Застывший Бог (СИ)

Подхватил его за грудки и прикрываясь им как щитом, ввалился в комнату, одновременно выковыривая его пистолет из кобуры. В комнате больше не было ни души. Стояли напротив два стола, заваленные папками и прочим хламом, да тихонько мерцал над одним из столов компьютер. Только на одном, второй был выключен. Парень был здесь один.

- твою!.. – Запоздало взвыл у меня в ухе проводник.

- Заткнись! – Прошипел я.

Я придержал парня, и опустил его на пол. Посунулся к двери выглянул в пустой коридор, запинал обратно в комнату выпавшую чашку. На полу на ковролине осталась лужа. Фиг с ней.

- Быстрее, вали отсюда, – надрывался проводник.

- Минуту...

Я закрыл дверь, быстро осмотрел парня. Клоп. И одежда и обувь. Я сам конечно не два метра, но это глист какой-то. О переодевании нечего и думать. Глянул на трофей – и пистолет поганый. Вернее – поганая модификация. Glock 17LE 6го поколения. “LE” – значит версия для правоохранительных органов. Работает только вместе со специальным браслетом на руке, – иначе блокируется УСМ. Кроме того, пистолет может быть заблокирован по кодированному радиосигналу. Барахло глобального мира, помешанного на контроле. Попробуешь снять браслет с запястья оглушенца – на ремешке разомкнется контакт, и пока ты не введешь на браслете четырехзначный код, пистолет все равно не заработает... Вот и сейчас у него на торце красный огонек мигает.

Некогда мне было у пистолет в потрохах ковырятся и извлекать соленойд. Я поднял робу, – без карамнов, сволочи – сунул пистолет сзади за пояс, на авось пригодится.

Поглядел на живодриста лежавшего на полу кулем. По уму конечно, его прихвостня упыриного, нужно было... Но я всегда был слишком щепетилен в этих вопросах. Челюсть я ему и так сломал, и мозг взболтал. Попал парень под раздачу... Надеюсь, пролежит в отключке долго, а оправится без лишних последствий.

- Чего ты возишься? – спросил голос в наушнике. – Прикончи его, и двигай.

- По средам людей не убиваю.

- Сегодня четверг уже. Когда тебя привезли, ты почти 10 часов проспал.

- Да? Ну и по четвергам не мочу. По средам и четвергам.

- Что за слюнтяйство? – Плеснул презрением голос. – Ты же варяг.

- Я только брат из милости. – Смиренно протянул я – А боевые братья меня еще в детстве за сентиментальность ругали.

- Ты нас обоих поставляешь!

- Я тебя даже не знаю, чтоб подставлять. А мозги парню я и так как в шейкере встряхнул, дай бог чтоб очнулся... Что в коридоре?

- Никого.

Я выглянул, и вытек в коридор.

- Направо?

- Да.

Я выбрался в коридор и побежал направо, мимо дивана и приютившегося рядом с ним питьевого аппарата.

- Сейчас свернешь, – информировал голос, – и окажешься в переходной галереи между двумя корпусами.

- Уже, – сообщил я, выкатившись в “кишку” прохода между двумя зданиями с верхним остеклением, в дальнем от меня конце которого был турникет для прохода по картам. – Мне во второй корпус?

- Нет. В переходе слева есть открывающееся окно. Открывай его, и прыгай. Это единственный неохраняемый выход из здания. Здесь высота всего третьего этажа, так что не разобьешься.

- Ах, всего третьего...

- Да что ты как баба кудахтаешь, – давай быстрее.

Я открыл застекленную дверь, и выбежал в крытую стеклом галерею... – Твою медь, за окнами уже было темно. А сама галлерея светилась за счет потолочных ламп так, что я почувствовал себя выставленным в витрине. Стоило кому-нибудь из двух зданий между которыми которых висел проход, выглянуть в окно выходящее на мою сторону... Я выбежал на середину галлереи, нашел ручку открытия окна, и... она не поддавалась.

Я нажал на ручку, раз второй. Ладно бы она еще была нормального размера, чтоб зажать в кулаке. Я бы её свернул, но это была маленькая изящная фитюлька, которая застряла намертво...

- Слышь, клубок путеводный, – тихо процелдил я, – ты когда это окно в последний раз открывал?

- Никогда не открывал. Нашел на плане. А что такое?

- Оно не открывается.

- Уборщики же открывали, наверно.

