Приключение

— На него в супермаркете напали?

— Какой супермаркет? Где там супермаркет на дикой планете!

— Супермаркеты есть везде!

— В п…!

— Мальчики, мальчики, расслабьтесь… — встревожилась Марина Викторовна.

— А чего он! — дядя Андрон вскочил с места и забегал по библиотеке, схватившись за голову. Побегал, побегал и бросился на племянника с кулаками. Зазвенела посуда. Книжка про приключения упала на пол.

Коля полез под стол. Марина Викторовна закричала. В комнату вошёл андроид-камердинер с электрошоком и привёл компанию в чувства. Некоторое время все сидели в креслах, приходя в себя. Первой очнулась женщина.

— Ты чего такой бешенный, Андрон? — С опаской обратилась она к брату, На своих кидаешься…

— Чего кидаюсь? Чего… Того! Не понимает, вот, он!

— Раз мальчик не понимает, так на него теперь с кулаками кидаться. Что ли?

— А чего он!.. Больной что ли?

— Не больной, братик, он — другой! Другие они теперь, не такие как мы, инакие…

— Да, инакие мы! — влез Коля.

— Объясните мне дураку.

— Ах, Андрон, не занимайся самоуничижением, тебе не идёт… Просто им…

— Кому это "им"?

— Им, молодёжи, то есть, подросткам, укольчики делают такие, от альтруизма.

— А? — побледнел дядя.

Коля тем временем сам налил себе чаю и налёг на пирожные бизе.

— Из соображений гуманизма и человеколюбия представителям подрастающих поколений по решению Земского Меджлиса с некоторых пор делают укольчики от альтруизма. Ты, Андрончик. В своих бесконечных командировках совсем от жизни оторвался, дальше некуда. Не знаешь ты, какая нынче тяжёлая обстановка в мире с насилием. Хулиганы совсем распоясались. Даже в торгово-развлекательных центрах от них нет спасения.

— "Спасения"? — Коля оторвался от пирожных, — Какого "спасения"?

— Коля, ты несносен… — Укоризненно посмотрела на сына Марина Викторовна и продолжила, — Хулиганы режут, грабят, насилуют всех сколько-нибудь приличных людей и alien'ов среди белого дня. Даже киборгами не брезгуют, извращенцы, маньяки какие-то, прямо ужас…

— Куда же полиция смотрит, секьюрити… — подивился Андрон, видеонаблюдение на что?

— Полиция, секьюрити, операторы службы видеонаблюдения: они, что лишены гражданских прав? Им же всем страшно, больно кому-то физически, кому-то морально, и, вообще, объективы пластырем заклеивают, маски носят, всё такое…

— Деньги налогоплательщиков они, тем не менее, получают! — возмутился Андрон.

— Жить людям надо, по счетам платить, у всех же семьи, сожители, половые партнёры, в конце концов…

— Уколы от альтруизма здесь при чём?

— Фу, братик, ты бестолковый… У молодых как принято: взрослый человек, он опытный, знает, полезешь заступаться за ближнего своего, уродуемого хулиганами, ножа в бок получишь или глаза кислотой выжгут, пулей полчерепа снесут; а молодому по горячке за други своя всё ни почём, и вот на тебе, пошёл молодец на удобрения, а мог бы документооборот наращивать или в баре ананасную воду подавать. Родителям горе, налогов недобор… А укольчик в ягодицу сделали: и парень свободен, даже от угрызений совести. Короче говоря, каждый сам за себя, и один Бог за всех.

— Интересно у вас тут устроено, — задумчиво сказал Андрон.

— Да, живём, не жалуемся.

— Только мне скучно. — Откликнулся Коля.

Андрон Викторович и его сестра внимательно посмотрели на племянника и сына. Тот уже наелся пирожных, напился чаю и довольный поглаживал оттопырившийся живот.

— Прямо кот! — заметил дядя.

— Есть немного. — Согласилась мать.

Дядя поднял с пола книжку про приключения.

— На почитай, — сунул мужчина книгу юноше, — может развеешься… Складывать-то по печатному обучен?

— Обучен.

