Подарок бессмертия

Вирус «смерти» убивал слишком быстро, экспериментировать с ним получалось плохо, но болезнь Джо прогрессировала медленно. Рой надеялся, Джо протянет еще достаточно долго, чтобы он успел научиться бороться с этим вирусом. Тогда появится шанс понять и вирус «смерти». В последние дни Рой слишком часто отвлекался и слишком часто размышлял о посторонних вещах, не имеющих отношения к науке. Это неправильно. Надо понять, в чем разница. В чем отличие вируса бессмертия Морриса от того прототипа из колбы. Рой все еще надеялся успеть понять, почему он–единственный человек, обладающий иммунитетом к вирусам Джо. У Роя снова не было времени, и нужно спешить, он может только попробовать успеть. Себя лично он богом больше не считал.

75

Хэнк поворачивал каменную статуэтку из одной стороны в другую и не мог определить, куда ее лучше повернуть лицом. В конце концов, ему надоело это занятие, и он оставил ее в покое на углу плоской поверхности широкого барьера, идущего по периметру крыши главного корпуса. Где и зачем он купил небольшую статую сидящей женщины, вспомнить не удавалось. Скорее всего, он приобрел ее кому–то в подарок, но забыл отдать, и она завалялась в кабинете. Хэнк притащил скульптуру женщины на крышу, собираясь с ней поговорить и, заодно, извиниться за годы, что ей пришлось пылиться у него в шкафу.

Несмотря на изрядное количество выпитого коньяка, он все еще неплохо соображал, и поэтому говорить со статуей не получалось, как он ни старался. При каждой попытке он просто чувствовал себя исключительно глупо, пытаясь разговаривать вслух с каменной женщиной, и Хэнку пришлось бросить эту игру во временное помутнение разума. Зато за время неудавшейся беседы Хэнк успел хорошо изучить ее лицо и удивится сосредоточенной направленности ее взгляда. Протянутая вперед рука отнюдь ни о чем не просила и ни к чему не призывала, как ему казалось раньше. Она увидела что–то впереди и указывала сама себе на это рукой, как будто сомневалась, пыталась убедиться, что зрение ее не обманывает. Хэнк стал всматриваться в этом же направлении, но не видел ничего, кроме леса и моря. Он осмотрелся вокруг и, не увидев ничего особенного, решил, может, она указывает на океан.

Может, статуя женщины указывала на вечный источник жизни? Жизнь дающая смотрела на ее колыбель, на океан, бессменный и бессмертный хранитель ее тайн. Вечный? Бессменный? Что за чушь! Просто много воды. Кому только приходят подобные мысли в голову, ассоциировать вечность с водой. Слишком хрупкая и ненадежная среда, слишком узкие границы существования. Немного теплее, и океан испарится, немного холоднее, и он превращается в безжизненную ледышку.

Поднимая упавший носовой платок, Хэнк наклонился и больно ударился головой о кирпичную стену, не вовремя отвлекшись на звонок телефона. Потерев ушибленный лоб, он с ненавистью взглянул на трезвонящий все утро телефон и широко размахнулся с намерением забросить его подальше. Он пятился назад от края, оставляя место на разбег и выбирая, в какую сторону лучше бросать телефон. Через пару шагов Хэнк застыл на месте, так его и не бросив. Он опустил руку, выключил телефон и аккуратно убрал его в карман. Телефон может еще пригодиться. Пора собраться, взять себя в руки и начать трезво рассуждать. Для чего он пил коньяк и пришел сюда беседовать с камнем? Грустить и предаваться эмоциям о том, где и когда он просчитался, можно будет потом, а сейчас необходимо позаботиться, чтобы такая возможность не исчезла в принципе.

Хэнк обернулся на вертолет, понуривший лопасти винта на взлетно–посадочной площадке. Оставшись здесь, он совершил самую крупную ошибку. Нужно было при первых же признаках новой эпидемии эвакуировать «HR» в одну из законсервированных лабораторий. Они в удаленных местах, вирус мог туда еще не добраться. Ничего, еще есть шанс, должен быть, даже если никто в это не верит. А кто не верит, Рой? Конечно, ему не о чем беспокоиться. Как же так получается, что только у него иммунитет? Все это очень странно. Жаль, ах как жаль, что Хэнк не может без него обойтись и все сделать сам… Так нельзя, Рой тут ни при чем, он единственный, кто может помочь. Проблем не появлялось как раз ровно до тех пор, пока они с Роем решали все вместе, прислушивались друг к другу.

