Чудесное око

тешились со спрутом, но Гинзбургу хотелось скорее осмотреть телеоко, - не повреждено ли оно.

- Обрубите спруту щупальца, - сказал Миша.

Повар, прибежавший с камбуза, вынул длинный острый нож и начал быстро отсекать длиннущие ноги-щупальца. Сверху они были гладенькие, внизу беловатые, по краям - присоски.

Отрезанные щупальца долго извивались на палубе, истекая кровью.

- Как змеи, - сказал матрос и наступил ногой на отрезанное щупальце. Оно закрутилось и обвило ему ногу.

- Фу, сатана! - выругался матрос, отрывая щупальце. А спрут подыхал от потери крови. По его мягкому телу пробегали судороги.

- Пора опускать телеоко, - сказал Гинзбург. - Сколько времени потеряно зря!

ШЛЮПКА "ЛЕВИАФАНА"

- Скотт всю ночь плавал вокруг, - сказал, зевая, матрос, который сменился после ночной вахты. - Теперь к нам ближе подплыл, вынул очки, усмехается.

Протчев внимательно осматривал концы троса.

- Ты думаешь, это акула перекусила? - спросил он Гинзбурга.

- А кто же?

- А ты когда-нибудь видел зубы акулы?

- Ни разу, - признался Гинзбург.

- Я бы на твоем месте то же ответил. Зубы у акулы, как пилы. Один слой зубов на другом. Когда стираются одни зубы, подрастают другие. Красивые. Филигранная работа. Словно китайский резчик на кости вырезал. Но суть не в красоте, а в том, что зубы акулы оставили бы зубчатые следы. Да и вряд ли акула перекусила бы стальной трос, хотя он и тонкий. На изоляционном слое проводов зубы акулы оставили бы отчетливые рубчики. Я как-нибудь покажу тебе свое плечо, на нем зубы акулы оставили след. Я уж не ошибусь.

- Что же ты думаешь?

- Я думаю, - ответил Протчев, - что акула здесь ни при чем. Трос и провода перерезаны рукой человека - ножом или ножницами, какими режут проволочные заграждения. Это дело рук японца с "Урании", вернее - Скотта.

- Но "Урания" не подходила ночью близко к нашему траулеру.

- А вот мы выясним, - Протчев позвал матроса, стоявшего на вахте в первую половину ночи.

Матрос сказал, что около полуночи "Урания" подошла близко к нашему траулеру.

- Но так как они на "Урании" делали свое дело - спускали драги и лоты, то я и не беспокоился, - говорил матрос. - Ведь и днем "Урания" часто близко подходила к нашим пароходам.

- Скотт дал команду спускать лоты, драги только для того, чтобы отвлечь внимание, - заметил Протчев. - Нам надо быть осторожнее и не подпускать близко к себе "Уранию". А впрочем... - и Протчев усмехнулся. - Может быть, и подпустим... - многозначительно добавил он.

Вбежал радист и сообщил новость: на теплоходе этой ночью тоже оборвалось телеоко. Его ищут.

- За одну ночь две аварии! - воскликнул Протчев.

- Да, это проворный японец, - добавил он почти с увлечением профессионала, умеющего ценить работу другого.

- Вот вредители проклятые! - возмутился один из матросов.

- Ну что же, будем вылавливать шлюпку и бочонок? - спросил Гинзбург.

- Будем, - ответил Барковский, - но станем другим бортом.

- Чтобы "скотты" не напортили,