Солдат Доминиона

Трофеями этих бойцов было усеяно всё пространство, бывшее когда-то здешними коридорами. Больше всего было шестилепестковых дронов, но попадались и более низкоранговые машины. Пока что гранат хватало на всех.

Рядом с Виталием двое бойцов атаковали одного дрона сразу после того, как они с Виктором прибыли в этот сектор. Зарубин забросил на спину дезинтегратор, вскинул автомат и поддержал атаку. Главное - было вовремя пригнуться, чтобы не задело дезинтеграционным импульсом.

- Отлично! - раздалось в наушниках. Система скафандра наконец установила связь со здешним каналом.

Сражаться оказалось проще, чем рассчитывал Виталий. Общение в рации ограничивалось только общими командами: можешь поддержать - поддержи. Не можешь, постарайся не попасть под очередной выстрел.

"Три слева. Бьём среднего" - грубый голос чем-то напомнил Виталию о сержанте Казанцеве, хотя он вряд ли мог сейчас находиться здесь. Зарубин как раз видел три наступающих машины около себя. Выстрелами из автомата он поддержал атаку. Дезинтеграционная граната, попавшая очень точно, сразу уничтожила среднего дрона и разметала боковых, которые стали жертвами штатного среднего дезинтегратора прежде, чем смогли перегруппироваться.

Им на подмогу тут же пришли другие машины, но бойцы уже бросились врассыпную, и атаковать всех их одновременно было невозможно. Кучки обороняющихся рассыпались и собирались снова воедино, атаковали и снова выполняли манёвр, но Дронов было слишком много. Они уже выгладили пол от остатков былых перекрытий и наделали дыр, ведущих в ещё один такой же опустошённый блок на уровень ниже.

Патроны в автомате, которых для заметного подавления защиты требовалось гораздо больше, чем игл, быстро закончились, и Виталий, хоть и с болью в сердце, но избавился от оружия, которое его сейчас только бы обременило, и вернулся к игломёту. Теперь двигаться стало легче, что было очень кстати в таком маневренном бою.

Чтобы иметь хоть какую-то возможность укрыться, бойцы были вынуждены отступать. И поскольку до восьмого блока было невозможно дойти, приходилось отходить в шестой. Виталий представлял, что тамошние доктора испытывают не меньшие нагрузки, чем те, кто непосредственно держал оборону. Во-первых, им тоже нужно было всем надеть герметичные скафандры, а потом по возможности унести раненых, большую часть из которых нужно было вытащить из капсул, довольствуясь тем, что хирург закончил первичную работу и прямая угроза жизни миновала.

Враг как будто бы знал, что атака медблока ослабит обороняющихся и продолжал давить в это место. Очередной выстрел дрона продырявил основное перекрытие, и после этого шестой блок уже не считался герметичным. Побоище приобрело новый оборот. Виталий пытался продвинуться и оттеснить наступающих дронов, но сражение с ними в условиях отсутствия укрытия являлось заведомо самоубийственным. Земляне были вынуждены отступать, и даже то, что они наносили врагу потери, несоразмерные приобретённому им преимуществу, никак не сглаживало трагедии происходящего.

В кураже сражения он совсем забыл о тех причинах, по которым они покинули нижние уровни - яркий свет, противник, в которого сложно прицелиться и мелкие дроны, стреляющие иглами. Всё это как-то отдалилось, но только до того момента, как пролёты, в конце которых можно было увидеть чернеющую гладь космоса, не озарились яркими огнями. Там, внизу, из-за относительной замкнутости пространства они казались Виталию гораздо большими, чем оказалось на самом деле. Здесь из-за открывающегося простора была видна их ограниченность.

Первый яркий свет появился в неудачный для себя момент. Будь это обычная машина наподобие тех, что они уже встречали, всё закончилось бы быстро, но на этот раз граната из гранатомёта просто исчезла в ярком свете. В разные стороны разошлись волны импульса, но точка при этом даже не шелохнулась, напротив, она продолжила своё движение, как ни в чём не бывало, и больше того, яростно атаковала вступивших с ней в поединок бойцов. И уже тогда становилось понятно, что за завесой скрывается всё такой же дрон, пусть и более сильный, чем другие.

