Журнал «Если», 2004 № 07

Также в последнем томе трилогии Олдисс в большей степени рассказывает не столько о Геликонии, сколько о событиях, происходящих на Земле и на космической станции Аверн, откуда земляне вели наблюдение за жизнью на планете двух солнц.

В «Зиме Геликонии» английский фантаст выступил сторонником теории Д.Лавлока, согласно которой наша планета представляет собой живой и разумный организм — Гайю. Люди — недостаточно мудрые дети Гайи — едва не прикончили свою мать в ходе скоротечной ядерной схватки в 4901-м году. Однако впоследствии они «исправились», и хоть весьма своеобразным способом, но все же сумели достичь гармонии с планетой. Впрочем, утопичность нарисованной автором картинки земной жизни, где, кажется, реализовались самые невероятные надежды и устремления «левого» движения 60-х годов XX века, заставляют заподозрить, что сам Олдисс в подобную перспективу не верит, хотя и не видит альтернативы (кроме всеобщего уничтожения) слиянию людей с природой и подчинению их воле Гайи. Скепсис же британского фантаста в отношении возможностей технологической цивилизации простирается настолько далеко, что на страницах романа писатель уничтожает всех обитателей космической станции Аверн, описав их моральную деградацию и социальный хаос, погубивший мини-общество станции.

В одной из последних сцен «Зимы Геликонии» Олдисс фактически заявляет, что возникновение разумной жизни на Земле и на Геликонии является случайностью. В итоге пессимизм, столь характерный для творчества английского прозаика, торжествует — и линейная история земной цивилизации, и циклическая история Геликонии привели к почти одинаковому тупику. Они оказались долгой дорогой без смысла, не имеющей никакого значения для Вселенной.

Глеб ЕЛИСЕЕВ

РЕЦЕНЗИИ

Екатеринбург: У-Фактория, 2003. — 640 с. Пер. с англ. И.Замойской.

(Серия "Киберtime"). 10000 экз.

Стиль романа местами напоминает «Золотой век» НФ. Детальные, со вкусом прописанные примеры использования технических новинок в быту. Рассуждения о роли научных открытий, преобразующих мир. Жители стерлинговской Америки, в которой белые англосаксы стали национальным меньшинством, по-прежнему верят, что именно их страна «изобрела будущее».

Самого Стерлинга считают превосходным конструктором новых идей. Но из текста видно, что это не так. Он не придумывает новые фантастические идеи, но предлагает новые стратегии их использования. Каждый его роман превращается в калейдоскоп стратагем, которые реализуют различные персонажи. Порой трудно понять, кто кого победил: то ли Америка Голландию, то ли капитулировавшая Голландия Америку. За каждым образом реальности скрывается несколько уровней стратегических игр.

Америка в 2042 году — деградировавшее государство. Распад общенациональных институтов идет неотвратимо, как химическая реакция. Небольшие группы людей, располагая передовыми технологиями, создают полностью автономные сообщества и оставляют государство за бортом своей жизни. Безумные губернаторы выходят из подчинения федеральному центру. Технологическая сложность постиндустриального государства настолько велика, что оно само рушится под тяжестью своей структуры и без боя сдает позиции феодальному укладу. Но в финале романа, как и положено по законам жанра, читателя ждет новая рационалистическая революция.

Стерлинг полагает, что развитие исследований по биохимии мозга, возможно, приведет к появлению сверхэффективных социальных технологий. И это может вернуть науке ее высокое место в обществе, а обществу — дать новый шанс. Вот почему центральной темой романа стала ситуация вокруг генноинженерного центра. Навыки политтехнолога позволили Оскару Вальпараисо превратить социально неадаптированных ученых в козырную карту политического покера.

Сергей Некрасов

Москва — СПб.: ЭКСМО — Домино, 2004. — 368 с.

(Серия "Приключения Нетты"). 12100 экз.

