Гражданская война

О, Филидор мог бы сойти за проповедника, так он любил читать нравоучения. Я попросил его избавить меня от них... Он только усмехнулся, сделал глоток виски... и начал...

-- Скотт связался со мной сразу после того, как Вы расстались. На следующий день я вернулся в Париж и узнал уже все в подробностях. Затем Скотт неожиданно исчез, а когда появился через несколько дней снова, ничего не объяснив, стал меня всячески избегать. Примерно тогда же я заметил, что за мной следят. Вначале не придал этому значения. Потом -- два обыска у тебя в Сен-Клу, и в тот же день у меня. Все вверх дном перевернули... Позавчера меня попытались похитить. Случай выручил. А вчера вечером -- звонок. Он не назвал себя. Сказал, что тебе угрожает опасность, что найду тебя в Сиднее в этой гостинице... Скотту было известно твое местонахождение?

-- Трудно сказать... Вряд ли. Скотт брал мне билет до Канберры.

-- И все таки... еще не поздно избежать встречи.

-- Нет, а возможно, уже и поздно...

Я принялся расспрашивать его о Патриции, о Элизабет, о Париже... За разговором мы, казалось, забыли о том, зачем пришли сюда.

-- Без пяти,.. -- посмотрел я на часы.

Посетителей в баре немного прибавилось. Недалеко от господина с одутловатым лицом за столиком скучала блондинка лет двадцати, а в темном углу напротив нее устроился молодой человек, почти мальчик, не сводивший с красавицы взгляда.

Ровно в девять вошел сухопарый, долговязый старик в дорогом костюме, с тростью, с массивным дорогим перстнем на правой руке, которая эту трость несла. Однако к нам он, как мы того ждали, не подошел, а сразу подсел к блондинке. Очевидно, они были знакомы. Молодой человек в темном углу разочарованно отвернулся и, окликнув официантку, попросил бренди.

В 9.05 на пороге показался моложавого вида господин лет пятидесяти, по-видимому, только что с теннисного корта: судя по взмыленной спине, играл он достаточно долго. Но, выпив у стойки апельсинового сока, он тут же ушел.

-- Они не пунктуальны, -- проводив теннисиста взглядом, заметил Филидор.

В это время господин с одутловатым лицом отложил свою газету...

-- Прошу прощения,.. -- приблизившись, обратился ко мне он.

Я покосился на него, не потрудившись повернуться к нему лицом.

-- Если не ошибаюсь, Морис де Санс... -- не думаю, чтобы кто-нибудь, кроме меня и Филидора, слышали его речь.

-- Мое имя Артур Малс, -- так же тихо и спокойно ответил я, по-прежнему не изменяя своей позе.

-- Да, да, конечно... Нам лучше бы поговорить, если не возражаете, на свежем воздухе. Здесь, знаете ли, душно...

Мы вышли из гостиницы, направились вдоль набережной. Филидор следовал за нами в десяти шагах.

-- Мсье де Санс, или мистер Малс, если Вам угодно, позвольте представиться: Роберто, просто Роберто, сотрудник ИНТЕРПОЛа...

-- Вы арестуете меня?

-- Нет, это не входит в мои инструкции.

-- Что же Вам от меня надо?

-- Правду... Итак, когда Вы впервые познакомились с профессором Томашевским?

На его первые вопросы ответы мои были скупы, но чем больше мы говорили, тем большее расположение к нему чувствовал Ваш покорный слуга. В сущности, я ничего от него не скрыл и рассказ свой закончил словами:

-- Вот, кажется, и все,.. Так о каком предложении шла в письме речь?

-- Неужели Вы еще не догадались, что письмо принадлежало не мне? -сказал Роберто и поджал губы.

-- Дьявол ! -- вырвалось у меня, я не ожидал такого ответа. -- Но почему тогда эта встреча не состоялась?

-- Уверен, они и сейчас наблюдают за нами.

Я механически оглянулся по сторонам, назад, и вновь обратился к Роберто.

-- Может быть, теперь Вы удовлетворите мое любопытство?

-- Если смогу...

-- Вы не собираетесь меня арестовывать -- почему?

-- Может быть, потому, что мы разобрались в Вашем деле лучше остальных... к тому же тот, в кого стреляли Вы, -- жив...

Уже только за одну эту весть я был благодарен Роберто.

-- И он действительно агент одной из спецслужб.

-- Стало быть, это они столь живо интересуются моей скромной персоной?

-- И они, причем совершенно независимо от нас, у них свои версии, своя игра.

И мы, не забудьте,.. но есть еще третья сторона. Я говорю о Парисе. Вероятнее всего, что от его людей Вы получили сегодня письмо. Дорогой Артур, волею обстоятельств Вы втянуты в скверную историю и ни на йоту не отдаете себе отчета в том, насколько это затрагивает интересы многих и многих людей... Большего я Вам сказать не могу, не имею права...

То, что я услышал из уст полицейского, заставило меня по-иному взглянуть на происшедшие события;.. Роберто же продолжал:

-- Но, думаю, мы сможем Вам помочь... Мы хотим позаботиться о Вашей безопасности.

"С какой стати?" -- подумал я.

-- ...Со мной документы на имя Роберто Ленурье и контракт на два года, подписанный с компанией "NN".

-- И чем она занимается, эта компания? -- недоверчиво спросил я.

-- Ей принадлежит некая глубоководная лаборатория. У нас нет возможности спрятать Вас под землей, так сделаем это под водой. Ну, а что касается непосредственно Вашей будущей работы, то она соответствует Вашей специальности, и, поверьте, это выгодный контракт, хотя дело, как Вы понимаете, не в этом... Ну же, держите...

-- Кажется, я не давал согласия сотрудничать с ИНТЕРПОЛом.

...Отвратительно осознавать, что ты не более чем марионетка в чужих руках...

-- Ровно через сорок восемь минут, -- Роберто посмотрел на часы, -- у Вас самолет в Гонконг, там Вас встретят и сопроводят уже на другом самолете в Токио.

-- Ваше начальство так печется о моем благе,.. -- полный сарказма, произнес я.

Казалось, только теперь Роберто понял, что с его предложением отнюдь не согласны, он даже пришел в некоторое замешательство.

-- Вы правы... Это не банальная благотворительность, -- он говорил, взвешивая каждое слово, -- но нам от Вас требуются лишь две вещи: чтобы Вас никто не нашел и чтобы Вы остались целы и невредимы... Вас что-то не устраивает?

-- Я просто хочу понять...

-- Зачем?..-- он уже полностью контролировал ситуацию, -- Думаю, Вы догадываетесь: чтобы направить всех по ложному следу... В конце концов у Вас нет выбора.

Выбора у меня действительно не было.

-- А Вашего друга отошлите знаком. Надеюсь, его они оставят в покое.