Лицо врага

28

Эскадра приготовилась к бою. Реорганизация боевых групп свелась к минимуму, и Стоун по праву мог гордиться, как удачно он провел такой сложный маневр. Однако впереди эскадру ожидало серьезное испытание.

Группе под командованием Стинсона было поручено блокировать станцию; ударной группой командовал сам Стоун. Строй, выбранный командующим, был похож на строй эскадры противника: впереди шли патрульные корабли, в арьергарде — крейсеры, а самые тяжелые корабли, «Константин» и «Кетсувайо», — в середине. Напичканный электроникой патрульный корабль «Боре» должен был создать на радарах противника видимость того, что кораблей в эскадре людей в два раза больше, чем на самом деле.

Атакующая группа получила задание делать вид, будто готова драться, но не слишком спешит вступать в бой. Выбранный вектор сближения должен был убедить противника в том, что Стоун допустил ошибку в расчетах и неумело распределил свои силы — обычный прием, хотя и опасный; а благодаря непредсказуемости реморов игра становилась опасной вдвойне.

Стоун уже начал бояться, что план не сработал, когда Макандра обратил его внимание на невидимую ему часть экрана.

— Они купились.

Сместив экран, Стоун убедился в том, что Макандра не ошибся. Вражеская группа, сосредоточенная вокруг дредноута типа «гидра», по-прежнему шла по направлению к станции, но второй дредноут и его корабли начали разворачиваться к Стоуну.

Все правильно — если есть возможность причинить максимальный урон, реморы постараются ее использовать. Стоун мрачно улыбнулся. Что ж, он получил больше, чем просил, теперь нужно действовать. Оставалось лишь надеяться на то, что реморы будут удивлены не меньше, чем он.

— Дайте команду прикрытию сместить курс на прямой перехват, — приказал Стоун. — Вариант «С», полковник Макандра.

Изменяя курс, патрульные корабли снизили скорость. Крейсеры тоже замедлили ход и оказались ближе к «Константину» и «Кетсувайо». Группа Стоуна сомкнулась в единый кулак.

— Враг предпринимает какие-то маневры, полковник Макандра?

— Нет, командир. Просто продолжает сближение.

— Очень хорошо. Дайте сигнал приготовиться к бою.

На кораблях эскадрильи зазвучал сигнал тревоги. Оживали экраны, люди герметизировали скафандры. Затрещала внутренняя связь — посты докладывали о готовности. Отметки кораблей на главном экране опоясались красными окружностями — так отображались зоны действия оружия.

Реморы первыми открыли огонь: их орудия били дальше. Прежде чем ответить, эскадра Стоуна была вынуждена вынести первый огневой вал.

Начались маневры и контрманевры. Большинство ракет удалось уничтожить или сбить с курса, но некоторые продолжали приближаться к кораблям. Затем в игру вступили перехватчики. И все же прорвавшиеся ракеты нанесли эскадре серьезный урон. Три отметки вообще исчезли с экрана. Еще семь кораблей, судя по замигавшим сигналам, получили критические повреждения.

— Выйти из боя! Выйти из боя! — передал по линии связи Стоун.

Он надеялся, что эскадрилья выдержит и второй удар, прежде чем понесет такие потери, но реморы применили «тайфуны» — неприятный сюрприз и лишнее напоминание о том, что не только Стоун способен обмануть противника.

К счастью, едва ли половина потерь оказалась подлинной. Два из «погибших» и пять из «получивших серьезные повреждения» кораблей на самом деле были из числа симулированных «Борсом». И все же прикрытие уменьшилось почти на треть. Патрульные корабли отступили к крейсерам. Чтобы еще больше усилить впечатление, будто передовой строй эскадры сломлен, они открыли беспорядочную стрельбу на пределе дальности.

Реморы дали еще один залп. Теперь их целью были суда помельче, но они воспользовались мощной защитой крейсеров, и потери понесли лишь очередные «макеты» «Борса».