Значит так, вертолет доставить до места не сможет, слишком далеко. Нужен самолет. Это тоже не проблема, главное выяснить у Роя все меры по дезинфекции. Его отвлекать не надо, пусть только объяснит, Хэнк сам сможет все сделать и организовать. Ничего, ничего, еще есть шанс. Главное…

Хэнк взглянул на статуэтку и увидел то, на что она смотрит. Она смотрит в прошлое. Она указывает на неумолимо убегающее время. Кого он пытается обмануть? Вся эта суета имела смысл хотя бы месяца два назад, а не сейчас.

— Хэнк! Я звоню тебе каждые две минуты! Мне срочно нужна твоя помощь, — Грег не скрывал негодования в своем голосе и жестах. — Не самое удачное время выключать телефон. Крис тоже не отвечает. Вы что, сговорились? Как хочешь, но ты должен с ним связаться! Его группа ушла вчера поздно вечером, без всякой смены. Взяли и тихо ушли. А если и придут, то я никого за периметр карантинной зоны не пущу. Я снимаю с себя ответственность за последствия, если на нас опять нападут. Ты что молчишь, я с кем разговариваю?

Грег стоял перед Хэнком и недовольно ждал ответа. Все свое время он проводил в укреплении территории «HR», организовал карантинные зоны и даже правила перемещения внутри зданий. Никто его об этом не просил, но и не мешал. Наверное, он сам понимал бессмысленность этих действий, но продолжал концентрироваться на мерах по предотвращению повторения проникновения посторонних, пытаясь игнорировать настоящего врага. Он все еще надеялся услышать хорошие известия от Роя.

— Извини, Грег. Вышел подышать воздухом, задумался. Коньяк будешь?

Грег не пошевелил даже бровью и в упор смотрел на

Хэнка.

— Грег, не волнуйся ты так. Садись. Они не придут. Хэнк опустился на скамейку, взял яблоко, разрезал его на четыре части и положил на блюдце. Он взглянул на вертолет и уточнил, кивнув головой в его сторону:

— Я имею в виду, что никто не придет. Да, я говорил с Крисом. Вчера ночью поступили первые пациенты, а к утру все больницы были уже переполнены.

Грег опустился рядом на скамейку и взял четверть яблока. Он осмотрел его со всех сторон и положил обратно на блюдце.

— Значит, все–таки началось и у нас. А если Рой ошибается? Я могу управлять вертолетом, мы давно могли улететь.

— Н–да, могли. Только Рой не ошибается. Я с ним тоже разговаривал. Вирус распространился и заразил всех раньше, чем мы смогли это определить. Единственный шанс успеть разобраться был здесь. И он разобрался. Только ничего другого не успеет. Теперь цикл настройки вируса завершится, где бы мы ни находились, это только вопрос времени.

Хэнк не знал, что еще сказать. Его губы исказила кривая улыбка.

Смешно. Рой создавал бессмертие только для себя лично, не желая им делиться с людьми, но его никто не послушал, и постепенно в мире становилось все больше бессмертных, даже еще до Морриса.

Джо стремился создать управляемую им смерть и контролировать весь мир, но лишь помог Моррису создать идеальный механизм ее бесконтрольного распространения и стал одной из первых жертв.

Моррис мечтал подарить людям бессмертие, но в слепом желании любой ценой достичь цели и завершить свою работу он использовал вирус, уже начавший цикл настройки, чем открыл возможность ему настраиваться на ДНК, пораженные вирусом «Джо», и создал универсального убийцу.

Смешно.

Джо хотел жить, убивая других, и теперь умирал сам. Моррис готов был пожертвовать собой, но умирали все, а он оставался бессмертным. Рой не желал ни добра, ни зла. Пожалуй, он оставался при своих желаниях, за исключением того, что навечно мог застрять наедине с единственным человеком, кому когда–то пожелал смерти.

Смешно.

Хэнк не смеялся, а только криво улыбался. Немного першило в горле. Он поперхнулся и кашлянул. Поленившись лезть в карман за носовым платком, Хэнк сплюнул рядом со скамейкой слюной, слегка окрашенной в розовый цвет.