С третьего выстрела невидимый враг достал двоих пехотинцев, отходивших из ненадёжного укрытия. Их постигла та же участь, что и отряд Солдат Доминиона там, внизу. Виталий засмотрелся на разлетающиеся тела чуть дольше, чем следовало, и сам чуть было не стал жертвой невидимых машин. Он едва успел нырнуть в брешь в одном из перекрытий, но во время полёта он увидел внутри светового шара движение.

- Он вверху! В самой макушке света! - закричал он в рацию сразу после приземления.

Никто не уточнял, но его слова были услышаны - это он понял по тому, что двойка бойцов гарнизона после очередной перегруппировки ударила именно в то место, где, как показалось Виталию, он видел непонятный сгусток, как будто свет стал плотнее.

Выстрел возымел действие. Световой пучок померк и откатился назад. Машину, прячущуюся за ослепительным сиянием, стало видно гораздо лучше даже с дальнего расстояния, хоть разглядеть более или менее точные очертания было нельзя. Однако хоть защита дрона и ослабла, он по-прежнему оставался грозным противником. Он выпустил по укрытию, откуда по нему выстрелили, два заряда подряд, но к счастью, там уже никого не было - бойцы гарнизона вместо того, чтобы убеждаться в удачности своего выстрела, оперативно сменили позицию.

- Отвлеките его, кто может, - сказал, очевидно, один из них.

- Я.

Виталий вынырнул из укрытия и дал большую очередь из игломёта по сгустку темноты в световом облаке, быстро переступая в бок, где в развороченном перекрытии зияла приличная дыра, прыгнув в которую, можно было надеяться, что ответный залп тебя не заденет. Там был средний сектор, и это перекрытие было толще остальных.

Игломёт захлебнулся за секунду до того, как Зарубин выполнил прыжок. Подошёл к концу последний магазин, поэтому, приземлившись и убедившись, что дрон промазал, а по нему уже открыт огонь, Виталий отбросил второе оружие, которое теперь бы только отягощало его.

- Ты там жив, доминион? - спросил один из гарнизонщиков.

- Точно так.

- Уж очень хорошо он по тебе пальнул, мы уж испугались. Греби сюда быстрее, а то скоро не высунешься. Мы прикроем.

Виталий быстро выскочил обратно через дыру. Прямо перед ним на полу лежал поверженный противник. Он насчитал у дрона десять лепестков, и хотя по размеру тот был немногим больше шестилепестковых, по классу был явно выше. Долго смотреть на подбитую машину было нельзя, он уже видел свечение вдалеке.

- У меня напарника ранило, - сказал один из гарнизонщиков, - поможешь, доминион?

- Хорошо. Что надо делать?

- Вот ручка. Хватаешь её, когда я говорю, и бежишь за мной. Когда атакуем, я тоже скажу, поможешь закинуть.

- Хорошо.

- И возьми коробку с гранатами, - он указал на ящик, стоявший рядом.

- Да.

- Последний, - он сказал с некоторым огорчением.

Виталий впервые видел это оружие вблизи и по-настоящему. На схемах оно казалось несколько меньше и - как он убедился после первой же перебежки - легче. Однако в парных работе не было ничего сложного. Почти всю работу на себя взял боец гарнизона. Виталий лишь помогал ему сократить время, нужное для выполнения самых важных действий. И хотя их роль в бою серьёзно возросла, подсознательно он ощущал себя не у дел, потому что ему даже не приходилось брать в руки свой штатный дезинтегратор. На фоне предыдущего этапа боя, когда всё то время, что он не атаковал, он занимался сменой укрытия, у него появилось много свободного времени, проходившего между окончанием перебежки и необходимостью атаковать. И самое печальное из замеченного Виталием было то, что ряды обороняющихся предели. Ещё были офицеры, которые руководили обороной, но противник постепенно подавлял обороняющихся.

Один из капитанов, находившихся на связи с командованием, сказал, что на командных уровнях тоже идёт тяжёлый бой. Дроны атакуют по всем направлениям, стараясь задавить сопротивление, но их уже не так много, как в самом начале