Успех незаметно подкрался к молоденькой Антуанетте. А подкравшись, привязался к задорной девчонке и неизменно сопутствует ей во всяческих похождениях. Девочка сдает зачеты (учится она в таможенной академии на искусственной планете Ренд), шпионит за подозрительными иностранцами, попадает в плен к космическим пиратам, влюбляется и интригует. И, несмотря на всю девичью наивность и неумение просчитать ситуацию хотя бы на пару ходов, везет ей необыкновенно.

А происходит все это в XXV веке, когда земная цивилизация освоила Галактику, попутно расколовшись на несколько империй и республик. Присутствуют в книге и Чужие — некие загадочные керторианцы, долгие годы маскировавшиеся под обычных людей (поклонникам творчества Дихновых известен «Керторианский цикл»). Однако в данном случае reo- (вернее, галакто-) политика — это все же фон, а на переднем плане — приключения двадцатилетней авантюристки.

Антуанетта- вполне живая личность. Обаятельная, самовлюбленная, капризная, доверчивая, подозрительная, жалостливая, циничная — все разом. Девочку переполняет энергия, ее неудержимо тянет вляпаться в ту или иную заваруху. К сожалению, остальные персонажи достаточно одномерны, они служат лишь фоном для главной героини.

Впрочем, роман супругов Дихновых и не претендует на глубокий психологизм или философичность. Это вполне профессионально сделанная космоопера, предназначенная для молодежной аудитории. Сверстникам Антуанетты де Эсте должно понравиться. Тем более, что язык романа (заметим, совершенно не отягощенный сленгом) вполне соответствует стилю общения современных студентов. Причем, далеко не самых худших.

Роман кончается полной победой сил добра, оглушительным хеппи-эндом. Но несомненно, что перед нами начало нового, «околокерторианского» сериала. Милая девочка Антуанетта себя еще покажет. И успех вновь и вновь будет подкрадываться к ней незаметно.

Виталий Каплан

СПб.: Азбука, 2004. — 608 с.

Перевод Н.Масловой. (Серия "Элита"). 5000 экз.

Майкл Ши широко известен за рубежом, но нашей публике практически не знаком. «Рыбалка в море демонов» представляет собой сборник, куда вошли роман «Гнездо горной королевы» и цикл из четырех повестей под общим названием «Ниффт Проныра». Роль стержневых фигур для всех текстов играет вор Ниффт и его напарники.

Жанр, в котором работает Ши, можно условно назвать героической фэнтези. Но до такой степени эта фэнтези мрачна и готична, что находится на полпути к хоррору. Основных персонажей хлебом не корми — дай залезть в подземное царство и схватиться с очередным дьявольским отродьем… Повести и роман созданы Ши в 80-х — 90-х годах, но ритм повествования — ровный, медленный и тяжкий — укоренен в викторианской эпохе. Автор аннотации пишет о Майкле Ши как о продолжателе традиций Джека Вэнса и Фрица Лейбера. Однако способ изложения явно ближе к Эдгару По, Абрахаму Мэрриту и Жану Рэ.

Ши создает мир, в основе которого лежит страшная этическая система. Ее диапазон не включает в себя понятия «добро», «свет», «благородство». Это, в сущности, этика преисподней, материализовавшейся среди людей. И под ногами у них — ряд слоев сгущающейся тьмы: ад первичный, вторичный, третичный, т. е. все более концентрированные варианты тьмы, все более демонические реальности. Мир людей исполнен слабенького, «серого» зла. Общий фон: глупцы, мерзавцы, скряги, обманщики, трусы… Конечно, существует некоторое количество умных и храбрых людей. Не добрых и благородных, а именно умных и храбрых — таков потолок в этической системе Ши. Воровских дел мастера, искусные в своем ремесле, блюдущие «кодекс чести» уголовника, преданные товарищам по шайке и (реже) родне, — настоящие титаны среди мелких слабодушных людишек. Автор откровенно восхищается своими героями.