Пленники подземного тайника. В глубинах пещер. Том II

Ответа не было.

— С ним что-то случилось, — со слезами в голосе проговорил Арменак. — Спускайте меня туда!

— Нет! Зачем? Я сам полезу, — ответил Григорий. Привязал веревку к корням низкорослого дерева, вросшего в расщелину скалы, моток бросил в темноту и принялся спускаться. Напуганные происшествием старики не произносили ни слова. Через несколько минут услышали голос Григория.

— Шарафа здесь нет, куда он мог… — Голос неожиданно оборвался.

— Гриша! Почему молчишь? — срывающимся голосом закричал Азиз-ака.

— Гриша! — гаркнули все разом. Из глубины чуть слышно донеслось:

— Не беспокойтесь! Но веревка нужна длиннее! Эта коротка!

Теплов достал зажигалку, из блокнота вырвал несколько листков, зажег. При слабом свете осмотрел подземелье. Рядом с уступом, на котором он примостился, вырисовывалось черное пятно. Видно, что туда и свалился Шараф. Посветил ближе. Без веревки туда не опуститься. Григорий усмехнулся: «Вот и оказался в положении пассажира в лифте, застрявшего между этажами».

Веревка болтается высоко над головой, не достать.

— Веревку отвяжите и сбросьте сюда.

Арменак по-своему понял это приказание. Ни слова ни говоря, схватился за веревку, обжигая руки, заскользил вниз. Почувствовав опору, отбросил веревку.

Вглядываясь в полумрак колодца, опять крикнул:

— Гриша, Шараф! Где вы?

— Здесь, — послышалось откуда-то снизу. Арменак сделал шаг в сторону в направлении голоса и, оступившись, пополз вниз.

— Еду к вам, ловите!

— Ловлю! — отозвался Теплов.

— Где Шараф? — ничего не видя, кричал Арменак. — Где Шараф?

Встал на ноги. Григорий, держа его за руку, приказал не двигаться.

— Нет его здесь. Видно, дальше съехал. Рядом яма, осторожно.

Сверху что-то кричали. Не понять.

— Веревка нужна! Веревка! — отозвался Теплов. — Веревка!

Затем все смолкло. Только сверху продолжала сыпаться мелкая галька.

— Что делать? Там Шараф, может, он разбился, — захныкал Арменак, показывая вниз. Его воображение нарисовало страшную картину: Шараф лежит с разбитой головой, истекая кровью…

— Я полезу наверх за веревкой, а ты стой, не двигайся, — сказал Григорий и, шаря руками, стал карабкаться вверх.

— Вот и я… Вот и веревка… — услышал рядом Арменак голос Теплова. — Теперь я пойду ниже, а ты пока жди. На, держи веревку! Если там внизу безопасно, я тебя встречу, смелее опускайся…

— Давай, Арменак, здесь спуск, как на детской площадке! Прелесть! И пол ровный!

Арменак не заставил себя ждать.

— Что же будем делать, Гриша? — схватил он за рукав Теплова.

— Как что? Конечно, Шарафа искать! Ш-а-ар-а-а-ф!

Подземелье заохало, застонало, на все лады повторяя имя исчезнувшего мальчика.

— Гриша! — снова схватился Арменак за рукав. — Ты слышал? Шараф отозвался! Значит, он где-то здесь. Пошли скорей! Вон там, кажется, свет!

Теплов всмотрелся, куда показал Арменак. Впереди дрожало рыхлое мутное пятно.

— Пошли, — решительно произнес Григорий.

Они шли, осторожно ощупывая «пол» пещеры ногами, В такой темноте нетрудно и вниз сорваться. Открылся коридор, полого уходящий вниз. Тут опять откуда-то послышался голос.

— Слышишь? Опять кричит Шараф, — понизив голос до шепота, остановился Арменак.

Но как они ни вслушивались, вокруг была мертвая тишина.

Шли, изредка подсвечивая спичками.

Но вот отчетливо послышалось журчание воды. Еще поворот — сразу посветлело, подземный ход расширился, перерастая в пещеру. И рядом неслась река. Григорий и Арменак, жмурясь от света, увидели внизу «мраморную купальню».

— Вот здорово! Как близко до лагеря! А какой крюк наверху делали!

— Скорей в лагерь, Арменак! Фонари возьмем, веревки и быстрей назад. Шараф в подземных лабиринтах и заплутаться может! Пойдем скорей!

Спустились к реке и по знакомой тропинке направились к лагерю.

