Хроники Кадуола

Бесстрашные львы прошагали по подмостям, взошли по ступеням и протиснулись через узкий вход в коридор, который метров через десять привел их на балкон, откуда открывался вид на сумрачное, неразборчиво бормочущее пространство — настолько большое, что о существовании противоположной стены можно было только догадываться. Скупое освещение обеспечивалось дюжиной полузаросших сорняками отверстий в крыше. По мере того, как их глаза привыкали к полутьме, бесстрашные львы различили внизу огромное множество йипов. Одни что-то обсуждали, собравшись небольшими группами, другие сгорбились на корточках вокруг микроскопических глиняных жаровен, следя за приготовлением нанизанных на щепки кусочков рыбы. Образовав кружки, некоторые сидели, скрестив ноги, и сосредоточенно играли в карты, в кости и во что-то еще. Кое-кто занимался стрижкой волос и ногтей, иные извлекали тихие хрипловатые звуки из бамбуковых флейт — по-видимому, исключительно для собственного развлечения, так как их никто не слушал. Многие стояли в одиночку, погруженные в свои мысли, или растянулись на полу, глядя в пространство. Тысячи звуков смешивались в однообразный негромкий гул без определенного источника.

Глоуэн украдкой наблюдал за лицами бесстрашных львов. Каждому, разумеется, было свойственно свое характерное выражение. Кайперу не терпелось обменяться со спутниками безмозглыми шуточками, но он не осмеливался. Арлес напустил на себя показное безразличие, а Керди казался несколько потрясенным и задумчивым. Шугарт, еще не высохший после вынужденного купания, явно находил участь толпившихся внизу йипов достойной сожаления. Впоследствии, описывая Кальоро своим друзьям, он возмущался: «Копошащаяся каша из миллиардов бледных червей! Кошмар горячечного больного! Клоака человечества!»

Ютер Оффо, предпочитавший менее колоритные определения, позднее отзывался о «Котле» как о «психическом супе».

Файдер обратился к экскурсантам, невыразительно повторяя заученные фразы: «Сюда мужчины приходят отдыхать, думать свои думы и думать думы других. У женщин, разумеется, тоже есть подобные сооружения».

«Сколько тут людей?» — спросил проводника Донси.

«Трудно сказать. Кто-то приходит, кто-то уходит. Видите группу туристов на балконе вдоль другой стены? Они развлекаются, бросая вниз монеты, что вызывает давку и переполох. Иногда, если туристы не скупятся, ловцы монет наносят друг другу серьезные травмы».

«А за бросание монет плата взимается?» — с подозрением спросил Джардин.

«Нет — в данном случае мы решили сделать исключение. Повеселитесь, если хотите. В том окошке, неподалеку, можно разменять сольдо на мелочь».

«У меня не осталось монет! — возбужденно сказал Кайпер. — Кто-нибудь займет несколько грошей?»

«Где твое достоинство, Кайпер? — сурово осадил его Керди. — Выбрасывать деньги таким образом глупо и безответственно!» Обратившись к Файдеру, он прибавил: «Не все мы такие простаки, как вы воображаете».

Проводник улыбнулся и покачал головой: «Мне приходится иметь дело с самыми разными людьми, и я их не сравниваю».

Клойд Диффин спросил: «Вы сказали, что у женщин есть отдельный «котел». Его можно посетить?»

«Предлагаются упомянутые в брошюре экскурсии 128, 129 и 130. Они сходны, за исключением некоторых деталей».

«А где мужчины и женщины встречаются? Как они женятся, образуют семьи?»

«Наша общественная структура сложна, — ответствовал Файдер. — В рамках экскурсии № 112 не могу привести даже ее самое приблизительное описание. Заплатив за инструктаж, вы получите разъяснения любой степени подробности. Если вы желаете пройти курс обучения, пожалуйста, обратитесь сегодня вечером к секретарю, заведующему экскурсиями».

Неугомонный Кайпер заорал: «Сегодня вечером Клойд проведет самостоятельные исследования! Он намерен глубоко проанализировать первоисточник сведений, вызывающих у него неутолимое стремление к познанию!»

Клойда эта шутка не позабавила: «Придержи-ка язык за зубами, Кайпер!»

Арлес указал на другую часть Кальоро, где группа туристов, судя по всему, пристально разглядывала потолок: «Что там происходит?»

