Журнал «Если», 2004 № 07

В-третьих, в нынешних экономических условиях у нас практически не осталось писателей, существующих исключительно за счет литературы. Все вынуждены где-то работать. А это означает, что писать романы просто некогда, приходится крутиться-вертеться, чтобы хоть как-то прокормить семью. По большому счету, сочинительство в современной Болгарии — хлопотное безденежное хобби, занимаясь которым, то и дело натыкаешься на непонимание окружающих.

В-четвертых, шансы на публикацию романа невысоки. Если, конечно, автор сам не обеспечит финансирование книги. Однако, за крайне редким исключением, художественная ценность у подобного «самсебяиздата» — нулевая.

Но это не значит, что нынешняя жизнь болгарского фантаста раскрашена исключительно черной краской. Пусть пока и не много, но уже появились издатели, ориентированные на работу именно с отечественными авторами. И у болгарского фантастического романа сегодня появились серьезные перспективы: число книг существенно возросло, в сравнении с прошлыми годами. Означает ли это, что роман, подобно тому, как это недавно случилось в России, постепенно вытеснит рассказ? Воздержусь от прогнозов. Но на сегодняшний день имеется один серьезный аргумент в пользу твердой позиции малых форм в Болгарии. Из более чем двух десятков книг отечественных авторов, изданных в последнее время нашим издательством, только восемь романов, остальное — антологии и авторские сборники. Позволю привести еще один показательный пример. В фэнтези, где преобладают многотомные серии, одиночный роман уже считается произведением малой формы. А издательство «Эльф» рискнуло представить современную болгарскую фэнтези и вовсе рассказами, издав объемную антологию «Неизвестный зверь». И продавалась она лучше иных романов-сериалов (в скобках замечу, что фэнтези для болгарской литературы пока еще «не слишком знакомый зверь»: болгарские фантасты в большинстве своем продолжают придерживаться традиций старой доброй НФ).

Насколько читатели предпочитают романам рассказы — судить не возьмусь. Как издатель нареканий со стороны читающей публики пока не получал. Увы, пока в стране существует ограничение национального книжного рынка, искажается любая статистика. Я лишь надеюсь, что когда-нибудь все изменится, и читатель сам сможет определять развитие родной культуры.

Перевел с болгарского Евгений ХАРИТОНОВ

Павел ЛАУДАНСКИЙ, критик, переводчик, составитель сборников (Польша):

Думаю, не сильно ошибусь, сказав, что заметный кризис польской фантастики первой половины девяностых прошлого века удалось пережить и преодолеть прежде всего благодаря рассказам. В те времена наши издатели не приветствовали романы отечественных авторов, результатом чего было издание всего нескольких (!) новых книг в год. Однажды даже решили не присуждать премии имени Януша Зайделя — престижной награды польского фэндома — по той причине, что количество всех изданных книг было меньше традиционного числа номинаций. Любителям фантастической прозы польских писателей приходилось довольствоваться почти исключительно рассказами, публиковавшимися на страницах ежемесячников «Нова фантастика» и «Феникс». Возможности обоих журналов были, однако, достаточно ограничены, поэтому в год до читателей доходило едва ли несколько десятков новых текстов. Об антологиях рассказа можно было разве что мечтать; один выпуск выходил в среднем раз в два-три года. Ненамного лучше обстояли дела с авторскими сборниками.

Ситуация коренным образом изменилась в 2001 году с появлением первого номера ежемесячника «Science Fiction». Этот журнал, отказавшись (за немногими исключениями) от публикации переводов, продемонстрировал, что с польской фантастикой, вопреки устоявшемуся мнению, дело обстоит не так плохо. Оказалось, что в письменных столах ряда известных авторов есть немало интересных произведений. Появились новые писатели, мгновенно завоевавшие признание читателей. У «SF» нашлись последователи, на волне возрождения отечественной фантастики возникло несколько новых журналов (хотя, нужно сказать, немногие из них сумели достичь успеха своего предшественника).