Нуритдин-ака что-то мастерил под навесом. Завидя идущих, бросился навстречу.

— Что случилось? Где Шараф, старики? Почему вы с этой стороны идете? Рассказывайте, что случилось?

Нуритдин-ака в упор глядел на Григория, с волнением ожидая ответа. Из палатки выбежал Саша с книжкой в руках.

— …Волноваться не нужно, дедушка, — закончил Теплов свой начальный, короткий рассказ. — Все в порядке будет, — снова повторил он.

— Что же вы стоите? Берите веревки, фонари! — бросился пасечник к палатке.

— Дедушка! Вы оставайтесь, — преградил ему дорогу Саша. — Ну, куда вы по горам пойдете… — замялся он, ища подходящее слово, чтобы не обидеть инвалида, — и выпалил: —…на больной ноге.

— Оставайтесь, мы сами все сделаем, — поддержал Сашу Григорий.

Старик молча опустился на скамейку.

…Теплову не пришлось торопить мальчиков. Обеспокоенные судьбою своего друга, они, словно горные козлы, скакали по камням.

«Того и гляди сорвутся», — беспокоился Теплов, но одергивать их не мог: он понимал ребят.

Старики сидели у той же воронки, куда свалился Шараф, рядом лежала огромная, метра в два, кобра.

— Под руку подвернулась, вот Садык-ака и выместил на ней свое зло, — на молчаливый вопрос Теплова ответил Азиз-ака.

— Потом возьмем ее с собой… В школе пригодится, — шепнул Арменак Саше.

Первым в колодец спустился Теплов, за ним — Арменак. Сашу встретили уже вдвоем. Зажгли фонарь. Не задерживаясь, переправились ниже и остановились.

Где Шараф? По какому ходу он пошел?..

Оставшись один, Нуритдин-ака не находил себе места. Тревога о внуке ни на минуту не оставляла его. Хотя Шараф и отличный скалолаз, но мог упасть, разбиться. Да мало ли что может случиться в горах! Тем более, в пещерах. Без света и заблудишься в этих страшных подземных лабиринтах.

Деду Нуритдину, прожившему всю жизнь в горах, не раз приходилось лазать в подземелья, которые за тысячелетия выдолбила вода. Бывал в огромных подземных полостях, где могло разместиться стадо баранов в тысячу голов, где свободно стать современный, четырехэтажный жилой дом. А много ли места нужно, чтобы спрятать, навсегда спрятать юношу? Совсем еще мальчика…

Старик не видел кружащихся над годовой пчел, не слышал тяжелых вздохов выкипающего чайника.

Как помочь Шарафу? Поднялся, вбежал в палатку, вытащил из сундука сделанный в Ленинграде протез. Хороший был протез, берег его старик…

Азиз-ака ничуть не удивился, увидев друга. Пчеловод подошел к яме.

— Шараф там? — только и спросил он. Азиз-ака утвердительно кивнул головой.

— Садык тоже там… И ребята.

Он помог Нуритдину спуститься в каменную яму, а сам остался дежурить наверху.

Встреча в кромешной тьме

Ушибов Шараф не почувствовал, настолько он был напуган. А тут опять две светящиеся точки с шумом стали приближаться к нему. В лицо пахнуло легким ветерком, что-то больно ударило мальчика по голове. Совсем близко он увидел округлые, точно фонарики, глаза, услышал хлопанье крыльев. Из груди вырвался вздох облегчения. «Ох, да это только сова! А я, кто знает, что подумал! Вот так напугала проклятая. Но где я?»

До боли в глазах вглядывался по сторонам. Как на проявляемой фотопленке появилась галерея с изломанным высоким потолком, изрытыми стенами. «Типичное подземное русло временных потоков. И Жучки нет… Неужели погибла? Или не рискнула броситься за хозяином и осталась там, выше?.. А этот неведомый пещерный обитатель бросился в ту сторону, значит, там выход», — подумал Шараф.

«И еще… Он бросился от меня, а не на меня… Значит, боится человека, значит, он, этот пещерник, слабее… Так чего же мне бояться его? Тем более, скоро друзья придут на выручку. А там…»

Что там — Шараф не успел додумать. Кто-то большой, тяжелый сзади навалился на него, стиснул горло, с силой швырнул на землю. Пришел он в себя от света, больно ударившего по глазам. Хотел встать — веревки на руках и ногах впились в тело. Он связан. Пленник. А кто же схватил его? Кто это там сидит с кальяном в руках? Цветастый халат… Чалма… Только почему зеленая?