Сердце звёздного мира

— На мой вкус, — произнес он воинственно, — здесь лучше смотрится боевой отсек. Грех не использовать возможности прекрасного обзора.

— Не бросайся словами, дружище, — спокойно ответил Джек. — Оружие нам ни к чему. Мы — посланцы мира.

— Да ты прекраснодушный оптимист, — хмыкнул Джерри.

— Как бы то ни было, мы отправляемся с дипломатической миссией. И сорваться в драку — последнее дело.

— Знаю-знаю, — протянул Тюфяк. — Пройдем-ка лучше в носовой отсек. С тех пор как из кают-компании убрали со стен ковры, здешнее эхо сделалось невыносимым.

Это посещение доков друзьями оказалось последним. Сразу после окончания демонтажа большинства внутренних конструкций «Телемака», проведенного в рекордные сроки, началось заполнение контейнеров в бывшем салоне первоочередными грузами. После этого буксиры доставили «Арго» на пятисотмильную околоземную орбиту. Предстояла уникальная инженерная операция по сборке в условиях невесомости тяжелого машинного оборудования, включая ускорители Гертеля, которым скоро предстояло вывести корабль на заданный режим.

Ускорители Гертеля, одно из удивительных достижений науки двадцать первого века, сделали возможным перемещение в пространстве с невиданными скоростями и тем самым раскрыли для землян просторы Вселенной. В конце предыдущего человечество освоило полеты в пределах Солнечной Системы, звезды же казались манящей и несбыточной мечтой — столь велики расстояния в Галактике, что их не покорить обычным космическим кораблям. Немногие ученые отваживались разрабатывать эту проблему, так велик был авторитет теории относительности Эйнштейна, запрещавшей движение материальных тел со сверхсветовой скоростью.

Физики знали о существовании второй версии теории относительности, созданной английским астрономом Милном, в которой сверхсветовой барьер не рассматривался как закон природы, а фигурировал в качестве математического постулата. Разрешить противоречие могли только сверхточные эксперименты, время постановки которых еще не пришло. Однако в середине шестидесятых годов английскому исследователю Динглю удалось найти две тонких ошибки в рассуждениях Эйнштейна; их устранение привело в будущем к перевороту в теоретической физике и системе знаний о мире.

Его совершил в 2011 году великий физик Уильям Гертель. В новой парадигме классическая теория относительности оказалась частным случаем концепции Милна, а та, в свою очередь, обобщалась построением Гертеля. Профессор Лэнджер обожествлял Гертеля, считая его величайшим физиком в истории науки. Джек Лофтус, для которого критерием истинности теории служили строгость и стройность ее математического описания, всецело поддерживал своего наставника.

Значение открытия Гертеля, сделанного на кончике пера, было столь велико, что практические результаты не заставили себя долго ждать. После публикации работы не прошло и девятнадцати лет, как стали реальностью фантастические сверхсветовые ускорители. Началась новая эпоха, человечество устремилось к звездам.

В это время и были обнаружены две автоматические станции Сердца Звездного Мира. Первая располагалась на Фобосе, а вторая — на маленьком астероиде Эросе, протяженностью всего в одну милю. Орбита Эроса проходила неподалеку от Земли, что делало его идеальным наблюдательным пунктом для контроля над нашей планетой. Этот ошеломляющий факт не решились сделать достоянием гласности и засекретили, поставив в известность только глав правительств и Совет Безопасности ООН.

На сей раз цивилизации Сердца Звездного Мира невольно сослужила Земле хорошую службу. Узнав о существовании форпостов далеких галактических миров, земляне окончательно поверили в возможность трансзвездных путешествий. Ведь в научных исследованиях, как часто повторял профессор Лэнджер, правильная постановка задачи — половина успеха; если цель ясна, то и достичь ее гораздо проще.

