Паутина Белого Паука(СИ)

Тонкие белые пальцы невесомо скользнули по лицу пленника.

- Одно неосторожное движение и его тело разлетится на куски, - произнесла она задумчиво и прильнула щекой к его щеке: - Да, тело, что я так люблю.

- Вы убьете его? - спросила Ева. Мириам подняла взгляд, и глаза ее вспыхнули почти раздражением, почти отвращением, почти... ревностью.

- Никогда не понимала, как он вас выбирает, - соскользнули вниз ее руки. Плавной походкой княгиня направилась к девочке - нарочительно медленно, глумливо спокойно: - Одна, вторая, третья... я сбилась со счета, на скольких уже видела этого паука, - взгляд ее упал на подвеску и вновь вернулся к лицу Евы: - Я мирилась, пока его куклы ломались у него в руках одна за другой. Даже без паука - ломались, не выдержав его внимания. Но ты, - Мириам подцепила подбородок столь раздражающей помехи, едва сдерживаясь, чтобы не раздавить девчонку, - ты постоянно выживаешь. Стала Источником и даже убедила Ишмаэля пощадить твоего единокровного брата. Гм, двух братьев.

Она хмыкнула и улыбнулась Илье, продолжая удерживать Еву за подбородок.

- Мне всегда было интересно, что происходит, когда Источник первым обращает кровного родственника. Что меняется?

- Измаил не рассказывал? - спросил в свою очередь Илья.

- О, пример Ишмаэля ужасен, - слегка потеплел голос Мириам. - Так что скажешь, Илия? В тебе зародилась та же неутолимая жажда обладать сестрой, что никак не утихнет в твоем князе?

Илья перехватил взгляд Евы - в глазах ее было опасение. Она догадывалась, не могла не догадываться.

На губах парня появилась слабая улыбка, но без намека на радость.

Он мог бы соврать или уйти от ответа, и, тем самым, сохранить ее душевный покой. Мог бы продолжить эту игру в легкомысленного старшего брата, бросая намеки и отрицая суть, но зачем?

Зачем поддерживать иллюзию, которую так хочется разрушить?

Ради Евы? Ради родни и друзей? Ради нормального мира, который ты понимаешь и в котором вполне уютно живешь?

Причин солгать было слишком много.

- Да, - игнорируя здравый смысл, ответил он, но не Мириам, а сестре, - я люблю ее. Влюблен, если угодно.

- Почему? - поощряя его продолжить, спросила княгиня.

- 'Почему'? - удивленно поднял брови Илья. Взгляд его остановился на чем-то за спиной Мириам. Она обернулась, а он продолжил: - С ней я счастлив. Вот и все.

Созвучно своему ответу парень вывел из строя обоих подручных княгини. Бритоголового Илья сумел отшвырнуть в сторону опрокинутых коек. Вампир налетел прямо на металлические ножки - одна вскользь распорола ему предплечье, другая прошила грудь насквозь, чудом не задев сердце. Его напарник, как и в предыдущий раз, не успел среагировать. Илья сбил того с ног и, не теряя времени, кулаком раздробил ему коленную чашечку, практически отделив голень от бедра. Не замедлившись ни на мгновение, парень вырубил конвоира кратким ударом в челюсть.

Это было быстро. Даже для вампиров.

Лишь многовековая выдержка позволила Мириам сохранить невозмутимость на лице при виде того, что устроил новорожденный за каких-то пару секунд.

- О, впечатляет, - ровно констатировала она, ближе прижав к себе Еву. - Оборотни действительно изумительны. Если твой близнец такой же монстр, у малышки неплохая защита. Чего же ты добился, напав на моих помощников?

- Избавился от них, - пожал плечами Илья. - Они были грубы с Евой. По-моему я еще вполне хорошо с ними обошелся. Что бы сделал Измаил на моем месте?

- Хмм, - улыбнулась Мириам, не показав клыки, - сейчас ты похож на него. На Ишмаэля. Те же жестокие действия и те же ядовитые слова. Видя, как твоя маленькая сестра трясется, я начинаю верить слухам.

- Каким слухам?

- О том, что Двенадцатый Источник, Агарь, не просто умерла, а покончила с собой, не выдержав 'любви' своего брата.

38 глава

Все происходившее было для Евы словно дурной сон. Казавшийся непобедимым Измаил, теперь скованный льдом, власть враждебно настроенной Мириам, два изуродованных мужчины - изуродованных Ильей! То, как он раздробил противнику колено, будет преследовать Еву до конца

ее дней.

Да, они вампиры, их раны, вероятно, заживут быстрее, чем у людей, но легче от их стонов девочке не становилось. Господи, один из них до сих пор был в сознании!

А были еще слова брата. Его признание.

'Люблю ее'.

'Люблю'.

'Люблю'.

'Люблю'.

'Влюблен, если угодно'.

Мог ли это быть обман с целью, например, смягчить или отвлечь Мириам? О, какие-то мгновения Ева позволила себе закрыть на все глаза, отдавшись надежде. Но Илья сказал:

'С ней я счастлив. Вот и все'.

Он сказал это спокойно, но все же не смог скрыть обреченность в голосе. И этому голосу, этим глазам она поверила - всецело и без остатка, какой бы трагедией не обернулось услышанное в будущем.

Ева стояла, дрожа от холода, чувствуя на шее ледяные пальцы Мириам, и таращилась на брата, что так просто и будто бы даже обыденно признался ей в любви.

- Не надо, - прошептала она, но слезы-предатели все же скатились из глаз, больно резанув обмороженные щеки. Илья сделал шаг к ней, с пальцев его правой руки капала кровь, и у Евы вдруг перехватило дыхание. Это была почти осязаемая сила, марево, что напоминало движение воздуха над костром. И оно двинулось от Мириам к Илье, через Еву, не причинив ей никакого вреда. Однако на груди брата расцвел белоснежный цветок чистейшего инея. Илья вовремя среагировал, переместившись в сторону, и лишь это спасло его от участи Измаила.

Оборотни быстрее. Быстрее любого другого вампира. Такова правда.

- Не с места, мальчишка! - прошипела княгиня, грубо дернув на себя заложницу. - Не сопротивляйся мне, признай мою власть, и вас с сестрой не тронут.

- Да? А что будет?

- Я отправлю вас ко двору царицы Светланы. В столице у вас будет все.

- Но перед этим ты, как следуешь, попробуешь ее кровь? - мрачно уточнил Илья и сделал один глубокий вдох: - Я чую твою алчную, злобную жажду. Ты хочешь причинить Еве боль - это сложно скрыть.

- Ошибаешься, - мурлыкнула Мириам, рука ее соскользнула с горла девочки к виску, длинные пальцы впутались в пряди волос и дернули, обнажив линию шею. - Мне наплевать на нее. Все, чего я хочу сейчас, это заставить страдать Ишмаэля. Он будет видеть, как я забираю то, что для него столь свято, как я сошлю его ненаглядную игрушку к царице, где она будет ему недоступна. Он пожалеет, что бросил мне вызов!

- Не тебе меня наказывать, Мириам, - с невинной насмешкой прошептал знакомый Еве голос. Мириам рывком развернулась, едва не вывихнув девочке плечо, и обе они столкнулись с улыбкой блаженного и конченного психа.