Повелитель драконов Мистары

Тельвину было чем занять свою голову во время этой долгой езды. Тем не менее он так и не сумел представить себе, какую роль он может сыграть в Пророчестве, которое предполагало, что у него есть сила, способная нарушить планы драконов. Быть может он должен снова подумать о своей неизвестной расе, которая стала теперь еще более загадочной, когда он узнал о своей невероятной способности быть одновременно магом и жрецом. Его мать обладала той же силой, а возможно и намного большей.

Он вспомнил тех немногих людей, которые ее знали. Мэр Аальстен, старый лесник и особенно Сэр Джордж, все они описывали его мать как настоящую леди. Хотя они и не поняли ни одного слова из ее речи, они настаивали, что все в ней доказывало ее достоинство, благородство и величие. Он спрашивал себя, не было ли такое отношение к ней следствием ее величавого достоинства высшей жрицы, в присутствии ее Бессмертного покровителя.

Тут было две мелких проблемки с идеей, что он может унаследовать такую силу. Во первых, нужно было много лет учебы чтобы стать либо квалифицированным волшебником, либо могущественным высшим жрецом, а еще больше, чтобы стать ими обоими, ведь если он не будет по меньшей мере так же могуществен, как его мать, ему не пережить свою собственную битву с драконами.

Во вторых необходимо узнать как можно больше о Пророчестве, как и о себе самом. В конце концов возможно, что его роль в Пророчестве вовсе не сводится к сражениям с драконами. Может быть он вообще должен делать что-то абсолютно другое. Сэр Джордж верил, что драконы чего-то хотят; может быть он найдет это для них.

Постепенно он пришел к выводу, что должен ждать, пока не узнает побольше, прежде чем гадать, чего ему ждать. О осознал, что ему может не понравиться то, что его ожидает, и спрашивал себя, есть ли у него право отказаться. Жрец должен решить, что он хочет служить, но потом его долг требует от него, что он должен сделать то, что от него ожидают, оставляя в стороне всякие личные обстоятельства, включая его собственную жизнь. Самый большой страх Тельвина был в том, что его долг, как жреца, уже решил все за него, не оставив ему выбора.

Он подумал, что он был великолепным дополнением к их компании: неудачливой высоченной женщине-варвару, воспитанной в одной из первых семей Тиатиса, юному дварфу, средних лет волшебнику, торговавшему антиквариатом и однорукому человеку-драку, вообразившему себя рыцарем. И добавлением к этой странной смеси был он, Тельвин, сирота неизвестной расы, ни маг ни жрец, но частично и то и это, и к тому же выбранный предствителем Бессмертного, который не объявил себя. Не удивительно, что волшебники Флэмов запудрили им мозги, накачав ложной информацией, и спроводили как можно дальше, радуясь, что избавились от такой банды эксцентриков.

- Не думаете ли вы, что волшебники огня знали о нас больше, чем мы сами о себе знаем? - спросил Тельвин, когда он и Сэр Джордж оказались рядом.

- Э? - спросил Сэр Джордж, отрываясь от своих собственных мыслей. Нет, я так не думаю. Да и еще, если бы они знали о Пророчестве, они бы сохранили тебя для своих собственных целей.

- Если только результат этого Пророчества не что-то такое, что они не хотят, - на лице Тельвина внезапно появилось удивленное выражение. - Вы знаете, мне это еще не удалось до сих пор, но может быть я найду, кто я и что я. Мой покровитель может быть мне скажет это, даже если Пророчество не исполнится.

- Это возможно, - осторожно согласился Сэр Джордж. - Вот почему мы должны держаться вместе, ты и я. Я не совсем человек, да я и не хочу им быть, но я уж точно не дракон. А ты даже не знаешь кто ты. У нас есть кое-что общее, видишь ли.

Так всю дорогу одни и те же мысли крутились в голове Тельвина.