Упоенным азартом поисков энтузиастам не приходил в голову незамысловатый вопрос о целесообразности контактов с могучими и неведомыми культурами…

5. ДОЛГОЕ ПАДЕНИЕ

Вывод «Арго» на околоземную орбиту резко изменил ритм жизни молодых астронавтов, положив конец их отлучкам из Вашингтона. Джеку и Тюфяку приходилось теперь то и дело бывать на технических инструктажах, на которых обсуждались особенности конструкции гигантского корабля и управление им во время полета. Вскоре занятия переместились в здание ООН в Нью-Йорке, где с экипажем стала работать группа экспертов-аналитиков, специалистов по межзвездному союзу. В их задачу входили обобщение фактов и прогноз реакции Гегемонии на перипетии будущей экспедиции.

Информация копилась быстро, и собранные материалы о Сердце Звездного Мира пришлось разместить со всеми предосторожностями в одной из комнат небоскреба в Манхеттэне.

В теплый летний полдень, сделав перерыв в утомительной работе, друзья вышли передохнуть и наткнулись на Сильвию. Во встрече не было ничего удивительного, так как девушка в свои восемнадцать лет уже стала профессиональным журналистом и работала корреспондентом Транс Солар Пресс при ООН. Сильвия сидела на бортике дельфинария, перебирая в задумчивости страницы своего репортерского блокнота.

— Кажется, мне скоро вообще запретят разговаривать, — пожаловался Тюфяк, едва они обменялись приветствиями. — Совершенно секретно! Решается судьба Вселенной! И так далее в том же духе.

— Ты и так говоришь слишком много, Тюфяк, — возразила Сильвия полушутя, полусерьезно. — Но не огорчайся, тайное всегда становится явным. Я многое слышала о вашей миссии и поняла одно: вы можете фантазировать сколько угодно, но все равно окажетесь не слишком далеки от истины.

Слова замерли на губах Тюфяка, но девушка только весело рассмеялась.

— Не бойся, — успокоила она, — это не мои проблемы. Хотя еще вчера я собиралась раскопать кое-что в этом материале, но вмешался мой дорогой папа, и я выкинула все из головы. Теперь мой рот на надежном замке.

— Ну, а мой? — неожиданно проквакал чей-то высокий голос, возникший где-то внизу, почти у самых ног Сильвии.

Джек слегка оторопел, но быстро сообразил в чем дело. Перегнувшись через бортик бассейна, он удостоверился в своей догадке. Ему не удалось скрыть удивления. Хотя минул целый век общения людей и дельфинов, удивительных творений природы, для большинства гомо сапиенс так и не стала привычной мысль о высоком уровне их своеобразного интеллекта, ничуть не уступающего человеческому. Поэтому обитатели бассейна, задорные и насмешливые, как и все их сородичи, получали массу удовольствия, вызывая легкий испуг у чересчур забывчивых и неосторожных посетителей.

Сильвия, однако, только улыбнулась:

— Послушай, Турсиопс, разве ты не знаешь, что подслушивать нехорошо?

— У нас нет таких правил, — сообщил в ответ дельфин. — Кроме того, я застал лишь конец разговора.

Джека не удивил приятельский тон обращения девушки к дельфину, но он не мог с уверенностью утверждать, что эта мощная черная торпеда длиной в восемь футов дружит с Сильвией. Ведь имя, которое она произнесла, было родовым для всей стаи. Эти общительные создания с удовольствием откликались на него, считая своим собственным именем.

— Моим друзьям, — проговорила Сильвия, придав лицу суровое выражение, — пора уходить. Если ты услышал кое-что, дружище, то не стоит слишком много лепетать…

В ответ Турсиопс мгновенно перевернулся на другой бок и стремительным движением хвостового плавника направил на Сильвию столб водяных брызг. Затем последовала серия высоких прыжков и быстрых входов в воду, сопровождавшихся имитацией смеха девушки.

— Ты хорошо его знаешь, — спросил Джек, — или, может быть, ее?

— Трудно сказать определенно, но я знакома со всеми дельфинами в стае. Они очень добрые и обаятельные, гораздо симпатичнее, чем большинство людей, с которыми я сталкивалась в жизни, и значительно интереснее их. К тому же, мне так жалко, что они заперты в этом курятнике! — горячо воскликнула Сильвия.

— Но почему? — удивился Тюфяк. — Они проводят здесь время до зимы, а затем покидают дельфинарий; тут их кормят и защищают…