Звери Гора

Глава 30. МАЛЕНЬКАЯ АРЕНА

Я увидел две круглые платформы. На них стояли одетые в классические белоснежные платья девушки. Ошейников на них не было. Вместо них сверкали дорогие украшения и браслеты. На головах девушек красовались небольшие короны. Я отметил простоту и изящество царственных головных уборов. Девушки походили на убар. Между тем, судя по тому, как ниспадали платья, нижнего белья на них не было. Руки девушек были схвачены тонкими цепочками и прикованы к торчащим из платформ железным столбикам. В ногах у каждой лежал открытый ошейник и полоска шелка.

Одна из них раньше звалась госпожой Тиной из Людиуса. В свое время Рэм сделал ее рабыней. Второй была Арлин.

Между платформами был насыпан мелкий золотистый песок.

Напротив моей клетки стояла клетка с Рэмом. Я не видел его с тех самых пор, когда метель разлучила нас во льдах.

Я очень обрадовался, что Рэм жив. Возможно, его сохранили для этого развлечения.

Клетку с Рэмом открыли, он вышел на песок, и ему тут же вложили в руку короткий меч.

Он несколько раз рассек им воздух и отошел на край арены. На середину засыпанной песком площадки вышел человек в черно-коричневом одеянии.

Рэм посмотрел на меня.

— Желаю удачи, — сказал я.

Он улыбнулся.

Я оглядел небольшой амфитеатр. Зрителей было человек сто. Некоторые заключали между собой пари.

Я знал, что Рэм умеет драться. Правда, я не знал, насколько хорошо.

Позади моей клетки, на высоте двадцати футов, в стену было встроено зеркало. Зачем оно могло понадобиться в таком месте, я не представлял.

Скорее всего, за ним сидели кюры.

Человек в центре арены обратился к двум бойцам. Говорил он недолго.

Правила были предельно просты. Как на войне.

Когда на кону стоит женщина или слиток золота, состязание становится интереснее. Дело, конечно, не в женщинах и не в золоте. Просто мужчинам это нравится.

Бойцы разошлись.

— Каждый ставит правую ногу на деревянную планку, за которой насыпан песок, — скомандовал стоящий в центре арены человек.

Рэм и его противник исполнили приказ. Они стояли и смотрели друг на друга с противоположных краев посыпанной песком арены.

— Бой! — крикнул судья и вышел из круга.

Рэм был действительно великолепен. Другой парень тоже неплохо дрался, но состязания, как такового, не получилось. Через несколько минут Рэм уже вытирал лезвие о тунику лежащего у его ног противника.

Я работал быстрее Рэма, но его скорость удивляла. Такую редко можно встретить даже у воинов. Что бы он про себя ни говорил, уверен, что до ссылки на Телетус он носил алую тунику.

— Отличная работа, воин! — крикнул я.

Рэм приветственно помахал мечом.

Тину отстегнули от железного столба, и она бросилась к нему, но едва не напоролась на выставленный клинок. Рэм не хотел, чтобы она прикасалась к нему в одежде свободной женщины. Он показал мечом на платье, корону и украшения. Тина моментально разделась и опустилась перед ним на колени. Он швырнул ей кусок шелка, лежащий рядом с открытым ошейником. Девушка набросила его на себя, после чего Рэм грубо затянул ошейник на ее шее. Потом он притянул ее к себе, но вокруг уже сгрудились арбалетчики с оружием наготове. Рэм рассмеялся, оттолкнул рабыню и вернулся в клетку. Тину водворили обратно на платформу. Теперь она стояла на коленях, вместо тоненькой цепочки руки заковали в грубые невольничьи кандалы.

Стражник отворил дверь моей клетки и протянул мне короткий меч.

Оружие было хорошо сбалансировано. Такое и стоит немало.

К огромной своей радости, я увидел, что с другой стороны на песок выходит сам Друсус.

— Давно я хотел с тобой повстречаться, — сказал он.