Файдер бросил взгляд в том направлении: «Они заплатили за зрелище. Вы не должны смотреть — таково правило. Если вы желаете быть зрителями, вы должны уплатить то, что у нас называется «побочным сбором»».

«Чушь собачья! — заявил Арлес. — Я заплатил за ознакомление с Кальоро. Если ваше «зрелище» мешает мне наслаждаться видом, я могу потребовать частичного возмещения внесенной платы!»

Проводник энергично помотал головой: «Если зрелище вам мешает, просто повернитесь спиной и не смотрите».

«Файдер, будьте по меньшей мере благоразумны, — вмешался Керди. — Мы заплатили за осмотр Кальоро, включающий, насколько я помню из брошюры, «все колоритные эпизоды и замысловатые инциденты, которыми знаменито это полное неожиданностей помещение». Все зрелища, имеющие место во время нашего посещения, по определению включены в цену посещения».

«Вы правильно процитировали брошюру, — отозвался Файдер. — Обратите особое внимание на синтаксис формулировки, а именно на использование множественного числа. Кальоро знаменит не каким-либо конкретным зрелищем, в том числе не тем зрелищем, которое готовится в настоящий момент. Поэтому за наблюдение за каждым конкретным зрелищем взимается побочный сбор».

«В таком случае мы продолжим наблюдение за Кальоро в целом и в общем, полностью нами оплаченное, игнорируя при этом каждое конкретное зрелище. Господа бесстрашные львы, вы слышите? Любуйтесь на Кальоро, сколько вам будет угодно, но если в поле вашего зрения окажется то или иное конкретное зрелище, не замечайте его. Не проявляйте особых признаков интереса и ни в коем случае не подтверждайте, что вам известно о существовании такого зрелища — иначе нам придется подвергаться занудному вымогательству со стороны Файдера. Смотрите на все, что хотите! Но не признавайте, что замечаете какое-либо зрелище, если нам выпадет случай его увидеть!»

На это Файдеру нечего было сказать. Тем временем по мосткам, подвешенным высоко под самой крышей, на площадку диаметром метра три вышли, волоча ноги, два старика. На них были только рубахи до колен — на одном белая, на другом черная. Старик в белой рубахе проявлял признаки неуверенности и боязливо посматривал, высоко поднимая брови и открывая рот, на далекий пол «Котла». Он повернулся и хотел было пройти по мосткам обратно, но путь ему преградила высокая закрытая калитка. Старик в черной рубахе проковылял вперед и схватил противника — они сцепились и стали бороться, дергаясь из стороны в сторону, до тех пор, пока старик в белом не оступился и не свалился на площадку головой вперед, после чего противник схватил его за ноги и потащил, извивающегося и скребущего ногтями по площадке, к ничем не огражденному краю. Старик в белом перевалился через край и со сдавленным криком полетел вниз, кувыркаясь в воздухе и размахивая руками и ногами. Он упал на острые бамбуковые колья, установленные кольцом в несколько рядов под площадкой — его тело было разорвано и проткнуто одновременно в нескольких местах. Йипы, толпившиеся и занимавшиеся своими делами на полу Кальоро, не обратили на происходящее почти никакого внимания. Старик в черной рубахе, оставшийся сверху на площадке, устало побрел по мосткам и скрылся в тенях под крышей.

Керди обернулся к бесстрашным львам: «Я не заметил никакого необычного зрелища. Кто-нибудь что-нибудь видел?»

«Нет-нет, ни в коем случае!»

«Ничего, кроме десяти тысяч йипов, занятых своими махинациями»

Ютер Оффо обратился к проводнику: «Я только что обнаружил круглую площадку, высоко подвешенную под крышей. Учитывая, что я не желаю платить дополнительно за образовательную лекцию, не могли бы вы пояснить ее назначение?»

На физиономии Файдера появилась тень иронической улыбки: «Ее используют с целью организации некоторых зрелищ, за которые туристы согласны платить. Когда возраст уроженца наших островов начинает приближаться к среднестатистической продолжительности жизни, он может, по своему усмотрению, получать бесплатную добавку к своему рациону. Но для этого он обязан вступить в единоборство на площадке с другим претендентом на такую добавку и бороться до тех пор, пока один из них не упадет на предусмотренные бамбуковые колья. Эта процедура полезна во всех отношениях. Пожилые нетрудоспособные люди имеют возможность лучше питаться и не только покрывают расходы, связанные с их кончиной, но и вносят свой вклад в общественную казну».