К этому времени корабли Лиги вышли на нужную позицию. Крейсеры ударили одновременно с патрульными кораблями. Как и предполагалось, массированный залп смел защиту вражеских истребителей. Ни один из них не уцелел. «Громы» и наводящие ужас «тайфуны» превратились в облака раскаленного газа и обломков. С последним залпом, выпущенным перед гибелью, люди справились довольно легко, хотя крейсер «Блучер» получил несколько попаданий, из-за которых отстал и вышел из боя.

После такой потери люди наверняка бы отступили, но реморы ничем не напоминали людей. Едва вражеские крейсеры вышли на огневой рубеж, они открыли огонь.

— Пропустить вражеские крейсеры, обозначенные как Два и Три, — приказал Стоун. — Направить всю огневую мощь на крейсеры Один и Четыре.

Он шел на риск, хотя и небольшой. Зато массированный огонь мог вывести из строя, а при удаче и вовсе уничтожить вражеские крейсеры. Одно это склонило бы чашу весов в пользу людей и стало бы необходимой прелюдией к предстоящей схватке с дредноутом.

Солдаты Стоуна не подвели командира: крейсер Четыре был уничтожен, а Первый обращен в бегство. Однако реморы сознавали, какая опасность нависла над ними. Оставшиеся корабли сосредоточили огонь на тяжелых крейсерах Лиги. «Константин» получил несколько серьезных ударов, что, однако, не помешало ему выпустить все ракеты. Стоун с удовлетворением увидел, что отметки двух последних крейсеров противника потемнели.

Оставался дредноут, и эскадра людей превосходила его — по численности, по массе и, вероятно, по силе оружия. Если он примет бой, то неизбежно проиграет. Оставалось неясным лишь, сколько человеческих жизней придется на это положить.

У Стоуна было несколько минут до того, как началась заключительная фаза схватки, и он воспользовался этим, чтобы проверить, как дела у Стинсона. Патрульный корабль радиоэлектронного подавления «Тесла», так же как «Борс», имитировал корабли, чтобы ввести реморов в заблуждение насчет диспозиции группы прикрытия.

Атакуя эти фантомы, реморы не обратили внимания на истребители с авианосца «Арденна» — машины, которые не так просто было засечь даже высокочувствительными сканерами. «Тесла» погибла, но пока реморы расправлялись с ней и с ее электронными призраками, группа Стинсона взяла их в кольцо. Почти вся вражеская группа была уничтожена. Но командир «гидры» оказался умнее своего коллеги на дредноуте неизвестного типа. Выпустив последнюю серию ракет, «гидра» пустилась в бегство. Два уцелевших вражеских крейсера и несколько эсминцев потянулись за ней.

Из-под маскировочной сетки, которую кое-как набросили на самолет, вылез солдат в тяжелом бронекостюме.

— На борту были вонючие крысы, сэр, — доложил он.

Эрш кивнул.

— Те, что из лагеря?

— Наверное. Беглецы задраили люки, так что потом крысы попасть в самолет не могли.

— Хорошо. — Эрш вызвал базовый лагерь. — Пришлите сюда пилотов. Я хочу, чтобы к заходу солнца этот самолет был готов к вылету.

Через две минуты он получил ответ.

— Только что получено сообщение: в космосе бой, сэр.

Эрш посмотрел в небо. Разумеется, он ничего не увидел, но ведь там вершились судьбы…

Потом он перевел взгляд на желтовато-коричневые джунгли. Чем бы ни закончилась битва в космосе, здесь, на земле, тоже принимаются судьбоносные решения. Задание должно быть выполнено, и нужно поторопиться, пока не возникли очередные осложнения.

— Заводи, — скомандовал он водителю. — Прокатимся.

Расс’арасс не был похож ни на одно из святилищ хос’киммов, которые Куртэлликот видел прежде. Во-первых, в него вели земляные ступени, вырезанные в стене, а не обычная приставная лестница. Во-вторых, высота потолка была раз в шесть больше человеческого роста.