Я пытался оценить его силу, манеру передвигаться, движение глаз. С виду он казался медлительным, но я хорошо знал, что нерешительный или заторможенный человек не сделает карьеру в его касте. Убийц готовят тщательно и жестоко. Черную мантию надо еще заслужить. Отбор кандидатов суров. По слухам, только один человек из десяти выдерживает предъявляемые мэтрами касты требования. Предполагается, что неудачливых курсантов убивают, дабы полученные в ходе обучения знания не становились достоянием кого попало. Выйти из касты невозможно. Обучение проходит в парах, которые постоянно состязаются между собой. Дружба поощряется. На заключительном этапе подготовки напарники сражаются между собой. До победы. Считается, что убивший друга человек начинает лучше разбираться в оттенках черного цвета. Убивший друга не станет жалеть врага. У человека не остается ничего, кроме золота и стали.

Я посмотрел на Друсуса.

В убийцы принимают ловких, сильных и хитрых парней. Думаю, предпочтение отдается эгоистичным и жадным. Затем из этого сырья делают гордых, целеустремленных, безжалостных мужчин, практиков черного дела, верных принципам, о которых большинство людей и не догадывается.

Друсус смотрел на меня.

Я помнил, что он учился на убийцу и остался жив.

Мы стояли в середине арены, слушая, что говорил нам судья.

Неожиданно клинок Друсуса полетел прямо мне в сердце. Я отбил удар. Я был к нему готов.

Судья растерялся. Рэм издал возмущенный вопль. Девушки завизжали. Зрители оцепенели. Два или три человека с галерки одобрительно загудели.

— У тебя хорошо получается, — сказал я Друсусу.

— У тебя тоже, — ответил он.

Судья пожал плечами, вышел из круга и произнес:

— Пусть каждый поставит правую ногу на деревянную планку, за которой насыпан песок.

Мы исполнили его требование.

— Ты уже договорился с сообщником, чтобы он ударил меня в спину? — спросил я.

Лицо Друсуса не отразило никаких эмоций.

— А лезвие ты не догадался натереть ядом?

— Моя каста не пользуется ядами, — проворчал он.

Похоже, вывести его из равновесия не удастся. А жаль. Мне очень хотелось его разозлить и спровоцировать на неподготовленную атаку.

— Бой! — срывающимся голосом крикнул судья.

Мы сошлись в центре арены. Клинки соприкоснулись.

— Я учился фехтованию в Ко-ро-ба, — сказал я.

Мечи лязгнули еще раз.

— Ты сам-то откуда?

— Неужели ты думаешь, что я стану с тобой говорить? — прошипел он. — Нашел дурака.

— У убийц, насколько я помню, родины не бывает. Это большая потеря.

Я отразил его выпад.

— А ты быстрее, чем я думал, — сказал я.

Наши клинки снова скрестились, после чего мы оба вернулись в обороняющуюся позицию.

— Некоторые полагают, что каста убийц выполняет определенную общественную функцию, — произнес я. — Люди думают, что вы стоите на службе правосудия. По-моему, это нелепость. Вы готовы служить кому угодно. — Я смотрел в лицо Друсуса. — У вас вообще есть хоть какие-нибудь принципы?

Он бросился вперед, но в последний момент замешкался. Я не воспользовался его ошибкой.

— Похоже, ты действительно устал от жизни, — заметил я.

Он испуганно отступил назад.

— Открываешься, приятель, — усмехнулся я.

Он в самом деле открылся и понял, что я это увидел. Сомневаюсь, чтобы зрители уловили такие нюансы. Их можно заметить только под определенным углом.

Теперь пришла моя очередь атаковать. Друсус ушел в глухую защиту. Трудно достать человека, который умеет обороняться. Я заметил, что на лбу у него выступили капельки пота.

— А правда, — спросил я, — что ради черной мантии вы должны убить лучшего друга?

Я сделал несколько откровенных выпадов, и Друсус легко отбил мою атаку.

— Как его звали? — спросил я.

— Курнок! — заревел Друсус и бросился на меня.

Я швырнул Друсуса на песок и упер клинок в его затылок.

— Вставай! — сказал я. — Теперь мы будем драться всерьез.

Он прыжком поднялся в стойку. Тогда я продемонстрировал ему и всем собравшимся технику фехтования на горианских мечах.

Публика замерла.

Окровавленный Друсус шатался. Перебитая рука безвольно болталась, хотя пальцы еще сжимали рукоятку оружия.