- Наверно?! – Пропыхтел я, дергая злополучную ручку. – Это и есть твой план, идиот ты неведомый.

- Слабачина, – тоже занервничал голос. – Да поверни ж ты её!

Я только собирался сказать незнакомцу в ухе пару ласковых, но тут в дальнем конце галереи отворилась дверь, и на пороге появилась две жизнерадостных тетки лет сорока-пяти, в рабочих комбинезонах. Одна потоньше, вторая мордатая, из тех что коня на скаку... О чем-то они хихикали, – пока не увидели меня. Видимо моя тюремная полосатая роба не вызвала у них энтузиазма, потому что лица сразу у обеих увяли. Худосочная застыла. А мордатая начала мелко-мелок семенить назад к двери.

Я мгновенно оценил расстояние до них, и понял что обеих без шума не поймаю. Просто не успеть.

- Стоять! – Негромко но зловеще гаркнул я, – вытаскивая трофейный Глок из-за пояса, и потрясая им на негритянский манер. – Быстро ко мне, курвы страшные!

От такого младшая задушенно пискнула. Но мордатая с резвостью удивительной, развернулась и едва не вышибив дверь рванула вглубь здания. Младшая оглянулась на меня, с моим дурацким неработающим пистолетом, потом на резво удаляющуюся подругу, и отчаянно заверещав побежала вслед.

Я чертыхнулся, засовывая пистолет обратно.

- Другой выход есть? – рявкнул я в микрофон.

- Нет. Только здесь. В других не пройдешь!

- Ты мордосвин! Сусанин, т-твою...

Что-то прохрюкалось в динамиках, и вдруг в обоих зданиях справа и слева от меня завыли сирены.

- Ч-черт, – испуганно выдохнул голос.

Я вцепился в проклятую ручку как репейник в шерсть, и кряхтя от напряжения неимоверным усилием таки сдвинул её, – да как. Сойдя с мертвой точки ручка описала полукруг с такой легкостью, что я чуть не выломал себе плечо, и вдобавок содрал палец.

- Дай-иии, – прошипел я. – Ну наконец-то!

Хлопнуло гулко, и рядом со мной в стекле расцвел цветок расходящихся трещин пулевого отверстия.

Я откатился вбок и поглядел откуда, как я чуял, пришла пуля. – В правом здании на стороне примыкающей к галерее, на четвертом этаже открылось окно, откуда торчал мужик в черной форме службы безопасности с пистолет-пулеметом.

Хлоп!

Хлоп!

Небьющееся стекло галереи, через которое он лупил в меня помутнело и начало осыпаться крошкой.

Я бухнулся на пол под прикрытие бетонной части прохода, и прижался к стене. Хотел под её прикрытием поползти обратно в то здание откуда пришел, но вдруг увидел, что оттуда за дверью уже видно спешащих людей в черном.

- Сделай что-нибудь, меня зажали! – Отчаянно завопил я.

- Ах ты урод! Что я тебе сделаю?

- Думай, а то мне хана!

- А, погоди, – выдохнул голос. – Сейчас! Свет! Выключу и рви в окно! Твой последний шанс!

- Давай!

Хлоп-хлоп-хлоп!

Внезапно разом везде погас свет. Темнота обрушилась полным покрывалом. Единственное что светилось – это... мои руки. Все рукава, и роба, и штаны – те полосы что были на свету переливались во тьме отчетливым флуоресцентным светом. Прогрессивная тюремная окраска, видная и на свету и особенно – во тьме.

- Да вы издеваетесь что-ли?! – простонал я.

Автоматчик сверху однако, заткнулся. И приближающийся топот ног за дверью галереи сбился на неверное шарканье.

- Фонарь! – Зычно завопил кто-то сверху. – Включай фонари!

Я не вставая змеёй вывернулся из светящейся робы, скомкал, и бросил её навесом в сторону куда убежали смелые тетки. Светящаяся роба призрачным покрывалом полетела, как я надеялся на мгновенье отвлекая внимание стрелка сверху, а сам я рванул к окну, нащупал в темноте раму, и – Хлоп! Хлоп! – перевалившись через борт галереи ухнул вниз в темноту.

Удар! Упал, перекувырнулся, так что коротко стриженная трава кольнула, захолодила тело, и рухнул в ту же траву мордой. Газон?

- Всё. – Причитал в наушнике голос. – Свет это все... Теперь только дурак не поймет, что это я тебе помог. Ты, рукосуй кривокосый, даже в окно вылезти не смог.