Произведения, которые из-за большого объема не могли быть опубликованы в журналах, попали в книжные издательства, ряд которых сейчас издает исключительно книги польских авторов. Два наиболее значительных из них, я имею в виду «Руна» и «Фабрика слов», выпускают на рынок по меньшей мере одну новую книгу ежемесячно; среди предлагаемых ими работ — как романы, так и авторские сборники рассказов. Сложнее ситуация на рынке антологий, поскольку все еще существует мнение — к сожалению, частично обоснованное, — что на книгах такого типа нельзя заработать.

В заключение немного статистики. В 2003 году в Польше вышел 31 новый роман отечественных авторов, а также 231 новый рассказ (у нас нет официально признанного третьего жанра, соответствующего русской повести). С одной стороны — популярность журналов, с другой — относительно неплохие, по польским меркам, тиражи романов затрудняют, если не делают невозможным, ответ на вопрос, какая из форм популярнее. Очевидно, истина где-то посредине.

Перевела с польского Валентина КУЛАГИНА-ЯРЦЕВА

БОЛЬШОЙ ГОД ОДИНОКОЙ ПЛАНЕТЫ

Брайан ОЛДИСС. «ЗИМА ГЕЛИКОНИИ». ACT — «Ермак».

В истории НФ немало случаев, когда вроде бы отошедший от дел известный автор неожиданно и триумфально возвращается в фантастику, словно пережив некий процесс творческого возрождения и обновления. Так в свое время произошло с Айзеком Азимовым, Артуром Кларком, Робертом Силвербергом… И все же наиболее ярким примером кажется судьба Брайана Олдисса. Один из вождей «Новой волны» шестидесятых годов, в семидесятые Олдисс явно «сдал». И, несмотря на выход в свет в 1976 году стилистически превосходного романа «Маласийский гобелен», никто уже не ждал от этого фантаста особенных свершений. И вот в 1983-м «одним ударом» Олдисс вернул себе положение лидера британской НФ, выпустив первую часть своего самого масштабного, амбициозного и, несомненно, самого успешного фантастического произведения — трилогии о планете Геликония.

В этом научно-фантастическом цикле Олдисс описал мир, подвергающийся воздействию двойной звезды, что приводит к возникновению двух «кругов времени» — Малого Года, с быстрой сменой сезонов и зависящего от звезды Беталикс, и Большого, на который влияет более крупное светило — Фреир. Когда Беталикс и планета Геликония приближаются к Фреиру, начинается иссушающее Большое Лето, и тогда, затмевая небо, горят леса и просыпаются давно уснувшие вулканы. Когда же Геликония удаляется от Фреира, приходит пора жутковатой Большой Зимы. А под двумя солнцами на поверхности Геликонии обитают, соответственно, и две разумные расы — люди и рогатые фагоры, больше всего походящие на Минотавров.

Последний роман трилогии о Геликонии Олдисс писал долго и тяжело. Если первые книги трилогии разделяет один год, то заключительный том вышел в свет в 1985 году — спустя два года после «Лета Геликонии». В отличие от предшествующего произведения, на первый план в «Зиме Геликонии» вновь выходят идеи жесткой детерминированности всего происходящего на планете. Весной обитатели Геликонии были вынуждены переболеть «костяной лихорадкой», дабы приспособиться к условиям надвигающегося Лета. Теперь же человечество переживает припадки мучительной «жирной смерти», адаптирующей организм людей к условиям приближающейся Зимы. Самое ужасное, что жители Геликонии не имеют возможности вырваться из вечного колеса Большого Года, потому что биологически люди из-за обитающего в их крови вируса «гелико» тесно связаны с фагорами и обречены на то, чтобы переживать обе эпидемии смертоносных болезней. К тому же Зима неизбежно приводит к краху человеческой цивилизации, достигшей уровня XVII–XVIII веков земной истории. Жестокий мороз и снежные бураны щадят лишь жалкие анклавы человечества у берегов морей, где уцелевшие трепещут перед угрозой со стороны возрождающейся цивилизации фагоров.