и Коржевского. Обеспокоенные продолжительным молчанием разведчиков, товарищи пришли им на помощь. Именно они открыли дверь, намереваясь войти на корабль.

- Что вы видели? - в один голос спросили оба.

- Слишком долго и сложно рассказывать сейчас, - ответил Мельников. Подождите, когда вернемся на корабль.

- А можно нам пройти внутрь?

- Лучше не делать этого. Мы слышали какой-то незнакомый запах. Там воздух не Венеры. Если отравились мы оба, то незачем еще и вам подвергаться неизвестной опасности.

Белопольский, выслушав соображения Мельникова, согласился с ним и приказал всем вернуться на звездолет.

АСТРОНОМИЧЕСКАЯ ЗАГАДКА

Утром, когда директор обсерватории, член-корреспондент Академии наук профессор Казарин, как обычно, ровно в половине десятого вошел в свой служебный кабинет, первое, что он спросил у секретаря, было:

- Как дела с "загадкой".

- Алексей Петрович за последние десять минут звонил уже два раза, ответил секретарь. - Справлялся, приехали вы или нет.

- Вызовите его немедленно ко мне. Если, конечно, он не занят, - прибавил Казарин. - Если занят, пусть позвонит.

Подойдя к своему столу, профессор взял сводку работ обсерватории за истекшие сутки и внимательно просмотрел ее. Против фамилии "Субботин" стояло: "5. 30 - 7. 00. Наблюдение за движением "загадки". Большой рефрактор".

- Так, так! - сказал Казарин. По привычке он думал вслух. - Три ночи наблюдений. Когда же выводы? Что же это такое, в конце концов!

Не поддающаяся пока объяснению, "загадка" волновала не одного только Казарина. Все сотрудники обсерватории и многие люди за ее стенами, которым было известно о появлении на небе загадочного тела, ломали себе голову, стараясь понять, что это могло быть. Первоначальное предположение о появлении новой кометы рухнуло очень скоро. Неизвестный астероид - это также не выдерживала критики. Обнаруженное три дня тому назад небесное тело вело себя так, что предположение о "комете" и "астероиде" сразу отпали. Оставалось... но беда была именно в том, что не оставалось ничего. Ни одного разумного объяснения. В Солнечной системе появилось что-то постороннее и пока необъяснимое.

Горячие головы додумались до космического корабля с другой солнечной системы, но и это фантастическое предположение не соответствовало данным наблюдений. Тело вело себя неразумно. Оно металось в различных направлениях, без всякого видимого смысла, где-то между Венерой и Солнцем. Звездолет, управляемый разумным существом, не мог вести себя таким образом. Но и физическими законами его движение нельзя было объяснить. Таинственное тело, казалось, не подчинялось законам небесной механики, игнорировало притяжение Солнца и Венеры, возле которой было впервые замечено, двигалось то к Солнцу, то от него. Получалось что-то несообразное.

- Если это космический корабль, - сказал кто-то из сотрудников обсерватории, - то им управляют безумцы.

Доцент Субботин, обнаруживший "загадку", отложил в сторону все текущие дела и вот уже третье утро наблюдал за своей находкой.

В окуляре рефрактора и на фотоснимках "загадка" выглядела блестящей точкой. Настолько блестящей, что ничего другого, как предположить, что она металлическая, не оставалось. Но это не решало вопроса, а делало его еще более загадочным.

Сегодня ночью, вернее утром, так как "загадку" можно было наблюдать только перед восходом Солнца и немного после него (потом она терялась в солнечных лучах), Субботин решил во что бы то ни стало выяснить форму таинственного тела. Результатов его работы и ждал с таким нетерпением Казарин.