Через какое то время он смог увидеть далекие очертания гор, поднявшихся над простиравшейся перед ними степью, высокие, заостренные пики северо-западного Рокхольма, которые были известны как Алтан Терес. Компаньоны еще раз свернули на восток и ехали суровыми, безлесыми предгорьями, пока не достигли берегов реки Стирдаль, которая втекала в степи через глубокий проход между горами, вытекая из холодных глубин Озера Стейл, одного из двух великих озер земли дварфов. Здесь они наконец вышли на тропу, которая должна была постепенно вывести их из степей, на первый взгляд больше похожую на след, оставленный бродячим стадом или прошедшим племенем.

Эта тропинка гордо именовалась Дорогой Стирдаль, и широкими петлями вела путешественников на юг через через голое предгорье в глубокое ущелье, из которого вытекала река. Этой ночью, вскоре после того, как они вышли на дорогу, они в последний раз расположились на ночевку на границе степей. На следующее утро они пересекли узкую ленту холмов и, пройдя узким проходом, оказались в довольно густом лесу. Сразу после полудня они пересекли реку по большому каменному мосту, построенному дварфами. Хотя торговля между дварфами и Этенгаром была невелика, так как дварфы мало чего хотели из степей, трудолюбивые дварфы сделали все возможное чтобы поддержать ее. Они вообще построили некоторые из лучших дорог и мостов в мире, и ухаживали за ними, не жалея сил и времени.

Дварфы очень зависели от торговли, намного больше, чем они хотели допустить. Не будучи ни фермерами ни владельцами стад, не имея ни земли ни подходящего склада характера, они были обязаны торговать, чтобы есть. Как нация кузнецов, работников по металлу и ювелиров, они отчаянно нуждались в сбыте продуктов своего труда, иначе их подземелья скоро были бы переполнены готовыми изделиями. Этенгардцы, напротив, не умели ни варить металл ни работать с ним, из-за своей кочевой жизни, так что они очень зависели от дварфов во всем, что касается оружия и вообще металлических предметов.

Остаток дня они скакали через холмистую и лесистую местность, которая привела их в проход между северными склонами Алтан Терез и Шпорой Дварфа на восточной стороне реки. Когда они выехали на небольшую лесную поляну, Тельвин смог взглянуть вперед и увидел большой форт из темного камня, горделиво возвышавшийся в высшей точке наиболее узкой части дороги. Проход Денварфа был слишком широк, чтобы дварфы могли построить крепость, которая перегородила бы весь проход, который был никак не менее пяти миль шириной. Тем не менее, Форт Денварф был так же велик, как и любой из фортов, стороживших три основные дороги в Рокхольм. И гарнизон здесь был ничуть не меньше, чем в Замке Каррак на юге, который сторожил единственную дорогу ведущую в дикие, опасные и пустынные земли Йалараума, хотя это место было намного легче защитить.

- Это должен быть Форт Денварф, - сказал ему Сэр Джордж. - Рак Денварф, на языке дварфов. Форт стережет проход в степи.Это не слишком касается этенгардцев, которые выучили давным-давно, что их тактика мало эффективна против дварфов. Но есть еще огры и хобгоблины в больших количествах в предгорьях и лесах перед фортом. Если им что-то взбредет в голову, они собираются и приходят прямо в горы, чтобы грабить шахтерские поселки и фермы вокруг Озера Стейл.

- Как выглядит здесь местность? - спросил Тельвин.

- Очень похоже на место твоего рождения, но не так холодно и слегка более цивилизовано. Огромные горы с маленькими деревнями, не похожих, правда, на твою, так как они обслуживают множество мелких шахт в горах, быстрые реки, текущие с высот и густые леса между небольшими скоплениями ферм.

- Я вообще не знал, что есть дварфы-фермеры, - сказал Тельвин.

- Фермерами становятся только дварфы, изгнанные из клана, - объяснил Коринн. Сейчас он скакал впереди, так как часовые дварфов должны были заметить его и дать им проехать. - Это парии, часто преступники и предатели, или народ, изгнанный кланом за трусость, лень или коварство. Самые отпетые негодяи покидают Рокхольм, чтобы никогда не вернуться. Те же, которые все-таки возвращаются, должны заниматься работой, которую никто не хочет делать. Для дварфов это чаще всего означает фермерство.

- У каждого живого существа есть свои достоинства и недостатки, сказал ему Сэр Джордж. - Даже у Бессмертных.