— Давай тогда, действуй, там и картинки есть, а мы с твоей матерью выйдем… Пойдём-ка, Мара…

Брат и сестра вышли из библиотеки в зимний сад. Он изображал из себя японский сад камней.

— Тьфу ты, басурманщина. — Надулся Андрон Викторович.

— Не сердись, — сказала ласково Марина Викторовна.

Она взяла пульт управления домом, такой лежал в каждом помещении, и в мановение ока японский сад камней обратился в заглохший русский сад.

Брат и сестра пошли под руку по еле видной тропке к затянутому ряской прудику. Они обошли его, и присели на скамейку со сломанной спинкой под развесистым дубом.

Помолчали. Где-то в кустах запел соловей, послышался стрёкот кузнечика, заурчали лягушки. Первым заговорил Андрон:

— Совсем на хулиганов управы нет?

— Есть.

— Где же?

— Некоторых из них видеокамеры всё же фиксируют. Не до каждого объектива хулиган дотягивается: некоторые из них ещё маленькие…

— Что ж видеокамеры не сделают потайными?

— Нарушение прав человека. Хулиган имеет право знать, что его снимают.

— И улыбаться?

— Что?

— Пишут так: "Улыбайтесь, вас снимает камера"…

— А… Что же делают с хулиганами, если зафиксируют?

— Определяют по базе данных адрес и присылают повестку в суд.

— Приходят или приводят?

— Приводить нельзя…

— Нарушения прав человека?

— Ага

— Ясно. Неужели приходят сами в суд?

— Представь себе, да!

— Им в тюрьму охота?

— Ну уж сразу в тюрьму, общественное порицание существует… Да и чем плоха тюрьма? От СПИДа подлечат, с наркотиков помогут слезть, образование опять же можно получить, просто подкормиться, физическую форму набрать, психологически реабилитироваться, хоть к стоматологу сходить…

— Славно…

— И я того же мнения.

— Я, Мара, ещё другое думаю…

— Скажешь?

— Разумеется.

— Слушаю тебя внимательно.

— Коля говорит ему скучно.

— Весь вечер жалуется.

— Будет ему весело.

— Что ты придумал?

— Ты говоришь, ему время высшим образованием пришло уколоться?

— Чуть даже проволынили…

— Я его к себе возьму.

— В прогрессоры?

— Да.

— Опасно же.

— Ничего опасного. Прогрессором стать, тот же укольчик сделать. Будет со мной отсталых alien'ов на столбовую дорогу цивилизации выводить, хоть кое-что мне в ней и не нравиться. Укол этот, от альтруизма, честное слово, блажь…

— Блажь не блажь, а наших мальчиков спасает.

— Жалко тебе Колю?

— Я мать.

Андрон пристально посмотрел в глаза сестры, та их опустила.

— Пошли в библиотеку? — сказала она и встала.

— Пошли… — поднялся Андрон, — Отдашь мне Колю?

— Его самого спрашивать будем?

— Спросим.

Они вернулись в библиотеку. Коля, утомлённый чтением подписей под картинками спал, закрыв лицо книгой до бровей. Дядя пнул его ботинком по ноге.

— Ай! — сказал Коля и проснулся.

Книга снова упала на пол. Мать подхватила её и поставила в шкаф. Она запирала его на ключ, когда Андрон строго спросил трущего глаза юношу:

— Колька, пострел, хорош спать, мерзавец, так Царствие Небесное проспишь! Говори сейчас же, пойдёшь ко мне в прогрессоры? Одно обещаю, скучно не будет!

— П-п-пойду. — вдруг стал заикаться Коля.

— Пойдёт, Мара! — крикнул Андрон сестре.

— Что ж… — начала Марина Викторовна и тут же осеклась, тихо заплакала.

— А ты не боишься, Колька, прогрессором быть? — допрашивал племянника дядя.

— Б-б-боюсь.

— Не бойсь, один укольчик, и ты наш человек! Колоться-то не боишься?

— Колоться не боюсь.

— Ладно, спать иди.

Коля пошёл спать, а дядя принялся утешать сестру. Дождь, забарабанивший по защитному колпаку виллы, способствовал всеобщему умиротворению.